Моя сестра Джоди
Шрифт:
В спальню заглянула мама – посмотреть, чем мы заняты.
– Ну не знаю, Перл! Вчера ты говорила, что стала уже совсем взрослая, что тебе уже одиннадцать, а сегодня, пожалуйста – бумажных кукол она вырезает! Но все равно приятно видеть, как вы славно играете вместе.
Я бы с радостью играла так весь день, но Джоди после ланча испарилась. Сказала, что должна сводить на прогулку Старину Шепа, но пропадала где-то целую вечность.
Я немного поиграла в Особняк с башней одна, но это было совсем не то, что играть вместе с Джоди. Я бросила игру и стала читать «Что делала
Мне не хотелось читать об этом. Я закрыла книгу, отложила ее в сторону и выскользнула из дома через заднюю дверь. Прошла по дорожке через лес и свернула на едва заметную тропинку, ведущую к барсучьей лужайке. Осторожно пробравшись вперед, я увидела, что Харли уже здесь. Он держал в руке банку с медом и, низко наклонившись, поливал из нее траву, листики, прутики и корни деревьев. Я удивленно поморгала глазами и негромко окликнула:
– Харли?
Он обернулся и ответил, улыбаясь:
– Привет, Перл.
– Харли, прости за дурацкий вопрос, но зачем ты поливаешь землю медом?
– Это мой хитроумный план, – ответил Харли. – Известно, что барсуки любят мед. Если я все намажу здесь медом, они вылезут из своих нор и будут лакомиться медом, пока не слижут его до последней капли. Все понятно?
– Потрясающе! – восхитилась я, села, поджав под себя ноги, уставилась на самую большую нору и приготовилась ждать.
– Нет, сейчас они не придут, Перл. Если вылезут, то только ночью, когда станет совсем темно. Вот тогда нам и нужно сюда вернуться.
Я смутилась и беспокойно заелозила:
– Не уверена, что мама разрешит мне так поздно уйти из дома. Она очень строгая на этот счет.
– А разве ты не можешь уйти тайком? – спросил Харли и добавил, усмехнувшись: – Фонарик у тебя есть, я сам его тебе подарил.
– Да, конечно, но… – мне не хотелось признаваться, что я боюсь темноты.
Я подумала о Джоди.
– Джоди с собой не приводи, – сказал Харли, словно прочитав мои мысли. – От нее слишком много шума. Она стаю крокодилов расшугает, не то что пугливого маленького барсука.
– Не приведу, – ответила я и невольно хихикнула. – Я хочу прийти одна, но не знаю, как у меня это получится. Если Джоди заметит мои сборы, непременно захочет узнать, куда я иду. Не могу же я просто так взять и улизнуть.
– А почему нет? Джоди ведь может, – сказал Харли. – Давай, Перл, попытайся.
– Хорошо. Я попытаюсь, – согласилась я.
Харли улыбнулся, сел рядом со мной и протянул мне банку. Мы принялись по очереди макать в нее пальцы и слизывать с них остатки меда.
– Подумать только – барсуки любят мед! – сказала я. – А мне казалось, они едят только насекомых и траву.
– По-моему, они всё вкусненькое любят. Например, арахисовое масло.
– Да ладно, разыгрываешь.
– Нет, честно. Читал об этом в одной книжке. Можешь мне верить, я Кладезь Знаний.
– Это
– Нет, это «Лавка древностей», «Джуда» я уже закончил.
– Ты такие сложные книги читаешь, Харли.
– Диккенс – это средство для поднятия тонуса после Харди. С нетерпением предвкушаю смерть маленькой Нелл.
– Харли! Я ненавижу книги с плохим концом. Не могу заставить себя прочитать даже о том, как Кейти упадет со своих качелей в «Что делала Кейти», хотя знаю, что все закончится хорошо. Я заглянула в конец книги.
– Значит, ты любительница сказок, хочешь, чтобы все кончалось хорошо и все жили долго и счастливо.
– Конечно!
– А я никогда не любил сказки. В них уродливые парни – это всегда плохие парни. Если ты слишком длинный – непременно будешь в сказке злым старым великаном, и целая толпа храбрецов наперегонки будет стараться тебя убить. Тебе-то хорошо, с тобой все в порядке. Ты маленькая хорошенькая девочка с длинными, как у принцессы, волосами. Тебя в любой сказке будет ждать счастливый конец, ты везде будешь жить долго и счастливо.
– Я не хорошенькая, – промямлила я, чувствуя, что краснею.
– Ты самая хорошенькая девочка во всей школе, – сказал Харли.
– Ну да, потому что нас здесь всего трое, из них две девочки отпадают. Сакура еще слишком маленькая, а Джоди ты просто не любишь, хотя она красивее меня.
– Я имел в виду всю школу во время учебного года. А у Джоди не тот тип красоты, который мне нравится, – слишком пронзительные глаза, слишком беспокойный характер. Если честно, то на самом деле я Джоди тоже люблю, она очень хороша, но только в малых дозах, а тебя я люблю намного больше.
Ах, если бы можно было сделать видео, чтобы снова и снова отматывать назад и слушать эти слова Харли!
«Тебя я люблю намного больше». Эту фразу я повторяла про себя все время, пока мы пили чай, а затем, придя в спальню, записала в своем новом дневнике:
«Харли изумительный парень. Самый лучший, какого я когда-либо встречала. Я очень люблю его, и он тоже любит меня!»
– Что ты там пишешь про Харли? – спросила Джоди, заглядывая мне через плечо.
– Не подсматривай! Это секрет! – воскликнула я, захлопывая дневник.
– Какие у тебя от меня могут быть секреты? – удивилась Джоди.
– У тебя есть свои секреты. Целая куча секретов. Почему у меня их не может быть?
– Ну, потому что я старше, – сказала Джоди.
– Когда тебе было одиннадцать, как мне сейчас, у тебя уже появились секреты, – напомнила я.
– Ну, может быть, – раздраженно согласилась Джоди. – Но только я – это я, а ты – это ты.
Я дождалась, когда Джоди уйдет в туалет, и быстро спрятала дневник на дно картонной коробки, в которой сидели мои плюшевые медведи. Еще я успела выхватить из гардероба свои джинсы и куртку и сунуть их под одеяло. Туда же отправился мой новый фонарик, а потом и сама запрыгнула на кровать поверх одеяла.