Мрак космоса
Шрифт:
– Протестую, - спокойно сказал негр, - мы не могли допустить того, что сведенья, цена которых равняется всей денежной империи шейха, станет достоянием частного лица. У нас есть соответствующие полномочия по решению таких вопросов. Разрешение передано секретарю. Наша техника не требует сервисного обслуживания и прочего технического вмешательства. Она абсолютно новая, запломбированная и имеет сертификацию. Все документы переданы секретарю.
– Протест принят, - согласился судья и наклонился для того, чтобы засунуть в щель рта первый ломтик яблока. Никто не видел?
–
– Протестую, - безразличным голосом сказал следователь, - вот пять рапортов оперативных сотрудников, которые производили задержание. В них чистая, правда.
– Угу, - глухо отозвался судья. Он пожевал. И был вынужден спросить, когда пауза затянулась, обращаясь к адвокату:
– Всё?
– Нет!!
– выпалил адвокат, поднимаясь со своего места. Это был триумф и странно, что в эту минуту присутствующие в зале представителя закона смотрели на него, как на полоумного.
– Недавно закончил колледж, - шепнул один присяжный заседатель другому и тот ответил понимающим кивком.
Костров болезненно кривился.
Адвокат решил продолжить.
– Вы видите в моем подзащитном негодяя, но его награды говорят о другом…
– Протестую, - быстро сказал следователь.
– Протест принят, - согласился с ним судья и пояснил адвокату, как малоопытному юристу, - с той минуты, как все стали называть Кострова обвиняемым, он автоматически лишился званий, наград, привилегий.
– Совершенно верно. Я это знал. Лишился всего кроме одного…
– Чего же?
– судья проявил заинтересованность - яблоко всё равно было съедено.
– В семнадцать лет, Костров был вторым штурманом в секретной экспедиции, которая везде прошла под грифом «особая» и четкими тремя нулями. По возращению, Костров был награжден бронзовой медалью «Освоения космоса».
– При этих словах шесть военных присяжных встали со своих мест и отдали честь. Потом они долго аплодировали, глядя с экрана, и Виталик, от нахлынувших чувств, едва не прослезился. Адвокат заважничал и продолжил:
– Никто не имеет право лишать подсудимого этой награды. Потому что это медаль стоит над законом. Так сказал шейх. Так повторяю я. Будем же снисходительными к герою. Предлагаю, смертную казнь заменить двумя пожизненными сроками.
– Адвокат поклонился и протянул судье выписку, подтверждающую ответственность его слов. Старик бегло прочитал привилегии медали, поджал губы, насупился, буркнул в сторону негра:
– Обвинитель?
Опытного следователя, представителя буквы закона и народного гласа, ничего не могло тронуть.
– Настаиваю на смертной казни, - сказал он.
– Без отсрочки.
– Суд удаляется на совещания. Мы вынесем свой вердикт. Перерыв тридцать минут.
– А, теперь буду говорить я, - сказал Виталик в потухший экран и, срываясь на крик,
Смешным казался человек, одетый в оранжевую спецовку, в наморднике, с вывернутытыми ногами, как у лягушки. Свои руки он держал ниже живота, на уровне паха, в миллиметре от поверхности, как будто опасался расплескать ценный сосуд с живительной влагой. Камера наблюдения сверху, маленьким паучком крутилась в разные стороны, давая наибольшее сочетание ракурсов. Крупные планы сменялись, дальними картинками. Через паузу всё повторялось.
Несмешными казались глаза. Они смотрели сквозь прозрачный пластик маски, и в них застыла адская боль, приправленная доброй порцией острой ненависти.
Безумие.
Вот как, это называлось.
Старик, присяжные и следователь смотрели на осужденного, закрывшись в душной, полутемной лаборатории. На каждого вершителя закона приходилось по несколько мониторов. Некоторые присяжные, неотрывно и методично посылали запросы, сверялись с полученными данными, анализировали, что-то синтезировали и совещались, как с компьютером, так и с соседями. Работа кипела. Ничто не могло остановить справедливый судебный процесс. Обвинитель и судья наблюдали за суетливостью «независимых» подчиненных.
– Что-то не так, - проворчал старик. – Почему нет связи со второй экспедицией? И данные вашей техники какие-то двоякие. Всё на грани. Нет четких подтверждающих линий.
– Цкку же!! Новое месторождение. Что непонятного? Теперь всё секретно в тройне. Да, успокойся ты. Ерунда! Я его насквозь вижу, - ответил негр.
– Иногда в наших проверенных кадрах происходит сбой. Тогда наступает наша очередь: приходится чистить армию. Не понимаю, как такие факты происходят! Постоянный медицинский контроль, восстановление психики после полетов, льготы в налогообложении, за коммунальные тарифы не платят и всё равно. Бац! И ещё один сбился с курса…
– Жалеешь парня, но просишь смертный приговор? Странно. Противоречие. Может быть пора на пенсию?
– Какая пенсия?
– обиделся следователь.
– Перед нами исключение. Этого, - кивок на монитор, - не исправишь. В него вселился агрессор. Дух разрушения. Жалко не психопата, - снова энергичный кивок, - жалко нас. Куда мы катимся?
– Демагогия, - сурово сказал судья.
– Философия!
– возразил негр.
– А, что если через четыре месяца прибудут сведенья и станет ясно, что он не убивал экспедицию?
– Сделаем из него еще раз героя. Но теперь уже посмертно. Смертная казнь… Разве мало того, что есть? Крупное хищение? Смерть офицера Второго отдела? Терроризм?..
– Да, - пробормотал судья и задумался.
– Ты и раньше подставлял обвиняемых. Не верю я твоим соплякам из Второго отдела. Политика что ли замешана? Новое месторождение цкку, говорите. Чего темнишь. Кого представляешь? Самого? Я, что буду с этого иметь? Какой процент?
– Не понимаю о чем вы. Не верите моим офицерам? Пропустим через детекторы? Или для вас слова офицеров Второго отдела пустой звук? – сурово предложил следователь, внутренне холодея, но, всё обошлось, старик в самый последний момент испугался. Как всегда.