Музей странностей
Шрифт:
В эту ночь Уилл спал особенно плохо, ведь ему привиделось столько разных фантазий во снах, что он то и дело просыпался и думал: а не взаправду ли увиденное в грёзах? Вдруг всё то, что ему причудилось, вполне реально и находится где-то за лесом? И дворцы огромной высоты да сказочной красоты и пещеры, что стерегут невиданные звери, луга, где растут растения, способные пить воду и превращать её в дурманящий нектар, и что только еще может быть за границей отчего дома!
На следующий день мальчик был грустным и невнимательным, отец даже отругал Уильяма, когда тот пропустил несколько грядок на огороде, оставив их не политыми. Мальчик с трудом дождался волшебного времени заката и по своей традиции залез на крышу отчего дома и принялся вглядываться в лес. Сегодня Уильям уже не ожидал увидеть что-то особенное в привычной тропе, не старался всматриваться в каждую веточку в надежде разглядеть за ней силуэт, сегодня мальчик предавался далёким незабывчивым мечтаниям, которые уже сами по себе были для него единственной отрадой жизни взаперти.
Уже смеркаться начинало, и Уильям собирался в дом идти, однако в тот самый миг, когда он ненароком переводил глаза с тропинки, почудилось ему, словно что-то прошмыгнуло меж деревьев. Мальчик пригляделся и увидал зелёный плащ с капюшоном. Словами не описать, насколько счастлив был в тот момент Уильям. Он уже было хотел спрыгнуть с крыши и со всех ног кинуться к девочке, которая называла себя Зелёным Капюшончиком, но быстро отказался от этой затеи, лишь вспомнив, как отец прогнал девочку прошлым днём. Мальчик заметил, что Зелёный Капюшончик села, прислонившись к дереву, видно даже не думая выходить из леса. Уильям тут же понял, что девочка даёт ему знак – дескать, будет ожидать его там, и мальчик твёрдо решил, что на этот раз он не может упустить возможности пообщаться с ней. Как ни в чём не бывало, он спустился в дом и лёг в свою кровать, стараясь не привлекать к себе внимание отца. Старый отшельник доверял своему сыну и даже не мог представить, что тот задумает его обмануть.
И вот, когда отец уснул, Уильям осторожно выбрался из дома и быстрыми тихими шагами устремился к девочке. Зелёный Капюшончик обрадовалась тому, что Уильям понял её намёк и сумел провернуть своё дельце. Она улыбнулась мальчику и указала жестом идти за ней. Завороженный Уильям послушно побежал за девочкой, забыв об отцовских запретах и опасностях, что таит ночной лес.
Долго ли, коротко ли, спутники дошли до освещенной огнями факелов полянки, где их, как оказалось, ожидали. Уильям не поверил своим глазам: все собравшиеся были детьми!
Дети были совершенно одни в дремучем лесу, к тому же одеты все, словно бы взрослые: мальчики в длинные кафтаны, явно приходившиеся им не по размеру, а девочки в пышные платья, совершенно не подходившие их детским телам. Для юного Уильяма это всё было так ново и интересно, что он даже не заметил, как раскрыл рот от удивления.
«Кого это ты нам привела, Капюшончик!?» – со злым смехом выкрикнул мальчик, что был выше и матёрей других. – «Это, часом ли, не тот уродец с окраины леса, сын отшельника?» – добавил он.
Зелёный Капюшончик кивнула, при этом продолжая улыбаться той невозмутимой улыбкой, что так понравилась мальчику во время их первой встречи. Уильям вмиг осознал, что эта встреча не сулит ему ничего хорошего, мальчик сразу же понял, что отец был прав насчёт злобного мира за пределами их дома.
– Кто вы такие?! – что есть мочи выкрикнул Уильям, стараясь прятать страх за напускной бравадой.
Дети дружно рассмеялись, и в каждом их смешке Уильям слышал грубую и злобную насмешку над ним самим.
– Ты нас расстроил невежественным сим вопросом! Ну что же, уродец, тебе позволено не знать о нас, ты ведь взращенный в клетке, словно дикий глупый зверь! Так знай же впредь: мы вольные друзья! – пытаясь говорить басом, воскликнул ранее говоривший мальчик. – А тот, кто снисходительно тебе ответил, зовется Балагуром!
– Где ваши родители? – опешив, спросил Уильям, своим вопросом вызывая новую волну хохота.
– Взрослые, что ли? – сквозь смех переспросил Балагур. – А на что они нам? Взрослые глупы и закрепощены. Они свободу променяли на пустые правила для дураков! Они работают, они играют свадьбы, а после в удовольствиях себе отказывают по доброй воле! Им сладости по праздникам дозволено лишь есть, а шкодить так и вовсе запрещено – кому нужна такая жизнь, ответь? От того они и предают друг друга и злятся очень, когда смотрят не на тех, не так, а уж если заговорить себе позволят, так в драку сразу, кавардак! А мы же верные друг другу, свободные от правил, вольны мы делать, что хотим и время сами для утех своих мы выбираем. И каждый здесь соседу друг, брат, сестра или возлюбленный – все мы равны близ этого костра! – Балагур с гордостью указал на огромную груду дров, которую в этот момент как раз зажигали от факелов, после этого он подошёл к Зелёному Капюшончику и страстно поцеловал её тем поцелуем, которым взрослые мужчины целуют своих жён.
Уильям прибывал в неимоверном шоке – всё происходящее казалось ему безумно диким и даже неестественным.
– Что вам нужно от меня? – спросил он, уже не скрывая свой страх.
– От тебя? – удивился Балагур. – Да ничего. Ты будешь нашим прирученным зверьком, тебя мы накрепко привяжем к деревянному столбу и будем развлекаться после дел, смотря, как корчишься ты в причудливых агониях. Нас более интересует дом твой и отец: его ограбив, мы проживём достойно это лето, а к осени найдем себе улов побольше, покрупней…
– Я не позволю вам причинять вред моему отцу и грабить мой дом! – вдруг забыв о малейших намёках на страх, воскликнул Уильям, сделав шаг вперёд.
Но Вольные Друзья лишь пуще прежнего расхохотались и, не прекращая смеяться, избили мальчика до полусмерти. Уильям потерял сознание, а, когда снова проснулся, уже был привязан к столбу возле костра Вольных Друзей. Чувствуя свою безысходность, Уильям горько заплакал, в мыслях проклиная себя за то, что ослушался своего отца.
Всю ночь мальчик наблюдал картину того, как пьяные свободой и не отказывающие себе ровным счётом ни в чём дети придавались безудержным утехам. Они развлекались друг с другом, распивали дурманящие напитки, к которым, по словам отца, даже взрослые относятся с опаской. Но хуже было другое…
Уильям узрел, что та девушка, которая ещё вчера казалась ему началом прекрасного манящего мира чудес и невиданных приключений, сейчас со злой ухмылкой смотрит на него и искренне радуется каждый раз, когда её товарищи тормошат своими копьями и палками Уильяма.
Начало светать, и все Вольные Друзья улеглись спать на сырую землю, одна лишь девочка по имени Зелёный Капюшончик, все так же улыбаясь, смотрела на Уильяма.
– Почему ты такая жестокая? – ослабленным голосом спросил он.
– Я не жестокая, – загадочно начала девочка, – я верная. Они – моя семья, и ради неё я готова на любые зверства. Приводить жертв на поляну – меньшее, чем могу я послужить братьям и сестрам.
– Ты же видела мой дом, мы с отцом живём скромно и у нас нечего брать. Убеди своих друзей пощадить нас, молю… – сдерживая слёзы, просил Уильям.
– Опять ты плачешь, ничтожный глупый трус! – злорадно воскликнула Зелёный Капюшончик. – На нас не действуют твои молитвы, мы не такие глупые и слабые, как взрослые. А ты в наказание за свою глупость будешь до конца своего века корить себя за то, что влюбился в девочку-незнакомку и убежал из дома вопреки запретам отца.