Multi venerunt, или Многие пришли
Шрифт:
– Нет. Пусть они ужинают здесь. Я тоже хочу услышать историю нашего сыночка. Наверно, он поделится с нами, как он стал катаром, – скривив губы, сказал Жиральд.
– Я знаю, Жиральд, что ты ненавидишь катаров из-за того, что они не покупают у тебя вино. А на самом деле они более благочестивы, чем иные католики! – воскликнула Аннет. – Мало тебе монахов, купцов и ремесленников, поглощающих твоё вино бочками?
– Больше всего я переживаю за сына, а не за вино.
– Сейчас ты добьёшься, что твой сын навсегда уйдёт из родного
– Ладно, я буду молчать, – буркнул Жиральд и отвернулся к стене.
– Болеешь, вот и болей, Жиральд, – сказала Аннет и предложила гостям:
– Снимите плащи и повесьте их на крюки возле входной двери, а то, вон, сколько воды натекло на пол. И присаживайтесь за стол. Сейчас я принесу вам еду.
Едва Аннет успела выставить на стол миски с горячей ухой, кружки и кувшин с колодезной водой, как в дверь снова постучали.
– Это Грегуар! – воскликнула хозяйка и направилась открывать дверь.
Вскоре в комнату зашёл Грегуар в мокрой чёрной куртке.
– Твой брат вернулся! Он пришёл со своим другом Этьеном, – сказала мать.
– Я не вернулся, а ненадолго заглянул к вам, – возразил Жером.
– Жаль! Я надеялась, что ты останешься дома. Но ты хотя бы расскажешь нам о себе? – с надеждой спросила мать.
– У меня всё хорошо, матушка, – кратко ответил Жером и принялся за трапезу.
Грегуар, немного растерялся оттого, что старший брат не встал из-за стола и не обнял его. Жером даже не протянул младшему брату руку, а лишь бросил на него быстрый взгляд и кивнул ему. Грегуар снял куртку, повесил её на спинку стула, и сел за стол напротив Жерома и его спутника, которые с аппетитом ели горячую уху. Грегуар внимательно посмотрел на старшего брата, который сильно изменился с тех пор, как покинул отчий дом. Жером возмужал. Он стал шире в плечах и взгляд у него стал твёрдым.
Жером и Грегуар были мало похожи друг на друга. В отличие от своего младшего брата – кареглазого темноволосого Грегуара, сероглазый шатен Жером больше походил на отца, нежели на мать.
– Почему на столе нет вина? – удивился Грегуар. – Я промок и могу простудиться, как отец.
– Сейчас я принесу тебе вино и мясо, – пообещала мать и ушла на кухню.
Вскоре она вернулась и поставила перед младшим сыном миску с жареным мясом и большую кружку, наполненную виноградным вином. Грегуар съел большой кусок нежной баранины и запил его терпким красным вином.
Когда ужин подошёл к концу, Жиральд уже спал. Во сне он тяжело дышал и хрипел.
– Отец давно болеет? – спросил Жером.
– Сегодня захворал, – ответила мать. – Боюсь, что только одним красным вином Жиральд не вылечится.
– Этьен хороший лекарь. Пусть он осмотрит отца, – предложил Жером.
– Это было бы хорошо! – обрадовалась Аннет. – А то не хочется в такую плохую погоду идти в соседнюю деревню за лекарем.
– Да и опасно. В последнее время слишком много волков развелось по всей Окситании, – добавил Грегуар.
– Ты боишься волков? – спросил Жером.
– Немного боюсь, – признался Грегуар. – Когда они собираются в стаю, то становятся опасными.
– Не волков следует бояться. Звери на двух ногах намного страшнее волков, – сказал старший брат.
Этьен встал и попросил хозяйку сполоснуть ему руки водой из кувшина. Вымыв руки над стоявшим в углу комнаты ведром, Этьен подошёл к постели спящего больного. Лекарь пощупал ладонью лоб больного, распахнул ворот его рубахи и простучал грудь Жиральда, который при этом проснулся.
– Откройте рот! – приказал Этьен.
Жиральд сел на кровать и приоткрыл рот.
– Посвети мне, Жером! – попросил лекарь.
Жером взял со стола подсвечник с горящими свечами и поднёс его к сидевшему на кровати отцу.
– Жиральду придётся делать кровопускание? – с тревогой спросила Аннет, увидев в руках Этьена острый нож, который тот вытащил из-за пояса.
– Нет. Но ему требуется серьёзное лечение. У него большие нарывы в горле, – сообщил Этьен.
– Он с утра лечится своим вином, – сказала Аннет.
– Этого мало. Нарывы следует вскрыть, – решил лекарь.
– Нет. Меня не должна касаться рука катара! – Жиральд отпрянул от Этьена.
– Если этого не сделать, то ночью наступит смерть. Нарывы перекроют горло, – объяснил гость.
– Что ж, если иначе меня нельзя вылечить, тогда режь нарывы! – согласился больной.
– Мне потребуется помощь. Грегуар, поддерживай отцу голову, а ты, Жером, ровнее держи подсвечник, – попросил Этьен и прокалил лезвие ножа над пламенем свечи.
– Чем я могу помочь? – спросила Аннет.
– Нужны чистое полотенце и пустая миска.
Жиральд с ужасом посмотрел на острый нож с длинным лезвием, с которым подступил к нему лекарь.
– Что ж, начнём! – объявил Этьен.
Жиральд зажмурился и широко открыл рот, отдавшись во власть лекаря.
Когда Этьен завершил операцию, Жиральд сплюнул сгустки крови с гноем в миску, поднесённую Аннет. Больного уложили на постель. Этьен вытер ему полотенцем окровавленные губы.
– Когда остановится кровь, ему надо будет выпить кружку самого крепкого вина, какое есть в доме, – сказал Этьен.
Спустя некоторое время Жиральд выпил полную кружку пряного вина, настоянного на лечебных травах, и крепко уснул. Этьен промыл водой из кувшина лезвие ножа и положил его на стол.
Все снова сели за стол. Грегуар с любопытством смотрел на своего старшего брата и Этьена. Ведь он никогда ещё не сидел за одним столом с катарами.
– Так это вас я только что видел в храме? – догадался Грегуар.
– Как только я вступил в храм, я сразу же узнал тебя, – сказал Жером.
– Отец Себастьян встревожился, заметив тебя и твоего спутника, – вспомнил Грегуар. – Он расслышал слова, которые произнёс Этьен за моей спиной.