Моя сестра Джоди
Шрифт:
– Тебе остается назвать их Билли Барсук, Бетти Барсук и двойняшки Бобби и Бесси, – вздохнул Харли.
– Нет, – возразила я. – Для них можно подобрать имена и поинтереснее.
Харли улыбнулся, а я продолжила:
– Откуда нам знать, может, барсуки тоже дали нам какие-то имена? Рассуждают, например, сидя в своей норе,
– А меня они как называют? – спросил Харли. – Чокнутый великан?
– Нет, конечно. Ты для них бог, приносящий вкусную еду. Каждую ночь и каждое утро барсуки молятся тебе, бормочут: «Принеси нам еды, боже», а потом выглянут из норы – глядь, а бог-кормилец уже тут как тут со своей банкой меда.
Теперь трава вокруг лужайки постоянно была липкой, и мне приходилось внимательно смотреть, куда я сажусь, чтобы не испачкаться. Я украла из маминой кладовки банку меда, а Харли в научных целях купил в деревенской лавочке банку орехового масла. Масло барсуки слизали с таким же удовольствием, как и мед.
Барсуки выходили из норы не каждую ночь, но все проведенные вместе с Харли вроде бы впустую часы на лужайке казались мне прекрасными. Однажды мы встретились с ним даже в дождь, и я промокла насквозь, хотя и была в куртке, а Харли притащил с собой огромный кусок брезента, найденный в одном из сараев за Мельчестер Колледжем. Мы с ним накрылись этим брезентом и сидели как в палатке.
Вернувшись домой, я повесила куртку на шкаф, стянула промокшие пижамные штаны и хотела разложить их вдоль края кровати, надеясь, что до утра они просохнут. Но оказалось, что штаны не только промокли, но и были до колен испачканы грязью.
Я торопливо натянула джинсы, то и дело косясь на лежащую под своим одеялом Джоди.
Родители уже встали, но я сумела не попасться им обоим на глаза с туго свернутыми пижамными штанами в кулаке. Я проникла в ванную, заперла дверь, включила воду и принялась отстирывать штаны мылом. Справилась я с этой задачей неплохо, хотя пришлось поднапрячься, чтобы не оставить ни единого грязного пятнышка на самой ванне.
Я благополучно вернулась в спальню, рассчитывая повесить штаны сушиться на вешалке в шкафу, но увидела перед собой Джоди. Та сидела на своей кровати, сложив на груди руки, и ждала меня. Мое сердце бешено забилось. Я как ребенка прижала к груди свои мокрые пижамные штаны, и вода с них закапала на мои джинсы.
– Небольшое происшествие? – спросила Джоди.
– Да. Небольшое, – сглотнула я и покраснела. – Маме не говори, ладно?
– Что именно не говорить маме?
– Что мне пришлось выстирать свои пижамные штаны, – ответила я, поспешно вешая их в шкаф и подкладывая снизу полотенце, чтобы оно впитывало капли.
– Я вижу, куртка у тебя тоже промокла, – заметила Джоди. – Боже мой, а твои резиновые сапоги! Ты только взгляни на них! Нет, это было не маленькое происшествие, Перл.
Я присела на край своей кровати, обхватив себя руками. Мокрые холодные
– Что же с тобой произошло на самом деле? – спросила Джоди.
– Я… Мне не спалось, и я просто вышла немного прогуляться, – промямлила я.
– Прогуляться? В дождь, среди ночи? По мокрому грязному лесу?
– Мм…
– Прости, а ты кто? Внешне ты очень похожа на мою сестру Перл, но она смертельно боится темноты.
– У меня есть фонарик.
– Подарок Харли. Чтобы ты могла удирать по ночам из дома и встречаться с ним?
– Нет! Да! Ой, Джоди, не говори об этом, пожалуйста.
– Я не собиралась говорить, но должна. Что за игру ты затеяла, Перл? Я поверить не могла, когда ты начала все это. То есть я не думала, что ты сможешь зайти так далеко. Ты и Харли – невероятно! Но он-то о чем думает? Ты же еще совсем маленькая девочка.
– Нет, не маленькая. Кстати, на что ты намекаешь?
– Он не имеет права заигрывать с тобой. Передай ему, что если он тебя обидит, я разнесу его дурацкую башку на тысячу кусков!
– Да не обидит он меня, конечно же. Ничего он мне не сделает. Нельзя даже сказать, что мы с ним встречаемся.
– Ага, как же! «У нас с Харли есть такая удивительная тайна!»
– Ты читала мой дневник!
– Да, а что мне было делать, если ты прячешь его в таких дурацких местах. А я за тебя волнуюсь. Не знаю, что и сказать. Я в замешательстве. Ты еще слишком юная. У вас ничего такого не было, скажи, не было? Вы только целовались?
– Что? – уставилась я на Джоди. – Мы не целовались!
– А что же вы тогда делали?
– Обещай, что никому не скажешь. Клянешься?
– Да, да. Клянусь, клянусь, – сказала Джоди и несколько раз выругалась – вроде бы для забавы, хотя на самом деле выглядела очень серьезной.
Я притянула к себе ее голову и шепнула на ухо:
– Мы наблюдали за барсуками.
– Что? – удивленно переспросила Джоди. – За барсуками?
– В лесу есть лужайка. Мы их видели там много раз – два взрослых барсука и два барсучонка.
– О господи! – воскликнула Джоди и засмеялась. – Тащиться в лес, чтобы наблюдать за барсуками? Можно же просто сесть на лужайке возле дома – и увидишь кучу барсуков. Джед уже ошизел от них, они повсюду роют свои норы. О, Перл, ты меня потрясла! Вот, значит, зачем Харли подарил тебе фонарик! Чтобы ты могла ходить с ним в лес смотреть на ваших барсуков. Умереть – не встать!
Меня обидел ее тон. Она говорила так, будто я глупая несмышленая девчонка.
– Многие люди ходят следить за барсуками и записывают свои наблюдения. Харли начал следить за ними с апреля, когда начинается большой сезон наблюдений. Для таких наблюдений иногда собирается до сорока человек в одном месте.
– Фантастика! Сорок придурков собираются вместе по ночам, чтобы посмотреть, как мистер Полосатая морда выбирается наружу из своей норы и начинает испражняться и почесываться на потеху любезнейшей публике! – сказала Джоди.