Мой ангел-хранитель
Шрифт:
– Он наконец счастлив. Он воссоединился с нею, - произнесла царица, издалека поглядывая на сына. Заметив любопытный и восхищающийся взгляд ванки, Фригга улыбнулась.
– Идем, - королева взяла деву за руку, повела к уединившейся парочке. Девушка робко пошла за ней. Она, чего таить, хотела познакомиться с землянкой, ей почему-то было очень интересно, но в то же время встреча с очередной смертной навевала на неё воспоминания о той войне в Мидгарде, и Сигюн невольно чувствовала стыд за все те деяния, что они совершили с Локи на Земле. Да, вины с себя она по-прежнему не снимала.
Дамы приблизились к паре, и те заметили их. Джейн робко и немного пугливо взирала на женщин. Она тут же чуть отстранилась от Тора, будто стесняясь их близости на чужих глазах.
Теперь Сигюн могла разглядеть
– Джейн, познакомься, это царица Фригга, моя мама, - представил Тор.
– Привет, - с застенчивой улыбкой смертная протянула руку асинье, и та пожала её.
– А это Сигюн, можно сказать, моя сестра, - громовержец широко улыбался, указывая на ванку.
– Ох, Тор очень много о вас рассказывал. Очень приятно познакомиться с вами, Леди Сигюн, - Джейн вмиг забыла о своей стеснительности. Глаза загорелись какой-то необычайной радостью. Только вот сама ванка не могла понять, почему вызвала у землянки столь радостные эмоции. Должно быть, Тор слегка приукрасил в своих повествованиях.
– Взаимно, мисс Фостер, - отозвалась Сигюн.
– Добро пожаловать в Асгард.
Сигюн знала, что в теле этой хрупкой землянки таится чужеродное и самое мощное вещество всех времен, которое было создано силами тьмы ещё до восхода жизни Вселенной. Однако Джейн не выглядела чахлой и затравленной, она улыбалась, хотя на личике её Сигюн замечала неподдельный страх, который землянка старалась скрыть даже от себя. Ей известно, что ни в Асгарде, ни, тем более, в Мидгарде никто не способен оказать ей помощь, никто, даже мудрый Один Всеотец, не знает, как извлечь Эфир из её организма. Ванка смотрит на Фостер и видит в ней себя. Ведь эта девушка точно так же, как и Сигюн когда-то, отправилась на поиски своего возлюбленного, но нашла только беду. Однако эта беда соединила её с Тором вновь. Сигюн в очередной раз убеждалась, какое же сильное чувство любовь и каким губительным оно бывает, если полюбившие сердца далеки друг от друга, постоянно ищут друг друга, и только беда, нахлынувшая внезапно, словно она все это время стояла за дверью, поможет раз и навсегда убедить обоих, на сколько они друг другу дороги.
– Вы ведь та самая, верно?
– спросила Джейн, выводя Сигюн из её дум.
– Вы - жена Локи, который хотел уничтожить мой мир.
– Джейн, не стоит, - Тор одернул девушку, но та продолжала вопросительно смотреть в глаза ванской дочери, ожидая ответа.
– Да, и я прошу прощения за все, Джейн. Локи и я принесли вашему миру очень много плохого, я знаю, что мои извинения ничего не изменят, но мне очень жаль, что все случилось именно так, - Сигюн опустила голову, чтобы скрыть негодование и стыд, после хотела уже уйти, но Джейн остановила её.
– Вашей вины нет в том, что сотворил ваш муж, Леди Сигюн. Я вижу, что вы не способны на такие вещи, мне кажется, что вы и сами стали жертвой в той войне.
– Джейн, перестань, не нужно об этом говорить, - вновь попросил Тор, замечая, как лицо ванки стало печальным.
Сигюн взглянула на смертную, что жалеет её, ненавидит её супруга, при этом совершенно ничего не зная. Раньше в такие моменты в ванке закипала злость и хотелось выплеснуть яд, подобно гадюке, прямо в лицо собеседнику. Сейчас же Сигюн не чувствовала ничего, ничего, кроме тоски по тому, кого каждый день поливают грязью, осыпают ненавистными словами.
– Тор прав, не стоит вспоминать об этом, - вмешалась Фригга, видя, как в лицах переменились все стоящие здесь. Царица приобняла Сигюн за
– Как ты себя чувствуешь, Джейн?
– поинтересовалась асинья.
– Благодарю, мэм, хорошо. Вы простите, если я наговорила что-то лишнего, - землянка перевела взгляд на Сигюн, которая в ответ улыбчиво кивнула. Оказывается, это не так уж и сложно - улыбаться, когда улыбаться не хочешь.
========== Глава 41 ==========
Пусто. Пусто внутри, порой кажется, что сердце уже не бьется, что его вовсе нет в груди, кажется, будто там зияет дыра, которую никому залатать не под силу. Все, что осталось, - это четыре стены, что замыкают его существование, что сковывают, словно тиски, давят на мозг. Локи старается миновать это - даже самая простая забава способна затмить эту тоску, воющую внутри, как волк на луну.
Трикстер лежит на кровати, равнодушно смотрит в потолок, не различая в нем никаких цветов, кроме белого. Он уже забыл, как выглядит небо, каким цветом распускаются листья на деревьях, каково это, когда твоей кожи касается лучик солнца, лаская её, согревая в своих объятиях. Он забыл свободу. Лежа на постели, положив ногу на ногу, закинув руку под голову, маг недвижимым взглядом сверлил ненавистный потолок, и ему казалось, что ещё минута - и он потеряет сознание от этого света, от этих ламп, горящих в камере. Локи протягивает руку к прикроватной тумбочке, даже не глядя в её сторону, на ощупь обнаруживает пустой стакан, начинает подкидывать его в воздух, следя, как вещица, подвластная его рукам, делает в воздухе несколько оборотов, а потом вновь приземляется в его руку, захваченная его тонкими пальцами. Даже когда рука его онемела, он продолжал подбрасывать стакан, и с каждой новой хваткой пальцы его сильнее сжимали посудину, словно хотели раздавить.
Свет в камере внезапно замигал, словно раздражаясь от чего-то, снаружи раздались какие-то беспокойные крики, и Локи, отложив свое занятие, поднялся с постели, вплотную приблизился к стеклу, осторожно и с любопытством выглядывая в каменные коридоры. В них он ничего не увидел, кроме суетливых стражников, которые бежали к дальним камерам. “Что-то не так, - подумал маг, продолжая следить.”
В это время в одной из хрустальных темниц происходило нечто невероятное. Огромное высокое существо сдернуло маску мародера, открывая лицо, являющееся куда более страшным, чем лицо преступника. Сидящие с ним в одной клетке заключенные, увидев своего сокамерника в новом настоящем обличье, начали бить кулаками по стеклу, взывая о помощи. Восставший монстр отшвырнул тюремщиков к стене, а одного из них лицом прислонил к обжигающему магией стеклу, от чего сеть, сковывающая его, разорвалась и выход на волю был открыт. Бездыханное тело мертвого заключенного монстр бросил на пол, словно куклу, а лицо его теперь и вовсе нельзя было назвать лицом. К исполину тут же подбежали стражники, силясь остановить его, но тот обоих схватил за горло, поднял над собой, с помощью своего прикосновения выжимая из асов жизненную силу, оставляя от них лишь обгорелые трупы.
Существо направилась к клеткам мародеров, сильно ударяло по стеклам камер, вдребезги разбивая их на части, выпуская тюремщиков на свободу. В один миг раздались сигнальные звуки, сообщающие о тревоге. В темницу сбежалась стража, воины тут же прибыли на подмогу. В этот момент разыгрался полнейший хаос.
Тор, оставив Джейн с матерью, незамедлительно отправился в темницу. Когда он прибыл, там уже творилось страшное. Предупреждения на почувствовавших запах свободы пленников не подействовали, и громовержец пустился в бой. Взрывы, выстрелы, драки - все это проходило возле камеры бывшего принца Асгарда, который сидел прямо около стекла, спокойно читая книгу, с не подавляемым интересом заглядывая на её страницы. Выстрел чьего-то оружия попал в его стекло, на котором вспыхнула раздраженная золотая сеть, но маг даже не пошевельнулся, даже не вздрогнул и не окинул взглядом происходящее за пределами камеры. На самом деле он уже давно все увидел и заметил, увидел все, что ему нужно было увидеть, и теперь вся эта борьба потеряла для него интерес, к тому же следить за событиями книги гораздо интереснее, чем за действиями глупцов.