Москва времен Чикаго
Шрифт:
Они выскочили на Тверскую и помчались в сторону Белорусского вокзала. Здесь движение было слишком велико, и Ускову не удалось приблизиться к заветному «шевроле». Но уже на Ленинградском проспекте «Жигули» следователя почти вплотную подошли к машине мэра. Настолько, что, оказавшись в правом углу движущегося транспорта, почти рядом с «шевроле», Усков прокричал, высунувшись из окошка:
— Не дурите, Петраков! Остановите машину, или буду стрелять!
Конечно, стрелять здесь, в сплошном потоке машин, было бессмысленно
Усков повторил маневр противника. Но за мостом, соединявшим Ленинградский проспект с Ленинградским шоссе, Петраков вдруг резко свернул влево, туда, где виднелся перелесок.
Следователь, рискуя врезаться в движущийся на него автомобильный поток, отчаянно сигналя и включив все фары, также резко рванул машину влево.
Теперь обе машины неслись по неровной дороге, подпрыгивая на кочках. Но у отечественных «Жигулей» на такой плохой дороге есть неоспоримое преимущество: они более проходимы.
«Шевроле», высоко подпрыгнув в очередной раз, вдруг застрял на одном месте. Дверь его распахнулась, и из нее, со своим «атташе»-кейсом, выскочил Петраков. И развил поразительную для его возраста скорость: он удирал даже от «Жигулей», петляя по перелеску и норовя спрятаться за деревьями.
Андрей резко затормозил и тоже выскочил из машины. Он достал пистолет и крикнул убегающему мэру:
— Стой! Стрелять буду!
Петраков только прибавил в беге.
Тогда следователь прицелился и выстрелил.
Раздался жуткий вопль. Вячеслав Иванович стоял посреди перелеска живой и невредимый и лишь мотал в воздухе той рукой, которая мгновение назад судорожно сжимала чемоданчик.
А глазам следователя предстала странная картина в духе Дали: «атташе»-кейс, раскрытый метким выстрелом Ускова, валялся на траве, а из него ветер растаскивал повсюду стодолларовые купюры.
Было отчего засмеяться и заплакать. Нервно смеялся следователь, который не мог поверить в свою удачу. Плакал мэр, который расставался с огромным состоянием.
Дальше все было делом техники. Усков объяснил Петракову его права и обязанности, надел на него наручники и отвел в свою машину. Затем закрыл «атташе»-кейс, собрав в него то, что можно было собрать поблизости.
Выбравшись на Ленинградку и подъехав к очередному посту ГАИ, он вызвал подкрепление, которое должно было довести дело до конца.
Тем временем к Титовко пожаловал адвокат Морозов. Он застал трогательную сцену: хозяин кабинета полулежал в кресле с закрытыми глазами, а незнакомая адвокату женщина пыталась вернуть тому сознание.
— Что случилось? — спросил Морозов.
— Ничего особенного, — пояснила Джульетта. — Здесь только что побывал следователь.
Адвокат улыбнулся:
— Ну и впечатлительные пошли клиенты! Успокойте его. Сейчас за деньги, разумеется большие, можно сделать все.
— Деньги? — очнулся Титовко. — Нету денег.
— Как нет?! Опять?!
— Мой друг был вынужден бежать с ними от следователя.
Адвокат с облегчением вздохнул:
— Ну, это поправимо.
Титовко, кряхтя и неловко шевелясь, приподнялся в кресле и наконец сел прямо.
— Вряд ли. От Ускова еще никто не убегал.
Морозов возмутился:
— В таком случае что вы мне голову морочите? Если у вас нет «зеленых», зачем обращаться к солидным адвокатам? Идите в суд, там вам наймут бесплатных защитников!
Хозяин кабинета выслушал гневную отповедь, но возразить ему было нечего. Адвокат совсем разозлился:
— Я потерял из-за вас столько времени! Отказал солидному клиенту! Платите мне хотя бы за вызов!
Джульетта улыбнулась, но на этот раз не полезла в свою сумочку, чтобы отдавать этому хлыщу деньги Мягди.
Ничего не предпринял и Титовко. То ли у него действительно в данный момент ничего не было, то ли он, как обычно, пожадничал и решил сэкономить и на этом.
Адвокат бегло осмотрел кабинет, заметил на столе недопитую бутылку коньяка и схватил ее:
— Ладно, возьму хотя бы это. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
И гордо удалился.
Усков вошел в кабинет начальника Следственного управления Генпрокуратуры с изящным «атташе»-кейсом в рутах и положил его на стол Виктора Васильевича.
— Что это?
— Доказательства, — невозмутимо ответил Андрей. — Которые вы приказали мне найти.
Виктор Васильевич открыл «атташе»-кейс и удивленно посмотрел на следователя.
— Тебя пытались подкупить?
— Разве я столько стою? Тут около миллиона долларов.
— Так, — догадался начальник. — Деньги Петракова. И ты принес их ко мне, даже не удосужившись оформить все как следует. А вдруг мэр обвинит нас в том, что мы присвоили часть этой валюты?
Усков улыбнулся. Его скуластое веснушчатое лицо стало добрым и озорным.
— Обижаете, Виктор Васильевич! Все сделано по правилам: понятые, видеосъемка, подпись Петракова и прочее. А принес это я вам, чтобы наглядно доказать вину мэра. Вы же мне не верили!
— Верю, верю, — поспешно ответил начальник. — Верни-ка их на место, а потом приходи ко мне. Такими вещами не шутят.
Настало время Генеральному прокурору доложить главе правительства о ходе расследования. Он сдержал свое обещание: дело не приобрело громкой огласки. Но после того как ему доложили, что в кабинете Титовко вместе с Петраковым находилась и журналистка, он забеспокоился. К тому же появились новые неприятные моменты.