Муми-папа и море
Шрифт:
Но на этом месте Муми-тролль заснул. Он счастливо вздохнул и свернулся клубком под теплым красным одеялом.
– Куда делся календарь? – спросил Муми-папа. – Я должен поставить крестик. Это очень важно.
– Почему? – спросила Малышка Мю, влезая в окно.
– Я должен знать, какой сегодня день, – объяснил Муми-папа. – Мы забыли привезти часы, что было ошибкой. Невозможно жить, не зная, воскресенье сегодня или среда. Так нельзя.
Малышка Мю вдохнула через нос и выдохнула сквозь зубы – этот ее ужасный
Муми-папа понял, что она имела в виду. Поэтому он уже был порядком рассержен, когда Муми-тролль сказал:
– Собственно, это я одолжил календарь на время.
– Есть вещи, которые чрезвычайно важны, когда живешь на острове, – заявил Муми-папа. – И в особенности – надлежащим образом вести журнал наблюдений. Ничем нельзя пренебрегать, все нужно учитывать: время, направление ветра, уровень воды – все. Ты должен немедленно вернуть календарь.
– Хорошо! Ладно! – громко сказал Муми-тролль. Он проглотил свой кофе и затопал вниз по ступенькам в холодное осеннее утро. Все еще стоял туман. Огромная колонна маяка скрывалась в нем, верхушка была невидима. Где-то наверху, в клубящемся тумане, сидела семья, которая совсем не понимала Муми-тролля. Он был сердит, хотел спать и в данный момент его ни капельки не волновали Морра, морские лошади и, если уж на то пошло, его домашние.
У подножия маяка он немного проснулся. Этого надо было ожидать – из всех возможных мест Морра выбрала Мумимамин сад. Интересно, просидела ли она здесь больше часа? Он надеялся, что нет. Розовые кусты побурели. На мгновение совесть Муми-тролля ударила его хвостом, но потом он опять сделался сердитым и сонным. "Ха! В самом деле, календари. Ставить крестики! Что дальше!" Как может старый тролль вроде Муми-папы понять, что портрет морской лошади – это портрет самой Красоты, которую видит только он, Муми-тролль.
Он забрался в чащу и снял календарь с ветки. Календарь покоробился от сырости. Муми-тролль выбросил раму из цветов и присел на минуту, его голова была полна неясных мыслей.
И внезапно он решил: "Я перееду сюда! Пусть они себе живут в старом грязном маяке с его ужасными ступеньками и считают проходящие дни".
Это была будоражащая перспектива – новая, опасная и замечательная. Это меняло все. Его ожидали новая грусть и новые неизведанные возможности.
Он закоченел от холода, пока добрался до дома. Положил календарь на стол. Муми-папа немедленно подошел и поставил крестик в верхнем углу.
Муми-тролль сделал глубокий вдох и заявил со всей смелостью, на которую был способен:
– Я переезжаю жить в другое место.
– Снаружи? Ну конечно, – откликнулась Муми-мама, не обратив на его слова особого внимания. Она сидела у северного окна и рисовала жимолость. – Хорошо. Можешь, как обычно, взять свой спальный мешок. – Рисовать жимолость было очень сложно. Муми-мама надеялась, что помнит, как она выглядит. Жимолость не растет у моря. Ей нужно теплое и защищенное место.
– Мама, – сказал Муми-тролль и почувствовал, что у него пересохло горло, – это не как обычно.
Но Муми-мама не слушала. Она ободряюще хмыкнула и продолжала рисовать.
Муми-папа считал крестики. Он не был уверен насчет пятницы. Он мог поставить два крестика в этот день, потому что он забыл сделать один в четверг. Что-то отвлекло его, так что он не был уверен. Что он делал в этот день? Дни перепутались и кружились, и кружились в голове. Это было все равно что ходить вокруг острова по одному и тому же берегу и не приходить никуда.
– Хорошо! – сказал Муми-тролль. – Я возьму спальный мешок и штормовой фонарь.
За окнами проплывал туман. Казалось, что все они движутся куда-то вместе с комнатой.
– Мне нужно немного голубой краски, – сказала себе Муми-мама. Ее жимолость вырастала из окна и вилась по белой стене, где смело раскрывалась в очень тщательно вырисованный цветок.
Глава 6
УБЫВАЮЩАЯ ЛУНА
Однажды ночью перед самым рассветом Муми-маму разбудило молчание вокруг маяка. Внезапно все притихло, как бывает перед переменой погоды.
Она долго лежала, прислушиваясь.
Далеко в море, во тьме, очень мягко начинал дуть новый ветер. Муми-мама слышала, как он приближается, будто кто-то идет по воде. Ветер становился все сильнее, пока наконец не достиг острова. Открытое окно задвигалось в петлях.
Муми-мама почувствовала себя очень маленькой. Она уткнулась в подушку и попыталась думать о яблоне. Но видела только море с могучими ветрами, море, омывающее лежащий в темноте остров, море всегда было тут и владело берегом, маяком и всем островом. Она представила себе, что целый мир стал ровной текущей водой, и постепенно сама комната поплыла куда-то.
"Представляю, если остров вдруг снимется с места и в одно прекрасное утро заплещется у причала там, дома... Или поплывет все дальше и дальше в море и будет дрейфовать годами, пока не свалится за край земли, как кофейная чашка со скользкого подноса... Малышка Мю оценила бы это, – думала Муми-мама, посмеиваясь про себя. – Интересно, где она спит. И Муми-тролль тоже... Как жаль, что мамы не могут спать на улице, как бы им этого ни хотелось".
Она улыбнулась сама себе и рассеянно послала Муми-троллю безмолвный любящий привет, как это принято у троллей. Муми-тролль, бодрствующий на своей поляне, ощутил это и пошевелил ушами в ответ.
Луна не светила, было очень темно.
Никто не подымал шума по поводу его ухода из дома, и он сам не знал, рад или разочарован.
Каждый вечер после чая Муми-мама зажигала две свечи и ставила их на стол, а он брал с собой штормовой фонарь. Муми-папа говорил – просто ради того, чтобы что-нибудь сказать: "Будь осторожен, не подожги вереск и перед сном убедись, что фонарь погашен".
Все то же самое. Они ни чуточки его не понимали.
Муми-тролль лежал, прислушиваясь к ветру, и думал: "Луна убывает. Морские лошади еще не скоро придут сюда".