Мой препод Укротитель
Шрифт:
– Ближе вставай, – ухмыльнулся аспирант и словно назло бросил многозначительный взгляд на окно.
Я сделала четверть шага.
– Ещё ближе.
– Да куда уж... ближе-то?
Не поднимая глаз, я подошла настолько, что вдохни мы оба полной грудью, непременно коснулись бы друг друга.
– Хочешь на веки вечные в переходной зоне застрять? – поинтересовался Бранов с полным безразличием в голосе.
Застревать нигде категорически не хотелось.
Я подступила к аспиранту вплотную, и тот, по-прежнему держа «Императора» подмышкой, заключил меня в совершенно неромантичные объятия. Просто взял в кольцо рук.
– Постарайся не двигаться, пока я не разрешу, Мика. Иначе, может быть... не совсем приятное ощущение раздвоения тела. Но такое не всегда случается. Скорее, в порядке исключения.
– Мамочки родные… – отбросив смущение, не раздумывая, обхватила я талию аспиранта и на всякий случай ещё и пальцы в замок сцепила.
«Поехали!» – ни с того ни с сего прозвучало в голове голосом Гагарина, и я нервно выдохнула. Вжалась лбом и носом в грудь аспиранта, облачённую в колючий свитер.
Как же страшно!
Ума не приложу, и как только Гагарин отважился на полёт в космос? Я бы точно спасовала и вылезла из ракеты нафиг. Даже если бы от меня судьба целого мира зависела.
Видимо, нет во мне духа авантюризма. И силы воли тоже кот наплакал, впрочем, как и смелости, чувства ответственности, преданности...
Зажмурившись, в муках вспомнила, как бросила Оксанку на произвол судьбы. Оставила одну, а сама постыдным образом спряталась под стол, как последняя...
Эх, Юра, Юра... Прости.
Похоже, правы интернет-мемы. Наше поколение и правда всё с позором спустило в унитаз.
Глава 8. Приехали, или Первые навыки сотрудничества
Даже сквозь плотно сомкнутые веки я видела золотые блики. Чувствовала их горячие пульсации. Перед внутренним взором пару секунд бродили ярко-алые и бордовые пятна, а затем… ничего.
Тишина и темнота. Неужто всё же застряли?
Бранов не шевелился, будто в камень обратился. Но тепло его ладоней на лопатках явственно ощущалось.
Робко, не расцепляя рук за аспирантской спиной, я подняла голову. Бранов глядел на меня сверху вниз оценивающе. С толикой любопытства, что ли.
Я моргнула. Бранище тоже моргнул.
– Приехали?
Говорю. Значит, не застряла. Хотя откуда мне знать, какие в той переходной зоне порядки?
Аспирант ответил молчаливым кивком.
– Значит, можно вас отпускать?
– Давно уж пора, – отозвался Бранов с налётом недовольства и будто бы даже смущения.
Спешно разъединив пальцы, я отпустила страдальца из цепких объятий. Но отходить не спешила. Мало ли куда нас занесло.
– А почему так темно?
Я с опаской покрутила головой.
– Погоди. Сейчас всё будет, – с надменной важностью отозвался Бранов, оглядывая округу, будто хозяин свою вотчину. – Дай текстурам прогрузиться.
И правда. Свет постепенно заполнял пространство. Появились очертания деревьев, под ногами явно угадывалась дорога, а на небе проклюнулись звёзды. Робкий щебет ночной птицы коснулся слуха.
– Ого… – я полной грудью втянула такой живой, такой натуральный запах ночного леса. И снова, но чуть громче повторила. – Ого-го! И это всё моих фантазий дело? Палочку мне волшебную в ухо… – осмелев, закрутилась я на месте. – Это же чудо-расчудесное!
– И все-то ей чудо, – буркнул аспирант. – Пошли уже, сестра моя, Волшебница.
– А куда?
– Вперёд. Другого пути я всё равно не вижу, так что…
Решительно кивнув, я поспешила за преподом. Вперед так вперёд. Специалист по перемещениям здесь он, так что ему всяко виднее.
Грунтовая дорога тянулась вдаль и ныряла за горизонт. Терялась не то средь гор, не то за лесом. Не разобрать.
Буйное тропическое разнотравье, клочок за клочком заполнявшее пустоту, так благоухало, нагревшись на солнце за день, что хотелось дышать и дышать без остановок на выдох. Но, кажется, всё вокруг приводило в восторг лишь меня одну.
На моего молчаливо-угрюмого спутника волшебство ночи совсем не действовало.
Засунув руки в карманы, Бранов шагал поодаль, но отстать не позволял. То и дело замедлялся, вскидывал голову и прислушивался. А затем вновь набирал темп, и мне тоже приходилось ускоряться.
– Подожди…те, – схватившись за сколовший бок, наконец взмолилась я. – Отдышаться… надо.
Жарко было. Ночная духота едва подёрнулась прохладой, и спина изрядно пропотела. Шумно отдуваясь, я принялась стягивать ветровку. Бранов послушно остановился.
– Попей, – протянул бутылочку с минералкой. – Дойдём до того леса и немного отдохнём.
Я благодарно гукнула и жадно припала к горлышку. Минералка мигом отомстила за торопливость. Ударила в нёбо залпом колючих пузырьков.
– Так Оксана где-то рядом? – наконец смогла я вновь говорить после пары минут оханий-аханий. – В лесу?
Бранов тоже успел стянуть свитер. Повязал его на поясе и сделал пару неторопливых глотков из бутылки.
– Не факт, – атакованный теми же пузырьками, забавно сморщился он. – Я постарался нырнуть в нейтральную зону, чтобы нас не нашли.
Я охнула. Так и знала, что без помех не обойтись!
– Не нашли кто? Книжные монстрилы?
Бранов насторожённо огляделся, закрутил крышечку и горлышком вниз затолкал бутылку в задний карман. Молчал.
Я возмущённо цокнула. Посчастливилось же с молчуном связаться! Ясно как день, с таким трудом выстроенный меж нами хлипкий мостик понимания прямо сейчас рухнул в пропасть.
– Так, Ян Викторович, – я решительно скрестила руки на груди. – Похоже, пора кое-что прояснить. Я согласна, чтобы вы сохранили подробности своего перемещенчества в секрете, но теперь дело приняло нешуточный оборот. Оксана в беде!