Мракадемия
Шрифт:
— Не влезет! — заявила я, перебивая мачеху.
— Что не влезет?
— Имя, — я пожала плечами.
Виконтесса заглянула мне через плечо и, убедившись, что имя действительно не умещается в строку, зашипела:
— Ты даже клятву составить не можешь! Пиши сокращенное имя: его высочество Ричард, принц Даэртский.
Даэрт — это же… Драконы, вот оно что! Тогда с именами ясно, это ведь ящерицы. Все не как у людей. Незаметно почесала нос. Интересно, к чему это он зачесался так активно?
К знамениям и приметам я относилась довольно трепетно — жизнь научила, потому я, еще не начав выводить имя, отдернула перо от бумаги, едва не поставив новую кляксу.
— Ну что еще? — раздраженно раздула ноздри мачеха.
— А вы уверены, что наш договор останется в абсолютной тайне, и эта бумага будет храниться в надежно защищенном месте? И никто никогда не узнает о нашем заговоре против наследника самого могущественного драконьего рода?
— Заговоре? — взгляд Берклеи потемнел, а уголок рта нервно дернулся.
— Думаю упоминание имени принца в таком контексте, — я взяла лист и помахала им в воздухе для большей наглядности, — именно так и может интерпретироваться. А драконы, я слышала, очень трепетны в отношении своих наследников и невероятно мстительны. У них так редко рождаются дети…
— И к чему ты клонишь, Злолушка?
— Если мы не будем упоминать настоящее имя принца, к нам никто не прикопается, даже если кто-то случайно обнаружит тайник с документом.
Разумеется, я жирно намекала на Эрджину, которая и в сейф залезет при случае, как уже не раз случалось, и мать родную продаст, если ей это станет выгодно. В в первую очередь, конечно, она будет мстить мне, а Берклею заодно сдаст и останется хозяйкой особняка. Правда, он заложен, но когда такие мелочи жизни волновали Пышку? Мачеха, как умная женщина, вполне все поняла, судя по ее мрачной задумчивости и взгляду, брошенному на собственный портрет, за которым и был скрыт тайник с сейфом.
— Ты права, — нехотя признала она. — Увы, даже родным стенам нельзя доверять.
«Родным стенам!» — фыркнула я про себя. Это для меня они родные!
— Иногда я жалею, что не ты моя дочь, — при этом мачеха так хищно прищурилась, что я заподозрила в ее признании какой-то гастрономический смысл. — Зачеркни «его высочество принц». Пиши: адепт Академии Мрака Валатор Энджу.
Записала. Мачеха, проверив документ еще раз, вытащила из бюро хрустальный футляр с серебряными иглами и пинцет. Подцепила иглу и протянула мне.
— Теперь удостоверить. Уже завтра ты поймешь, как мудро поступила, заключив договор со мной. Проколи палец и прижми рядом с подписью.
Особенно мне не понравилось, как сверкнули голубые глаза леди Берклеи и жадно затрепетал ее ноздри, когда мой палец окрасился красным.
Она выхватила документ у меня из рук, мгновенно высушила коротким заклинанием и тут же спрятала в сейф за картиной.
— Можешь идти, Злолушка, собираться к отъезду.
— На какие деньги собираться? — я подняла бровь и выразительно оглядела свое заштопанное домашнее платье. — И тетради надо будет купить. Чернила, ингредиенты для зелий… — начала я перечислять.
Берклея поморщилась.
— Ты поступи сначала. Ну хорошо, я что-нибудь придумаю.
Странно, что за время разговора Берклея ни разу мне не показала, что знает о том, в каком виде и когда мы явились с Беллой домой в карнавальную ночь. Эрджи все-таки не проболталась? Чему тогда она так радовалась? Безумной идее с принцем? Они обе с матерью повредились умом, похоже.
Глава 10
Леди Берклея уселась в карету с обветшалым гербом семейства Виннер, открыла шторку и, приказав кучеру трогаться, махнула мне рукой. На губах ее сияла торжествующая улыбка. Я достала из кармана платочек и помахала ей вслед. Я — приличная падчерица. А все потому, что и мачеха у меня в принципе воспитанная.
Признаюсь, в первые пару лет были у нас с ней неразрешимые противоречия. Сначала она почему-то вбила себе в голову, что я просто обязана прислуживать ее дочери. Эрджина очень радовалась, но не долго. «Принеси мне стакан молока», — это был первый ее приказ и, так получилось, последний. Молоко было свежим, но она на месяц слегла с отравлением, а потом почему-то больше ничего приказывать мне не рискнула. Молоко, к слову, она больше не пьет. Не то чтобы я расстроилась, но при чем тут я? Могла бы и спасибо мне сказать, зато похудела за тот месяц хоть немного.
Потом леди Берклея решила, что мне место на кухне. Тут тоже не сложилось. Я упорно отказывалась чистить по приказу мачехи овощи и топить печь. Вот еще! А потом повара зашептались, что рядом со мной не только молоко киснет, но и все остальные продукты портятся.
После кухни меня отправили в сад. Против сада возражений не нашлось, я, хоть и леди, но иногда была не прочь как следует поковыряться в земле. У меня выросли отличные розы. Почему-то черные и, как сказал мне Конни, немного агрессивные. Они как-то очень быстро вытеснили из нашего сада все остальные цветы и страшно кололись. Только меня почему-то не трогали.
В конце концов на меня махнули рукой, а потом, когда я немного подросла и от нас ушла экономка, я вызвалась сама помогать мачехе со счетами и корреспонденцией. Потому что найти честную экономку при невозможности ей платить — дело неподъемное даже для темной ведьмы.
И ведь как чувствовала! Если бы не мои обязанности, я бы так и не увидела закладную на дом и не узнала, насколько плохи наши дела.
— Апчхи, — чихнула рядом со мной неслышно подошедшая Белла, отвинтила крышечку с крошечного бутылька, сделала глоток, поморщилась и выдохнула: — Ну и гадость!
— Опять аллергия? — я сочувственно на нее посмотрела.
— Совершенно не могу понять, на что в этот раз, — гнусаво ответила мне кузина. — Видела, какая Берклея довольная?
— Похоже, где-то я умудрилась продешевить, — печально догадалась я.
Карета мачехи скрылась за поворотом. И только я собралась спросить, сильно ли досталось Белле за наше опоздание, как за нашими спинами раздался топот и недовольный голос Эрджины:
— О, стоят они, беседуют!
До моего носа долетел аромат мясного пирога, сестрица опять что-то жевала. Не успели мы повернуться, чтобы и ей пожелать приятного аппетита и самого лучшего дня, как она закричала: