Мой Лерой
Шрифт:
«Что там, внизу?»
Сомнения терзали недолго, и я снова закрыла глаза, направив рабочую ладонь к земле. Это было невероятно, но я стояла на крыше беспрецедентного для Гардокки сооружения. Его многослойность, гармония и сложность исполнения приковали мой рентгеновский взгляд надолго. Лишь писк сигнализатора контроля бурь смог оторвать меня от изучения. Достав из машины бинокль, я посмотрела на горизонт. Ветряки были спокойны, но задерживаться так долго на одном месте всегда опасно. Рука сама потянулась к земле, а в мыслях пронеслись слова мамы.
«Любопытство забирает жизни наших детей…», – перефразировал мой мозг.
Я отметила координаты и села в автомобиль.
Встреча с Альберто была назначена только на следующий день, а меня просто распирало поделиться своей находкой. Сбежав по крутым ступеням в ущелье, я прошла по узкой дороге между пятидесятиметровым обрывом и вертикальной скалой к гигантской платформе. Упираясь краями в отвесные скалы, посреди ущелья воздвиглась обширная парниковая зона, где работал Франциско. Там всегда было тепло и сыро, вкусно пахло цветами и фруктами. Он где-то работал и не слышал, как я вошла. Мой взгляд приковало странное растение, семена которого мы нашли на большой глубине при строительстве траншей сообщения между лабораториями. Крупные черные семена сохранились высушенными в воздушных пазах, и мы не сильно надеялись, что они сумеют выжить. Однако спустя всего две недели семена дали рост. Эти жадные к жизни ребята снова тянулись к солнцу, забыв о пережитых скитаниях на брошенной земле.
– Ленна, какими судьбами? – выглядывая из-за кустов барбариса, оживился Франциско.
– Я кое-что нашла!
– Семена?
– Нет, друг, на этот раз что-то из своей сферы.
– Звучит пугающе, – хихикнул он.
– Я нашла здание предков, – не дождавшись от Франциско заинтересованности, выпалила я.
Он выпучил на меня глаза и приподнял очки.
– И что ты собираешься делать? Надеюсь, ты не будешь поднимать вопрос на верхних уровнях…
Радость переросла в смущение, и я нервно заходила между грядок и садовых деревьев.
– Послушай, они посчитают это бессмысленным. Согласно мифам люди прошлого ничего не способны нам дать. Они не обладали ни телекинезом, ни телепатией, у них были закрыты слишком многие центры, чтоб быть в достаточной степени полезными.
Я молчала.
– Ленна, их мозг работал всего на пять процентов!
Франциско не хотел быть грубым, и держал свой главный аргумент при себе до последнего.
– Да, я понимаю. Но, что если мы не все о них знаем? Думаем, что знаем, но на самом деле нет?!
– Ты забыла одно – прошло пять тысяч лет, мы ничего не найдем, кроме безмолвных стен!
Мои мысли спутались. С этой находкой что-то поселилось во мне и начало свою собственную жизнь. Оно теперь питалось моими мечтами и становилось с каждой минутой сильнее. Я понимала, что если не подавлю это чувство, то оно меня переборет, взяв абсолютный контроль над мыслями и поступками. Но лишь только я представляла, что начну раскопки, в моем животе растекалось тепло, согревающее меня совершенно поразительными переживаниями.
Под предлогом исследования почв, я продолжала ездить и камень за камнем разбирать иссушенную почву под ногами. Вскоре показался стальной штырь.
«Что это? Зачем? Быть может, они аккумулировали таким примитивным способом электричество?»
Штормовой датчик истошно запищал, отвлекая меня от работы. Тяжело вздохнув, я снова села в автомобиль. Пересидев последнее укрытие я уже была на пути к дому, а в зеркале заднего вида опять показалось пыльное облако, подпирающее на горизонте ярко-синее небо. Запирая гараж, под графитовыми сверх прочными панелями ворот проскользнул песок. Буря, не попав в дом, принялась истошно завывать снаружи. Я поднялась наверх и приготовила очередной экспериментальный образец кофе. Он отдавал сладостью и корицей, но был слишком мягкий, чтоб в достаточной мере оттенить эти вкусы. Забравшись с ногами на кушетку, я посмотрела на смертоносные воронки, обнажившиеся неподалеку. Они, казалось, снова принесли кучи мусора и одежду. Песчаная буря прошла на запад и непривычно долго задержалась на раскопках. Я схватила бинокль и вышла на балкон. Три смерча, словно шаманы древности, вытанцовывали вокруг штыря, время от времени обрушая на него разряды молний.
«Как понимать поведение бури?»
Но было ясно, что земля скрывает нечто большее, чем просто красивый свод.
– Там что-то потрясающе уникальное! Как же мы можем оставить сооружение без внимания?
Комиссия переглянулась и старейшина Вармалд с недюжинным терпением произнес:
– Их изобретения примитивны, нам бесполезен данный опыт. Любое развитие по выбранному предками вектору разрушает либо человека, либо Землю. Но так, как мы обживаем Землю, то это более чем тождественно.
Внутри все воспротивилось данному решению.
– Я согласна, их технологии нам не нужны. Но как же их мысли, история и творчество? Вам, что не интересно знать, о чем эти люди мечтали?
– Какое значение имеют для нас их мечты? Предки не хотели думать о будущем, зачем же будущему теперь думать о них?!
Глава 2
Понедельник
Поблагодарив в мыслях Франциско за кофе, я выбежала из дома. Мы начинали работы на рассвете, чтоб использовать по максимуму весь световой день. Дорога в розовой дымке выглядела волшебно и вселяла надежды, что такими же окажутся мои находки. В редком тумане стали различимы знакомые силуэты. На плато меня уже ждали Феникс, Мэри и Алекс.
– Это вам, ребята, новый сорт от Франциско, – протянув термокружки, объявила я.
– М-м-м, отличный вкус, намного лучше прежнего, – заметил Феникс. – Как прошел выходной?
– Ничего примечательного, провела в размышлениях.
Он странно хмыкнул и посмотрел под ноги. Мелкие кудряшки темных волос упали на лицо, и он поправил их, обнажив невероятно грустную улыбку.
«Что за жест?»
Я поспешила объясниться, но была вовремя остановлена воспоминаниями.
«Цветы! Как же я могла забыть!»
– Феникс, леопольды были прекрасны, просто…
– Что, просто? – прищурил, он полные ресниц глаза.
Его трогательные брови домиком наивно поднялись, а пухлые губы отодвинулись в бок, демонстрируя очаровательную ямочку на мраморно-белом лице.
«Какой красивый! – отметила я для себя не в первый раз. – Но такой чужой…»
– Просто все мои мысли об этом месте.
«Плохая отговорка, но другой у меня на данный момент не было».
– Это место не живое, в отличие от людей вокруг тебя. Ты не можешь обидеть место, но можешь легко обидеть человека.