Мой личный ад
Шрифт:
— Хелл, — проскулил Бен, теряя остатки разума от этого зрелища.
Она игнорировала его зов, потому что была занята стаскиванием с Бена боксеров и избавлением от собственного белья. Хелл приподнялась, чтобы медленно опуститься, поглощая его, принимая полностью.
— Ох.
Она запрокинула голову от удовольствия, замерла на несколько сладких мгновений, а потом начала двигаться. Бен держал ее за бедра, помогая, раскачивая, но не навязывая скорость и темп. Он смотрел на нее, не в силах отвести глаз, даже моргнуть, потому что боялся пропустить каждое бесценное мгновение, которое она принадлежала ему.
Хелл двигалась все быстрее и быстрее. Она кусала губы, чтобы не стонать в голос, ласкала свою грудь, дергала себя за волосы в порыве страсти. Ее глаза были прикрыты, и Бен отчаянно желал заглянуть в них, чтобы сгореть в пламени, которое она не показывала. У него давненько не было секса, и оргазм слишком скоро замаячил на горизонте. Но он не успел попросить Хелл чуть снизить скорость, потому что она прерывисто задышала, опустилась на него несколько раз так резко и быстро, а потом прогнулась и замерла, сжимая его внутри так сильно, выпустив в воздух сладкое «ах».
— Хеля, — позвал Бен, потянувшись рукой к ее лицу, чтобы погладить по щеке и увидеть хотя бы затухающий огонь ее глаз.
Но когда она взглянула на него, там не было ни огня, ни даже тепла, лишь лед… Равнодушия? Или даже презрения. Жуткая ухмылка скривила ее губы. Хелл наклонилась, лизнула его губы, больно куснула за подбородок.
— Ау, — дернулся Бен.
— Благодарю. То, что надо, — улыбнулась она.
И прежде, чем Бен обрел дар речи, выскользнула из палатки.
Он лежал, не понимая, что это было. Его член-предатель, неудовлетворенно указывал на потолок, никак не желая падать. Пришлось провести рукой несколько раз, чтобы закончить начатое. Натянув боксеры и завернувшись с головой в одеяло, Бен понял, что влип.
Опять.
Он гнал мысли о вероломной ведьме, но понимал, что не сможет оставить все, как есть. Ему нужны объяснения, нужно поговорить, узнать, что за игру она затеяла.
Любые предположения, что он строил, казались нелепыми. Взглянув на часы, Бен увидел, что проспал всего час, и попытался уснуть, выкинув Хелл из головы. Как ни удивительно, получилось. На этот раз его никто не тревожил до самого утра.
—-----------------------------------------------------------
* Девочки танцуют под песню, которая была эпиграфом к 3 главе. Мельница — Ветер.
Глава 10. Предавать легко
Честного не жди слова,
Я тебя предам снова.
Не ходи, не гляди, не
Жди, я не твоя отныне.
Верить мне — мало толку,
Не грусти дорогой долгой,
Не смотри назад с тоскою,
Не зови меня с собою…
Мельница — Ночная кобыла
Бен проснулся рано утром под почти забытый, но тепло любимый зов Стейны на построение и зарядку. Однако, как ни скучал он по дисциплине Севера, но все же решил воспользоваться свободой посвященного и отправился на тренировку в одиночестве. Ему было необходимо подумать обо всем, что вчера случилось. Встреча с Хелл, ее танец с Кеном, разговор на пиру и… Бен сглотнул, почувствовав, как заныло внизу живота, и причиной тому было не только утро и физиология. Наспех одевшись и пристроив за спину меч в ножнах, он легко, бегом отправился на берег лесного озера, что располагалось недалеко от лагеря.
Ноги привычно отбивали ритм, дыхание было послушно ровным. Только вот в голове — полный бардак. Это не было сном. Хелл действительно приходила к нему ночью. Об этом свидетельствовала запачканная простынь и соответствующий запах в палатке. А еще отметина на подбородке после ее укуса.
Как ни пытался Бен понять мотивов Хелл, но все равно не смог. Он тешил себя мыслями, что Кеннет не в силах удовлетворить подругу, потому она и ищет развлечений на стороне. Но это было настолько не похоже на его Хелл, на Олю. Бен вполне допускал, что она могла позволить Савицкому запудрить себе мозги, что нарочно искала с Артуром встречи, дабы проникнуть в их мир, показать, что она достойна… Но ее визит рушил эту теорию, ведь, отдаваясь ему в эту ночь, Хелл расписывалась в собственной слабости, в наличии чувств к нему, которые так умело скрывала на пиру. Бен старался не думать о том, что Хелл таким изощренным способом пыталась его вернуть. Это было слишком желаемо, слишком просто. Хотя его Валькирия была вполне способна пронести чувства через годы, несмотря на его предательство. Хелл всегда говорила, что настоящая любовь не проходит, она лишь затухает и терпеливо ждет. Бен принимал ее слова за максимализм молодости, считая одним из сладких девичьих заблуждений, но сейчас… Сейчас он зациклился на мысли: «А вдруг она была права?»
Посчитав за лучшее пока держаться от Хелл подальше, Бен постарался очистить мозги и настроиться на тренировку. Не подобает воину циклиться на любовных делах перед битвой. Преодолев оставшуюся половину пути в боевом настрое, он едва не застонал, увидев, что его излюбленное место занято. Хотя почти не удивился, узнав в нарушителе спокойствия Хелл. Конечно, она запомнила его слова о тренировках на озере в лесу, что к востоку от лагеря, как запомнила и имя Кеннета, и лицо его врага. Она вскрыла его мир ржавым консервным ножом, словно жестяную банку с тушенкой, проникла в лагерь, в группу Стейны, в его палатку, даже застолбила место его тренировок. Бен почувствовал, что начинает злиться. Вчера он был ошеломлен, обескуражен, даже слегка очарован ее появлением, но сегодня это все уже начинало изрядно подбешивать.
Бен сжал кулаки и уже было собрался выйти из-за деревьев, чтобы высказать свое негодование вслух, но замер, завороженный увиденным. Отжимания, выпады, подтягивания, присед, растяжка. Она в точности повторяла его тренировку. Это было даже немного жутко. И чего уж там, чертовски красиво. Сменив вчерашнее платье на обтягивающие спортивные легинсы и толстовку, сапожки на кроссовки, а распущенные волосы с плетением лент на тугую косу, она выглядела истинной воительницей, настоящей Валькирией. «Жаль, что уже не Дева и без крыльев», — подумал Бен, сглотнув. Но едва сверкнула сталь меча, как оставшиеся мысли вылетели из головы. Бен забыл, как дышать, глядя на пляшущую в боевом танце Хелл.
Замах.
Выпад.
Поворот.
Удар.
Закрыться.
Поворот.
Замах.
Удар. Удар. Удар.
Закрыться.
Отступить.
Кувырок.
Снова на ноги.
Отступить.
Выпад.
Удар.
Кувырок.
На ноги.
Замах.
Удар. Удар.
Закрыться.
Отступить.
И снова удар.
Клинок — продолжение руки. Движение — продолжение мысли. Мысль — на острие клинка.
Знакомый ступор превратил Бена в камень. Он стоял и таращился, зачарованный и… возбужденный. Вспоминая то чувство, когда она следовала за его телом, направляемая его словами и собственной интуицией. Их близость, их единение и то, как это снесло ему крышу, перепугало до смерти, одновременно возбудив до безумия.
Сто лет назад во дворе питерской школы он смог взять себя в руки, прикрыться завершающей пробежкой, отделаться от безумного желания совместным душем. Но сейчас бежать было некуда. Поэтому он просто вышел из своего укрытия, когда Хелл закончила. Нацепив на лицо злую усмешку, Бен проговорил:
— Утро доброе, моя Дева Валькирия.
Лишь чуть дрогнувшие плечи выдали ее удивление. Хелл обернулась к нему, раскрасневшаяся от интенсивной тренировки. С выбившимися из косы прядями каскада, с бисеринками пота на лбу она показалась Бену еще прекраснее, чем вчера в платье, танцующая в тусклом свете северных ночей меж костров.