Музыка дождя
Шрифт:
Если бы Морин не нашла эти документы, она бы никогда не узнала правды. Она была бы спокойнее и счастливее в том мире, который построила для себя.
Почему мама была так жестока? Она должна была понимать, что когда-нибудь Морин найдет эти бумаги. Но мама, конечно, знала, что Морин никогда ее не предаст. Морин будет сохранять хорошую мину.
Черта едва.
Она подумала, что может теперь делать что угодно с этим враньем. Она-то никому не обещала, что будет придумывать, что кто-то умер. Она-то никому не обещала не видеться с отцом, опасаясь страшных последствий.
Господи, она найдет его, Флору и свою сводную сестру.
Пожалуйста, пусть она будет жива. Пожалуйста, пусть она сможет найти своего отца. Последний документ был датирован 1950 годом, когда были перечислены последние средства.
Пожалуйста, пусть он будет жив. Семьдесят лет — это не так уж много.
Она приступила к работе с невероятной энергией, как работала только накануне большой распродажи дорогих вещей, когда они всю ночь просидели на складе, перебирая и переписывая вещи, готовя их к следующему дню.
На этот раз Морин смотрела на все это совсем иначе. Она нашла две коробки с детскими фотографиями.
Если она найдет этого мужчину, если у него есть сердце, то ему должно быть интересно посмотреть, как она выглядела на выпускном вечере, на хоккейном матче, на первом танцевальном вечере.
Она разбирала мамины вещи, пока совсем не обессилела. Затем перевязала коробки и рассортировала их: те, которые должны быть отправлены к Винсенту де Полю; коробки, в которые свален настоящий мусор; коробки с памятными вещами, которые заберет к себе.
Не осталось ни одного ящика, который она бы не перетрясла. Большая часть кухонных принадлежностей отправится к мисс О’Нил, которая на протяжении долгих лет приходила к маме убирать. Джимми Хейс, который работал в саду, мог забрать любой садовый инвентарь. Морин также написала ему, чтобы он выкопал любые растения, какие захочет. Она решила, что выставит дом на продажу как можно скорее.
Морин положила руки на письменный стол, тот самый, который хотела забрать к себе в прихожую. Она постучала по нему и сказала: «Нет». Она не хотела его. Она не хотела ничего отсюда.
Таксист помог ей перенести коробки. Морин сказала ему, что освобождает дом от ненужных вещей. Он посочувствовал:
— Жаль, что нет никого, кто мог бы помочь вам сделать такую работу.
Это она не раз уже слышала от других людей: как странно, что такая милая женщина, как она, так и не вышла замуж.
— Мой отец все бы сделал, но он так далеко, — сказала она.
Морин не обратила внимания на удивленный взгляд, которым таксист наградил ее. Это действительно очень странно, что отец находится далеко, когда умирает мать.
Ей показалось, что упоминание о нем делает его живым.
Она приняла ванну, а потом поняла, что голодна, и позвонила Уолтеру.
— Я веду себя очень эгоистично, я использую тебя в прямом смысле этого слова, так что, если не хочешь, так и скажи. Но, может, есть какие-нибудь рестораны, которые воскресным вечером еще работают? Я бы с радостью поужинала где-нибудь.
Уолтер ответил, что не придумал бы себе занятия лучше. Он занимался скучной работой, давая юридическую оценку делу, в котором была масса решений, одно сложнее другого. Он бы с радостью передохнул.
Они сидели при свете свечей за бокалом хорошего вина и вкусным ужином.
— Ты странно выглядишь, — обеспокоенно заметил Уолтер.
— У меня много проблем.
— Знаю, должно быть, сегодня был очень тяжелый день, — сказал он.
В глазах ее танцевали огни свечей. «Она никогда не была такой красивой», — подумал он.
— Конечно, сейчас не время, но более подходящего момента может не быть. Возможно, ты могла бы подумать о том, чтобы…
— О чем?
— Может, нам стоит вместе съездить куда-нибудь отдохнуть? Куда-нибудь, где нам обоим понравится. Помнишь, ты когда-то говорила, что хотела бы побывать в Австрии?
— В Австрии нет рыбалки, Уолтер, — сказала она, улыбаясь.
— Да и выставок одежды там тоже, наверное, нет, но мы ведь могли бы пару недель прожить без этого?
— Нет, Уолтер, мы сведем друг друга с ума.
— Мы не будем донимать друг друга.
— Не лучше ли нам жить порознь? — Она одарила его обаятельной улыбкой.
— У тебя что-то на уме. — Он выглядел обиженным.
— Да, есть кое-что, но я тебе сказать не могу. Но прошу тебя, запомни, что я тебе кое-что хотела сказать. Я скажу вскоре.
— Когда?
— Не знаю, скоро.
— Это другой мужчина? Я знаю, это странно звучит, но у тебя такой вид, будто дело именно в этом.
— Нет, это не другой мужчина. Не в этом смысле. Я же никогда тебе не лгала, так что ты сразу поймешь, когда я тебе все объясню.
— Я не могу ждать, — сказал он.
— Я знаю, я тоже не могу. Хотела бы я, чтобы люди работали по воскресеньям. Почему весь мир закрывается по воскресеньям.
— Мы с тобой работаем по воскресеньям.
— Да, но офисы по всему миру — нет.
Он знал, что больше можно было и не спрашивать, он все равно ничего не услышит в ответ. Он наклонился к ней и похлопал по руке.
— Должно быть, я люблю тебя, если позволяю устраивать такое представление.
— Иди к черту, Уолтер. Конечно, ты меня не любишь ни капельки, но ты хороший товарищ, и я уверена, хоть и не намерена это выяснять, что ты прекрасный любовник.
Официант подошел как раз тогда, когда Морин произнесла последнюю часть предложения, избавив Уолтера от необходимости отвечать.