Мрачные сны Атросити
Шрифт:
Живи и умирай
С рассветом и закатом…
Эти строчки, внезапно возникшие в голове, вернули Марка в чувства. Побережье к тому моменту погрузилось в сумерки. На небе, как обычно, не виднелось звезд. Оно оставалось неизменно мутным, словно какая-то плотная серая пленка перекрыла его. Его и все остальное пространство вокруг. Зато воздух заметно посвежел, и теперь Марк, придя
«Вдруг кто-то уцелел? — подумалось ему. — Нужно проверить».
Вечером океан пришел в движение, и теперь на песчаный берег накатывали приличные волны. Но у Марка не было сил удивляться внезапному оживлению природы. Даже когда тучи немного разошлись, и земли коснулся свет звезды, Марк остался равнодушным. Он не узнавал сам себя. Он не видел звезд со времен Гражданской, и все же не обрадовался такому необычному появлению. Все равно одной звезды ему было мало, он хотел жить в мире, где небо ясное и звезды видны почти каждую ночь. Он поднялся на ноги и с вызовом посмотрел на далекие очертания Атросити. А затем двинулся к заброшенному мосту.
Светало. Лагерь представлял собой еще более удручающее зрелище, чем прежде. Котел, в котором варили на всех еду, валялся посреди поляны, входы в дома-контейнеры были заварены. Посреди этого бардака возвышалась большая зольная куча: видимо, сожженные вместе с тряпичными палатками вещи бродяг. Марк прошелся по лагерю, нервно глазея на запустение, и сердце его сжималось от горечи.
Тут он услышал лязг за одним из контейнеров и притих. Вдруг кто-то из полицейских или робот-шпион? Марк невольно задрожал и начал плавно отступать к реке.
— Дистрофик? — донесся знакомый хриплый голос.
— Щербатый? — Марк не поверил ушам и рванул к контейнерам, потеряв всякую бдительность.
Старик выглянул из-за стенки и зачем-то посветил на него фонариком.
— Я думал, всех схватили! — Марк не удержался и обнял Щербатого. Эта встреча разожгла в нем надежду.
Тот ободряюще похлопал его по спине.
— Не зря мы тоннель рыли, — сказал Щербатый дрожащим, но бодрым голосом. — Кое-кому из нас удалось сбежать.
— А что стало с… Белоснежкой?
— Ее забрали, как и многих.
Марк от бессилия схватился за голову.
— Их всех отправят на остров?
— Кто же знает, друг? — прохрипел Щербатый и качающимся шагом двинулся ко входу в контейнер.
— Все заварено, — мрачно сообщил Марк, следуя за ним.
— Что можно заварить, то можно и разварить, — старик помахал монтировкой. — Эту я давно уж вскрыл. Гляди, — он со скрипом открыл дверь контейнера и посветил фонариком. Бледный луч мгновенно отразился в блестящей броне полицейского.
Марк не поверил своим глазам.
— Вы убили его?
— Ага. Он зачем-то сунулся сюда этой ночью, как будто прошлой ему не хватило. Видимо, контрольная
— Но как?!
— Ты что, думаешь, это супер-солдат какой-то? Я войну прошел к тому же, — в словах Щербатого прозвучала гордость. — Да и мне помогли. А он один был.
— А воздушный байк где?
— В реку скинули, чтобы замкнуло. Не уверен, что помогло, но я не знаю, где именно в этих телегах маячки находятся. А сжигать слишком заметно, да и нет у нас столько керосина. Ты-то сам как уцелел, приятель?
— Меня забросили на южную радиовышку.
— Вот те раз. Может, над кем-то из наших тоже как-то пошутили, и они скоро вернутся к нам?
Старик со свистом закашлялся. Раньше это смутило бы Марка, но теперь он не боялся ни грязи, ни болезней. И Щербатый больше не вызывал невольного отторжения, как при первом знакомстве.
— Бежать отсюда надо, Дистрофик. Даже если маячок все-таки замкнуло, все равно сюда прилетят с проверкой. Я удивлен, что полицаи сразу не среагировали. Здесь опасно.
— Чего ж ты сам сюда вернулся?
— Мы уцелевшие вещи забрать хотели, но как столкнулись с этим, — Щербатый ткнул дрожащим пальцем в сторону безжизненной брони, — я ребят сразу обратно в новый лагерь послал. А сам затаился: вдруг кто-то свой вернется? И вот пришел ты. Как чувствовал.
Марк все это время продолжал ошарашено глазеть на полицейского.
— Я все потерял, — не удержался он и взглянул на Щербатого. — Что мне теперь делать?
— Идти со мной в новый лагерь. Тут опасно, говорю же тебе.
— Но… как я могу? Мне нужно на остров! Мне нужна Энигма…
Только она сможет помочь, только она… Ведь она — нечто иное, чем Марк, чем Щербатый, да чем кто-угодно! В ней есть силы и знания, которые Марку так и не открылись, которые он и не надеялся постичь до конца. И хотя он злился за то, что Энигма позволила себе разочароваться в жизни и бездействовать, он верил — нет, он знал! — что именно она может помочь изменить этот мир. Изменить их судьбы. Ведь неспроста она преступница категории В. И неспроста она в былые времена так легко заражала людей своими идеями и вдохновляла на бунты против системы, за что и стала персоной нон-грата у правительства. Только она могла помочь Марку спасти Иву.
— Белоснежка-то не на острове, чего тебе туда соваться?
— Но ведь ее отвезут туда вместе с остальными. Разве нет?
— Не думаю. Я давно ее знаю, подругу твою, еще до войны познакомились. И уяснил себе, что у партийцев с ней личные счеты, — старик наклонил голову, изучающе глядя на Марка. — А чего тебе она? Влюбился что ли?
— Может и так, — отшутился Марк. — Ты мне ответь, ты точно знаешь, о чем говоришь?
— Я просто так не болтаю, — сухо ответил Щербатый и заковылял прочь. — Ты пойдешь со мной или нет? Я больше ждать не буду.