Московский клуб
Шрифт:
— Слушайте, я тороплюсь, — сказал он. — Этот человек заказал цветы еще вчера, понимаете?
Старуха медленно погрозила ему толстым пальцем и медленно пошла к другой билетерше, посоветоваться, как поступить.
Сердце его бешено колотилось. Он почти физически ощущал, как кислота внутри бомбы проедает путь к проволочке, укрепленной на расстоянии волоска от взрывателя.
— Ну ладно, проходи, — наконец разрешила старуха.
Стефан быстро прошел через главный вход, поднялся на два этажа по покрытым дорожкой ступеням и подошел к первой попавшейся ложе. Заперто!
Конечно! Он не учел одной важной
Он в отчаянии побродил по холлу и дернул за ручку соседней двери. В этой ложе было полно людей: хорошо одетый мужчина, его толстая жена и трое прилизанных детей. Крамер, надеясь, что они его не заметили, захлопнул дверь. Он побежал к следующей ложе, затем к следующей, еще к одной…
Только пятая дверь оказалась незапертой… и, слава Богу, в ложе никого не было! Очевидно, человек, заказавший ее, предупредил администрацию о своем опоздании, и они держали места наготове. Стефан встал на колени, подсунул букет под кресло и закрыл дверь. Он бежал вниз по ближайшей лестнице, сердце его билось с такой силой, что он боялся потерять сознание.
Он думал о том, что должен как можно скорее выбраться отсюда. Но бежать было нельзя. Это возбудит подозрение окружающих. Он должен спокойно подойти к выходу и пройти мимо одной из старух. Боже, помоги! Стефан молился, хотя не делал этого уже очень давно.
Вот он, выход! У двери на складных железных стульчиках сидели две бабки. И в тот момент, когда он кивнул им, Стефан услышал ужасающий взрыв в зале театра. За ним послышались крики ужаса, страшный шум, визг.
Он не мог больше сдерживать себя. Проскочив через двери, Крамер вылетел на улицу. За спиной он слышал крики старух, но, не оборачиваясь, подбежал к машине, сел в нее и влился в вечерний поток машин.
39
Чикаго
Уоррен Пог был вполне доволен своей жизнью. Раньше он всегда страшно боялся отставки. То, что ему когда-то придется остаться без дела, пугало его. Но, как оказалось, отставка — не такая уж плохая вещь. Он прослужил в ФБР сорок четыре года, и они, оценив это, дали ему довольно большую пенсию.
Другие его друзья-пенсионеры сидели по домам и смотрели телевизор. И постоянно на что-нибудь жаловались. Но Пог вел очень деятельный образ жизни. Он сейчас был активнее, чем когда-либо. Его жена Фрэн тоже раньше страшно боялась этого времени, но теперь и она была довольна. Муж ухаживал за лужайкой перед домом, работал в саду и вообще содержал в большом порядке их дворик на Моцарт-стрит, в самой северной части Чикаго. Этот район назывался Роджерс-парк. Кроме того, Уоррен играл в гольф и даже начал заниматься теннисом.
А еще он летал. Во время второй мировой войны Пог служил в авиации и на всю жизнь влюбился в самолеты. Это было сорок лет назад. А теперь, уволившись из ФБР, он скинулся с друзьями и купил одномоторный четырехместный «Пайпер эрроу».
И раз в неделю, по субботам, он на нем летал. А сегодня как раз и была суббота. Значит, пришло его время. Пора. Он позвонил в службу контроля за воздушными линиями и заказал взлетно-посадочную полосу.
Пог поднял самолет на высоту двадцати пяти тысяч футов, резко повернул направо, еще раз направо, еще
«Чистая посадка», — удовлетворенно подумал он. Введя самолет в ангар, Пог аккуратно поставил машину нос в нос, крыло в крыло с другими. Выключив мотор и все приборы, он вылез на землю.
Он думал о своей единственной дочери Лори. Ей было уже тридцать два года, а она все еще не была замужем. Сегодня вечером она должна была приехать к ним на несколько дней, погостить. Он размышлял о том, сможет ли он наконец собраться с духом и сказать ей, что следует уже остепениться, найти мужа и завести семью.
Уходя из ангара, Пог попрощался с механиком Джимом и сел в машину. Полчаса спустя он был уже дома и поставил автомобиль в гараж.
Он подумал о том, что надо бы перекрыть крышу.
Пог был заядлым курильщиком. Его хриплый и низкий голос напомнил Чарли голос одного из персонажей шоу «Перри Мэнсон», хотя он никак не мог вспомнить, какого именно.
Бывшему агенту ФБР было на вид лет шестьдесят. Он был очень толст, над кожаным ремнем крышей нависал огромный живот. Его жена была маленькая и хрупкая женщина с пепельными волосами. Она спустилась к ним только на секунду: чтобы поздороваться, а затем снова поднялась на второй этаж смотреть телевизор. Дом Погов был крошечный, с аккуратной живой изгородью и лужайкой перед ним.
Паула узнала телефон Пога первым делом, сразу, придя в офис. Она ушла из дому задолго до того, как Чарли вылез из постели. Возможно, потому, что оба они чувствовали неловкость за вчерашнее.
Затем Чарли позвонил Погу и наврал, что вместе с директором ФБР работает сейчас над книгой о самых великих подвигах этого ведомства. И он хочет встретиться с Погом. Стоун рассчитал все так, чтобы Пог не мог кому-нибудь перезвонить и уточнить все это, сказав, что через два часа у него самолет и что разговор не займет у бывшего агента ФБР много времени. И, на его удивление, Пог согласился.
— Я согласен, — говорил он, широко улыбаясь, снимая целлофановую обертку с пачки «Мальборо» и вытаскивая сигарету, — при Гувере ФБР действительно было сборищем героев. Не чета нынешним толстозадым лодырям. Вы понимаете, что я имею в виду.
Стоун, дружелюбно улыбаясь, кивнул. Надо терпеть. Минут десять-пятнадцать придется терпеть это. Вот он сидит здесь и слушает разглагольствования человека, который много лет назад ездил в Москву шпионить за его отцом. Он же подтасовал свидетельства и отправил Элфрида Стоуна на федеральное судилище. А теперь Чарли приходится дружески болтать с этим мерзавцем, будто они были лучшими друзьями.
Наконец Чарли нашел возможность направить разговор в нужное ему русло. Он спросил между прочим, не помнит ли Пог деталей знаменитого дела Элфрида Стоуна. И не имел ли он чего-нибудь общего с этим делом.
— Не имел ли чего общего? — переспросил Пог. — Да я практически в одиночку его провернул!
— Я просто потрясен, — с улыбкой проговорил Стоун. «Вот сволочь!» — Так это вы засекли этого Стоуна на встрече с русской шпионкой в Москве?
Пог скромно потупил взгляд и ровно вздохнул.