Мы будем жить

Эмма IL.Vento

– Я серьезно, – Джеймс попытался пригладить торчащие волосы, но тщетно.

– Так и я серьезно! – заверил его Сириус. Джеймс укоризненно на него посмотрел. – Сегодня очень важный день. Первый раз за пять лет самая лучшая девушка на всем белом свете согласилась пойти со мной в Хогсмид. А из-за тебя, – он ткнул пальцем в смеющегося Сириуса, – все может испортиться. – Эванс согласилась пойти с тобой в Хогсмид?! А почему ты нам не сказал? – Сириус широко раскрыл рот и выпучил глаза. – Или сказал? Да, вроде один раз ты говорил. Или десять раз. Лунатик, ты, случайно, не считал? Римус вздохнул и оставил их самих разбираться. Он повернулся к Питеру, который молча сидел на своей кровати и грыз ногти. – Питер, извини, что так получилось. Может все-таки с нами? Я думаю, девушки не будут против. – Нет, идите, – отрицательно покачал головой Питер. – Я ничего, я как-нибудь сам, без девушек. – Вот именно сам, – выделил Сириус его последнее слово, – без девушек, – он изобразил неприличный жест возле своей ширинки. Питер густо покраснел и обижено засопел, Джеймс усмехнулся, а Римус бросил на них обоих укоризненный взгляд. Идиоты! Они не замечают, что Питер очень страдает от отсутствия женского внимания. Конечно, на фоне того же Блэка кто угодно побледнеет, но не обязательно постоянно тыкать в это Хвоста! – Если вы оба не поторопитесь, то ваши девушки, будут праздновать сегодняшний Хэллоуин с кем-то ещё, – припугнул приятелей Римус.

Блэк скептически повел бровью, а Джеймс тут же задергался.

– Да, Бродяга, чего ты разлегся, пошли, из-за тебя опоздаем. Поднимай свою задницу! – Из-за меня? – возмутился Сириус. – А кто крутился два часа перед зеркалом? Нос не забыл припудрить, женишок? – Я сейчас тебе так его припудрю, что Меган тебя не узнает. – И даже в этом случае я буду выглядеть лучше тебя, – Сириус тряхнул черной челкой. – Да успокойтесь вы! – Римус поморщился. Он нервничал.

Конечно, Люпин предупреждал Сириуса, что его общение с Эммой Уэйн будет единичным и исключительно дружеским. Но опыт подсказывал, что это лишь часть плана Сириуса «пристроить Лунатика».

Хотя, раз уж согласился…

Они вышли к ограде замка. Джеймс, увидевший Лили, радостно подпрыгнул, расплылся в глупейшей улыбке и споткнулся на ровном месте. Видимо, он до последнего момента боялся, что Эванс вдруг передумает. Поттер с видом триумфатора поцеловал девушку в щеку, осторожно взял под локоть и они, помахав оставшимся Мародерам, ушли, весело переговариваясь. Меган и Эмма опаздывали. Сириус, в котором пунктуальность воспитывали с пеленок, недовольно ворчал, постоянно смотрел на наручные часы и хмурился. Наконец, вдали показалась Меган с гордо вздернутой головой и Эмма. Римус улыбнулся своей паре. Такие, как Эмма, всегда ему нравились. Невысокая, с каштановыми волосами до плеч и ореховыми глазами. Такие лица обычно не замечаешь, но стоит хоть немного вглядеться и уже готов любоваться всю оставшуюся жизнь, невольно поддаваясь на мягкое очарование. Девушка робко улыбнулась в ответ, и на ее щеках появились симпатичные ямочки. – Привет, я Эмма, – она протянула руку, и Римус аккуратно пожал тонкие пальцы, стараясь не смущаться. – Римус. Сириус тем временем, изогнувшись в изящном поклоне поцеловал руку своей даме, заставив Люпина усмехнуться. Манеры ничем не перешибешь. Когда-то мама Джеймса шутила, что отправит письмо миссис Блэк, чтобы та прислала ей инструкции, как сделать из ребенка джентльмена.

– Будем считать, что ритуал знакомства завершен, – Блэк подмигну Люпину. – Что ж, прекрасные леди, прошу вас на экскурсию по самым восхитительным местам деревни Хогсмид, – Сириус приобнял Меган за талию, и они пошли чуть впереди.

Сириус знал, о чем говорил и что обещал. Ребята сходили в пещеры, где водились лунные светляки. Зрелище действительно невероятное: стены и трава – словно выстланные серебристым светом, а над головой выгибалось самое настоящее звездное небо, разве что луна отсутствовала… Потом Сириусу очень захотелось отправиться в Запретный Лес, куда Хагрид недавно выпустил туда новорожденных гиппогрифов. Бродяга вообще тащился от всяческих зверюшек; пожалуй, поэтому они с Хагридом были на короткой ноге. Хагрид предлагал ему после школы стать кем-то вроде лесничего, а Сириус, казалось, серьезно рассматривал это предложение, представляя, в каком восторге будут его родители. Лунатика же, наоборот, животные чувствовали и старались поскорее исчезнуть при его приближении. К счастью Римуса, Меган выступила категорически против знакомства с крошками-гиппогрифами. Сириус слегка разочаровался и, подумав, заявил, что им пора подкрепиться. Они пришли в «Три метлы»; мальчишки весело смеялись и рассказывали своим спутницам многочисленные забавные случаи из мародерской жизни. Эмма действительно оказалась прекрасной собеседницей. Залюбовавшись ямочками на её щеках, Римус вдруг потерял бдительность; очнулся лишь от фразы Сириуса: «Ну, мы пошли». Римус немного испуганно подскочил, пытаясь запротестовать. Но Сириус уже бросил на стол монеты, Меган мягко улыбнулась и подмигнула подруге, и парочка быстро покинула зал. Пообещав себе приклеить Сириуса к постели этой ночью, Римус вздохнул и мягко посмотрел на Эмму. – Я рада, что я здесь, – улыбнулась Эмма. Нет, не смей даже думать, Римус Люпин. Это все крайне опасно, ты же знаешь? Ты и так постоянно подвергаешь опасности троих самых близких людей. И не имеешь права ставить под угрозу еще одного человека. – Может, ещё прогуляемся? – девушка поднялась. – Да, конечно. Теперь, когда они остались вдвоем, Эмма неожиданно посмелела. Она стала доказывать, что когтевранцы вовсе не такие зануды и заучки, каковыми считаются, а Римус в ответ – что не все гриффиндорцы такие безголовые, как уверены когтевранцы. Оказалось, Эмма много путешествовала с родителями, и Римус с восторгом слушал необыкновенные истории о джунглях Амазонки и африканских песках. Рассказывала девушка так живо, что Лунатику непременно захотелось увидеть эти удивительные страны своими глазами. Потом разговор зашел о любимых книгах. Когтевранка много читала и могла составить Люпину в этом конкуренцию. Римус думал, что давно уже так быстро не летело время. В Хогвартс они вернулись с первыми сумерками. Но потом ещё долго сидели у замка, пока не стало совсем холодно. Римус видел, как мимо прошли Лили и Джеймс, замерзшие, но радостные. Джеймс завязал себе глаза шарфом – доказывая Лили, что знает территорию Хогвартса, как свои пять пальцев. – Эй, ты в нашем мире? – Эмма тронула его за руку, и Люпин чуть вздрогнул. – Да, извини, я засмотрелся, – он повернулся к девушке. – Уже поздно, – сказала она и опустила голову. – Да, – чувствуя себя полным дураком, согласился Римус и понимая, что Эмма чего-то ждет. – Я тебя провожу? – Ты знаешь, где находится наши комнаты? – удивилась она. – Я уже столько лет дружу с Джеймсом и Сириусом, ещё и не такое знаю, – улыбнулся Римус.

Башня Когтеврана была почти такая же высокая, как Астрономическая. Из её окон открывался чудесный пейзаж на холмы и убегающую вдаль реку, но Сириус настаивал, что на Астрономической обстановка поромантичнее и уже много лет приглашал своих подружек полюбоваться звездами.

– Спасибо за чудесный день, – она смотрела на него, улыбаясь глазами. – И тебе. Он пожал её руку на прощание. -Римус, – вопрос Эммы нагнал его на лестнице. – Мы ещё увидимся? Упрямый внутренний голос велел немедленно ответить отрицательно, уйти и никогда больше не вспоминать нежную улыбку. Но Римус почему-то обернулся и ответил: – Обязательно.

====== Глава двадцать четвертая. Джеймс Поттер ======

Ветру в косы бессмертник вплету я – Пусть он флейтой своей поет. А в груди твоей сердце бунтует Так похожее на мое. Саша Бес

Джеймс Поттер

Жизнь невероятно прекрасна!

С такой мыслью Поттер жил уже вторую неделю. Он с удовольствием просыпался, с удовольствием чистил зубы, одевался и сбегал вниз в гостиную, чтобы пожелать доброго утра рыжеволосой девушке, смущенно краснеющей от его поцелуев. Джеймс старался каждую свободную минуту проводить рядом с Лили, тем более теперь для этого у него был официальный повод.

Поначалу парню казалось, что ему просто снится какой-то невероятный сон, и скоро неизбежно вернется реальность. Но время бежало, а Лили была рядом. Джеймс привыкал к вкусу её губ, мягкости рук, к её заботе и теплоте. Раньше он не раз представлял себе, каково это – быть рядом с Эванс, но все оказалось в тысячу раз лучше. Поттер отправил письмо родителям, сообщив, что на рождественские каникулы хочет познакомить их со своей девушкой. Тот факт, что до Рождества было аж целых полтора месяца, Джеймса совсем не смущал: теперь он был уверен, что с Лили у них все будет хорошо. Обладая неуемной фантазией, гриффиндорец изо всех сил старался каждый день удивлять возлюбленную. Осторожно, боясь кого-нибудь ненароком разбудить, он каждое утро пробирался в девичью спальню и оставлял на тумбочке Эванс цветы. Он водил Лили по замку, показывая многочисленные загадки и тайны Хогвартса. Присылал ей пакеты с шоколадом, и отмахивался, когда Лили шутила, что скоро не сможет проходить в дверь. Рисовал на школьных стенах ее инициалы, и после сам же их стирал под строгим наблюдением Филча. Но ведь отработки – сущие мелочи! Когда Лили трепала Джеймса по волосам и прижималась щекой к его щеке, он был готов хоть каждый день мыть эту самую стену! Тонкие руки обняли сзади за талию, и Джеймс повернулся, вдыхая аромат рыжих волос. – Доброе утро, Лили, – шепнул он. Лили в ответ прижалась крепче и улыбнулась: – Привет. Как спалось? – Мне снилась ты, – легкий поцелуй в висок – и, взявшись за руки, они стали спускаться на завтрак. – И что мы делали в твоем сне? – Эванс лукаво посмотрела на Джеймса. Зеленые глаза блеснули, губы приоткрылись... Поттер не выдержал и прижался к ним длинным поцелуем. Он знал: сейчас Лили будет мило сердиться и говорить, мол, целоваться на публике неприлично. Но она ответила ему, и Джеймс тут же решил, что завтрак не так важен. Важны были только пальцы, касающиеся его шеи, и легкий вкус мяты от её зубной пасты. – Что-то вроде этого, – усмехнулся он, немного лукавя, когда Лили отстранилась, вспомнив о своих принципах. – Пошли завтракать, – она погладила его по лицу, а Джеймс, дурачась, попытался поймать ртом прохладные пальцы. Идти на занятия не хотелось. Джеймсу казалось, что учеба только мешает проводить им время вместе. Он постоянно пересаживался к Лили за парту, а преподаватели, словно сговорившись, дружно отправляли его обратно к Сириусу или Римусу, ворча, что Поттер мешает Эванс заниматься. Лили делала уроки, а Джеймс смотрел на неё, опускал голову на колени, расплетал убранные в косу волосы. Девушка смеялась, отбрасывала пергаменты, потом притворно ругалась и отгораживалась стеной из книг, а Джеймс пускал книги летать по всей комнате. Парню хотелось, чтобы она уделяла свое время только ему. Джеймс заулыбался, вспомнив вчерашний вечер. Флитвик раздал написанные накануне контрольные работы. Джеймс свою сразу же сунул в сумку, даже не посмотрев: он

был уверен в успехе. Лили, наверное, подумала так же, потому что только вечером, перебирая пергаменты, она вдруг, хлопая глазами, ошарашено уставилась на один из листов. – Ты что? – Джеймс положил ей голову на плечо. Ресницы Лили задрожали. – Лили, – он испугался,- ты что, девочка? Лили надула губы и ткнула пальчиком в оценку. Джеймс глянул и рассмеялся: под эссе стояло «отвратительно». Лили, услышав смех, отпихнула парня от себя и сердито сверкнула глазами. – Над чем веселишься, Джеймс Поттер? – Лили, из-за этого реветь? Ерунда же, подумаешь, – он снова прижался к ней. – Конечно, у тебя-то все прекрасно, – Лили рассердилась ещё больше и хлопнула Джеймса учебником. Поттер призвал из комнаты свою сумку, порылся в ней, выудил собственное сочинение – и снова рассмеялся. «Списано у мисс Эванс», – гласил тонкий почерк Флитвика, а чуть ниже красовался огромный жирный «тролль». Лили вырвала пергамент и несколько секунд его рассматривала. – Чудесно. Просто замечательно. Ты ещё и мои эссе втихаря таскаешь, – она отвернулась, но Джеймс все же успел уловить улыбку в уголочках губ. – Это ты! Ты тогда спрятал все мои учебники и убедил, что контрольную перенесли. – Лили, я таскаю твои эссе с первого курса, – Джеймс взял её за руку. – Твоя оценка не самое страшное. – Может для кого-то, – произнесла Эванс с нажимом, – и не самое страшное, а у меня это первый незачет за семь лет. Вот зачем я тогда тебя послушала… – Наверное, потому что я гораздо лучше, чем скучные домашние задания. Лили склонила голову и посмотрела на парня. Джеймс скорчил умильную физиономию. Эванс взяла эссе, направила на него волшебную палочку и сердито велела: «Вспыхни». Джеймс обнял девушку, пытаясь поцеловать. Она прятала губы, смеялась, уворачиваясь и отбиваясь от него. Но потом сдалась и обвила шею, продолжая бормотать время от времени: «Все равно ты виноват». Стоит ли говорить, что Флитвик с тех пор зорче других следил, чтобы эта парочка рассаживалась в разные концы класса? Джеймс повздыхал и вернулся на свое привычное место к Сириусу. Склонный во всем искать положительные моменты, Джеймс подумал, что, возможно, это к лучшему. Как-никак Лили, в отличие от Поттера, привыкла заниматься основательно, не пытаясь за одну ночь проглотить годичный материал. Да и Сириус уже давно ворчал, что «друзей на девчонок не меняют». Лили с этой парты было видно очень хорошо, и Джеймс, подперев кулаком подбородок, следил за бликами солнца в её волосах. Сегодня провести вечер с девушкой он не мог. Бродяга заявил, что давно пора устроить мародерский, чисто мужской вечер с огневиски. *** Сириус, Питер и Римус уже ушли, а Джеймс задержался, заметив Лили у камина. Приблизительно через полчаса она чмокнула его в нос и отправилась спать. Время подходило к одиннадцати; Джеймс, вспомнив, что мантия-невидимка осталась у Сириуса, решил пройти к Выручай-комнате через коридоры нижнего этажа. Здесь была меньшая вероятность встретить патруль старост или – упаси Мерлин! – Филча. Со старостами хотя бы договориться можно, а вот завхоз после истории с исписанными стенами явно точил на него зуб.

Размышляя, как сказать Лили о планах на Рождество, Джеймс не сразу заметил чуть сутулую фигуру, идущую прямо на него. Ах, да, недалеко отсюда лаборатории, а это – Нюнчик, в очередной раз проводивший вечер в обнимку с котлом. Теперь, когда Лили почти всегда была с Джеймсом, слизеринцу наверняка приходилось тяжко. Выглядит, как будто его пережевали, а потом выплюнули.

Благородно решив, что лежачего не бьют, Джеймс собрался пройти мимо. Но Снейп остановился посреди коридора и перегородил ему дорогу. Джеймс вздохнул, все ещё надеясь ограничиться устной перепалкой. – Здравствуй, Нюнчик, – небрежно бросил Поттер и попытался обойти слизеринца. Тот сделал шаг вместе с ним.

Джеймс медленно начал раздражаться. Видит Мерлин, он не хотел…

– Слушай, Нюня, я бы с удовольствием с тобой поболтал и обсудил последние новости, но я спешу, – Поттер развел руками и сокрушенно вздохнул.

– Тебе все-таки придется уделить мне пару минут, – спокойно сказал Снейп. Слишком спокойно, но Джеймс не обратил внимание. Уж очень ему хотелось сейчас оказаться в другом месте. Его давно ждали. – Знаешь, Поттер, я хотел дать тебе совет, – даже чуть ласково продолжал тем временем Снейп, – отвали от Лили и не смей даже смотреть в её сторону. Все добрые намерения Джеймса словно рукой сняло. Он почувствовал, как начинает накатывать раздражение, то самое, что заставляет Поттера терять над собой контроль. – Во-первых, это не твое дело, придурок. Во-вторых, у нас, если ты не заметил, отношения. В-третьих, – Джеймс презрительно посмотрел на недруга, – помыл бы ты голову, наконец. – Все-таки ты тупой, раз не понимаешь. Такой, как ты, не должен находиться рядом с ней, – Снейп тоже начал раздражаться. Джеймс же, следя за рукой, которую тот держал в кармане, сгруппировался, отходя чуть влево, чтобы обеспечить себе больше свободного пространства. – А кто должен, ты, что ли? – фыркнул Джеймс. – Ты себя в зеркало видел, урод носатый? Что ты можешь ей предложить? Жалкую съемную квартиру и свое пособие по безработице? – сейчас он знал, что бьет по самым больным местам слизеринца. – Ах, прости, я забыл, твой новый хозяин наверно поможет устроиться. – Петрификус Тоталус! – заорал Снейп, но Джеймс ловко отскочил в сторону и отразил заклятие. – Как всегда мимо, Нюниус, – издевательски усмехнулся Джеймс. – Она быстро поймет, какое ты дерьмо, Поттер! – Да? А мне кажется, я её вполне устраиваю. – Это тебе только кажется! Прахья Эмендо! Джеймс упал на пол, перекатившись вправо. Заклятие пролетело в миллиметре от его головы, даже перед глазами искры запрыгали. Что это за гадость, которой он в него кинул? Джеймс поднялся, продолжая улыбаться. Эта улыбка бесила Снейпа больше всего. Поттер потряс рукав мантии, словно смахивая пыль. – Это все на что ты способен? Скажи, а ты что, правда думал, что из нас двоих Лили выберет тебя? – Джеймса уже несло так, что его не смог бы остановить табун кентавров. – Ты же ничтожество! И знаешь, что?! – он замолчал, размышляя пару секунд, стоит ли говорить следующую фразу. В висках бешено стучал адреналин, заставляя принять решение. – Она. Меня. Любит. Снейп стал зеленым, под цвет галстука. Наверное, Джеймс сам очень хотел поверить в свои последние слова, они прозвучали невероятно убедительно. Лили ничего подобного не говорила, но Снейп, кажется, принял их за правду. – Что ещё придумаешь, Поттер? – прошипел он с лютой ненавистью. Джеймс улыбнулся ещё счастливее. – Она. Сама. Сказала. Лю-би-мый, – он выделил последнее слово особенно мягко. – Релашио! – по коридору полетели молнии. В этот раз Джеймс не успел пригнуться и один из лучей полоснул его по плечу, пронзив электрическим разрядом. – Репелло!

Снейп успел.

– Протего! – Мелофорс! – Протего! – Нюниуса не стоило недооценивать. У Джеймса уже неоднократно была возможность в этом убедиться. Боль с плеча переместилась во всю руку. – Ну что, Поттер, нравится? Вот тебе ещё! Секо! – Снейп явно метил в сонную артерию, но промазал, и острая боль пронзила грудную клетку. В глазах помутнело, мантия начала пропитываться кровью. Второе заклинание хлестнуло по ногам, и Поттер упал. Снейп быстрым шагом пошел к нему, Джеймс сквозь кровавую муть в глазах пытался его разглядеть, приподняв палочку. Сейчас Нюнчик подойдет поближе и тогда он успеет…. Но тут в спину Снейпа влетел луч, и он упал в трех шагах. – Джеймс! – испуганное лицо Сириуса склонилось над ним. – Какого хрена ты полез? – прохрипел Джеймс. – Это наше со Снейпом дело. Наше. И как ты вообще узнал? – И это вместо благодарности, – возмутился Сириус. – Мы ждали тебя, потом я посмотрел по карте, где тебя носит, – Сириус тем временем дернул на мантию и приподнял друга за плечи. – Тебе нужно в Больничное Крыло. – Не нужно. Ты знаешь, что будет за дуэль. – Он тебя чуть в фарш не превратил! – Сириус встретил упрямый взгляд Джеймса, вздохнул и начал произносить заживляющие заклинания. Раны медленно начали затягиваться. Сириус помог подняться, и Джеймс схватился за стену. – Сохатый, – опять завел Блэк, – ты бы сейчас себя видел, ты весь белый. Тебе нужно… – Никуда я не пойду! – рявкнул Поттер. Сириус окинул его ещё одним обеспокоенным взглядом. – Ну, я сейчас Нюниусу покажу,- взвился Блэк, заметив, что Снейп начинает шевелиться. Джеймс схватил друга за рукав. Сириус озадаченно обернулся. – Что? – Это наше с ним дело, – вновь напомнил Джеймс. – Пошли. – Так это вы из-за Эванс? – до Сириуса стало доходить. – Я же подозревал, что он где-нибудь тебя поймает. Не надо было тебе одному позволять ходить, – Сириус все ещё поддерживал Поттера за плечи. Мертвенно-белый цвет лица друга ему категорически не нравился. – Ладно, пойдем, а то сейчас сюда ещё Лунатик с Хвостом примчатся. С этим куском драконьего дерьма что делать? – он подошел к Снейпу и перевернул его ногой. Петрификус стал ослабевать, но Снейп все ещё не мог встать, только черные слезящиеся глаза пылали от бессильной злобы. – Оставь, отлежится и поползет в свой гадюшник, – Джеймс поморщился. Края раны на груди, кажется, начали постепенно расходиться. Он отвернулся, чтобы Сириус не видел перекошенного лица. Сириус склонился над Снейпом, резко нажал пальцами на горло, перекрывая кислород, и тихо, чтобы не слышал Сохатый, проговорил: – За Джеймса – убью, – он не пугал. Он преподносил это Снейпу как факт. Сириус знал, что сможет. Знал это и Снейп. Он что-то прохрипел, но Блэк не смог разобрать слов. Скорее всего, это были проклятия или поток ругани. Блэк понимал, что конфликт мог спровоцировать и Сохатый. Но это не мешало ему быть полностью на стороне друга. Сириуса ещё потряхивало от воспоминания о лежащем в луже крови Джеймсе. Он был наслышан о знакомстве Снейпа с темной магией. И молил Мерлина, чтобы заживляющее заклинание подействовало. Подавив искушение пнуть слизеринца под ребра на прощание, Сириус поднял его палочку, швыряя в темноту – пусть поищет! И бросился догонять качающего от слабости Джеймса.