Мы будем жить

Эмма IL.Vento

====== Глава двадцать пятая. Лили Эванс ======

Я потерял единственного человека, с которым мог бы разделить свою единственную жизнь.

Джонатан Сафран Фоер

Лили Эванс

Жизнь была невероятно прекрасна! А как может быть иначе, если ты встречаешься с Джеймсом Поттером?

Сегодняшним утром Лили собиралась особенно долго. Алиса заплела волосы подруги в сложную косу, уложив красивым венцом. – Ну вот, – Алиса с удовлетворением разглядывала результаты своего труда. – У тебя чудесные волосы и я никогда не перестану это повторять. Лили подбежала к зеркалу, желая убедиться в правдивости слов. Каждый день девушке хотелось выглядеть особенно хорошо именно для него. Лили застегнула жилетку и ещё раз повернулась к Алисе. – Безупречна, – вынесла Алиса вердикт. – Как я рада, что сегодня воскресенье. Фрэнк сказал, у него для меня какой-то сюрприз, – Алиса мечтательно закатила глаза. – Поттер Фрэнку покоя не дает. – Ты о чем? – Лили присела на краешек кровати. – Фрэнк думает, что я тоже хочу увидеть свое имя, написанное во всю высоту Большого Зала. Лили рассмеялась, вспомнив последнее творение Джеймса. И вытянутое лицо МакГонагалл, которая была в шоке от подобного кощунства. Она принципиально не стала очищать буквы волшебством, заставив Поттера действовать руками. Лили порывалась помочь, но МакГоногалл, сказала, что Эванс не виновата в том, что у её молодого человека обостренное чувство прекрасного. Лили была готова поклясться, что МакГонагалл с трудом сдерживала улыбку. – Ладно, Джим, наверное, уже заждался. Удачного дня, – пожелала Лили подруге и спустилась вниз. Джеймса там не было. Лили слегка удивилась и, постояв пять минут, решила сходить к нему в спальню. В отличие от многих однокурсниц Лили никогда не была в комнатах мальчишек, поэтому немного волновалась. Правила школы этого не запрещали, но и вряд ли одобряли… Отыскав спальню седьмого курса, она тихонько постучала в дверь. – Заходите, кто хотите, – раздался бодрый голос Блэка. Лили переступила через порог. Квиддичных плакатов на стенах было так много, что рябило в глаза. Встречались портреты музыкантов, все это двигалось, меняло цвета и переливалось, кажется, некоторые изображения даже тихо напевали. Стол беспорядочно завален книгами, смятыми пергаментами, сломанными перьями и вещами, предназначение которых Лили было не понятно. Кое-где валялась одежда, но откровенного бардака не было, скорее творческий беспорядок. Посреди комнаты стояла отполированная метла, еще

одна, немного потрепанная – Сириус не считал нужным уделять столько внимания своему средству передвижения. В углу громоздилась горка инструментов – гаечные ключи, молоток, плоскогубцы и какие-то железяки. В комнате были только Джеймс и Сириус. Причем Сириус в одном полотенце, небрежно обвернутом вокруг бедер и грозящем вот-вот упасть. Судя по мокрым волосам, юноша только что вышел из душа.

– Черт, Блэк! – Лили поспешно отвернулась. – Ты же сказал “можно”!

– Да ладно тебе, Эванс. Мы же теперь почти родные, – Блэк повел плечами. – Сириус, оденься! – немного раздраженно бросил Джеймс. – Ладно, сейчас, – Сириус утопал в ванную комнату, говоря что-то про слабую психику некоторых девушек. Лили подошла к Джеймсу и погладила его по волосам. Только теперь она заметила глубокие синяки под глазами и необычную бледность лица парня. Вспомнив, что вчера Джеймс ушел на «мужскую вечеринку», Лили решила, что, скорее всего, их гулянка затянулась до рассвета. – Я тебя не дождалась, – Лили села на поспешно заправленную кровать. – Да, извини, я что-то торможу сегодня. Красивая прическа, – Джеймс заправил ей за ухо выпущенную прядь. – Сделаешь мне такую же? Лили снова потянулась к его волосам, чтобы взъерошить ещё сильнее и случайно толкнула парня в грудь локтем. Лицо Джеймса быстро дернулось, и Лили озадаченно приподняла брови. – Ой, Джим, я не хотела – она погладила место удара ладонью. Заметив небольшое бурое пятно на голубой футболке, девушка решила, что Джеймс чем-то испачкался. Лили провела по пятну пальцами и похолодела: – Это кровь? – Нет, сок пролил, – Джеймс потянулся за палочкой, но Лили остановила его. – Сейчас же дай посмотреть, что там у тебя такое! – Лили схватила руками край футболки и дернула вверх. Джеймс, решив не сопротивляться, послушно вытянул руки, позволяя снять футболку. В другом случае Лили смутил бы его обнаженный торс с подтянутым загорелым животом, но сейчас она уставилась на длинный, плохо залеченный шрам, пересекающий грудь. Края шрама в некоторых местах приоткрылись и кровоточили. – Эй, а ничего, что я тоже здесь? – раздался насмешливый голос Блэка. Но Лили сразу уловила в этом голосе попытку отвлечь её. Сириус, наверное, ожидал, что Лили вступит с ним в перепалку, а Джеймс тем временем сочинит хорошее оправдание. – Джеймс, откуда это? Отвечай немедленно, – она погасила его попытку отмахнуться. – Кто это сделал? И почему ты не в Больничном Крыле? – тревога за Джеймса заворачивалась в огромный клубок. Ему, наверно, больно, он потерял много крови, судя по синякам под глазами и бледностью. Найти, найти того, кто это сделал, и придушить собственными руками! Впоследствии Лили вспоминала, что именно в этот день в первый раз в душе поселился страх, за Джеймса, такого родного и …. То, что возможно было после «и» сжало сердце сильнее всего остального. – На ветку вчера напоролся,- Поттер все-таки успел придумать отмазку. – Я не дура, Джеймс! – разозлилась Лили. – И знаю, какие следы остаются от режущего заклинания. Джеймс открыл рот, но не нашел возражений. Он опустил голову, пытаясь спрятать глаза. Лили судорожно строила логическую цепочку. Если Джеймс не пошел в Больничное крыло, значит, он ввязался в дуэль. С тех пор, как пошел слух о Пожирателях в школе, все прецеденты, связанные с дуэлями, проверялись с особой тщательностью. – Джеймс, – уже с нажимом сказала она, – скажи мне, пожалуйста, что случилось? Наверно, из Поттера вышел бы хороший разведчик. По крайней мере, молчать на допросе у него получилось бы превосходно. – Спроси у своего слизеринского дружка, Эванс, – посоветовал Сириус. Лили уже успела забыть, что Блэк тоже здесь. – Бродяга! – моментально завелся Джеймс. – Я же тебя просил! Значит, Северус. Она могла и сама догадаться. Лили прикусила губу. Стремительно ворвавшийся в её жизнь Джеймс перечеркнул всех остальных. Лили с ужасом осознала, что уже давно-давно не разговаривала с другом. Северус… Он же терпеть не может Джеймса и теперь, конечно же, ужасно злится! А она не пришла к нему, чтобы хоть как-то все объяснить, вообще про него забыла. Мерлин, какая же эгоистка! Собственное счастье глаза затмило. Слизеринец решил разобраться по-своему, да и Джеймс, конечно же, не стал стоять и просто слушать. А Северус, как он? Джеймс ведь тоже на многое способен. – Джеймс, что с Северусом? – требовательно спросила Лили.

Лицо Джеймса напряглось, и он резко бросил:

– Нормально все с твоим Северусом. Раздражение ему скрыть не удалось. Ругать парня за стычку со Снейпом она не стала, так как считала, что во всем сама виновата. Лили вздохнула и достала палочку. – Вы что, не могли нормально залечить порезы? – Я пробовал, – мрачно сказал Сириус, пытаясь избегать взгляда Джеймса. – Все равно до конца не проходит. – Конечно, тут нужно использовать другое заклинание, посильнее, чем простое заживляющее. Лили встряхнула кисти рук и быстро забормотала заклинания, которым учила её мадам Помфри. Шрам затянулся, побледнел и исчез. Джеймс потер кожу, на которой остался небольшой красноватый след. – К вечеру пройдет. И я дам тебе зелье, восстанавливающее силы. До Сириуса, наконец, дошло, что ему нужно убраться. Он попятился к двери, стараясь быть максимально незаметным. Джеймс поймал девушку за руку, легко преодолев сопротивление, притянул к себе на колени. Мягко поцеловал. Лили склонила голову к его лбу. – Я так испугалась за тебя. И за него. Сколько можно задирать друг друга, я думала, вы это переросли… На секунду девушке показалось, что Джеймс ответит грубо, но злость в глазах вдруг растаяла, а потом они вспыхнули мягким огнем. Поттер опять потянулся к её губам. Снова захотелось забыть обо всем, растворившись в нежности сильных рук. Ладони бродили по спине, обжигая даже через блузку, сжимали талию, пару раз скользнули по животу, стараясь отодвинуть ткань в сторону, но Лили успела их поймать, отводя в сторону. Джеймс вздохнул, а потом вдруг с силой прижал её к себе, губы прошлись по щеке, быстро спустились на шею, оставляя влажную дорожку – сначала нежно, затем крепче и жарче. Лили робко погладила широкие плечи, под пальцами заиграли твердые напряженные мышцы, а ей все больше и больше нравилось ощущение обнаженной кожи. Дыхание то и дело срывалось, а Джеймс зажал зубами мочку её уха. По телу прошла волна жара, которая спустилась к животу и стала собираться в густой клубок. Джеймс больше не осторожничал, его язык настойчиво раздвинул губы и скользнул в рот, заставляя Лили снова и снова вздрагивать от новых ощущений. Ладонь Джеймса поползла вверх по коленке, сначала медленно , потом уверенней, распласталась по бедру, одним движением смяла юбку почти до пояса, и Лили опомнилась: – Джеймс, постой… Джеймс поднял на неё абсолютно пустой взгляд. Лили осторожно, чтобы его не обидеть, отодвинулась. Он как-то слишком поспешно убрал руку с бедра, поправил одежду Лили и чуть неуверенно посмотрел на девушку, решив, что позволил себе лишнее. Она встала с колен Поттера и улыбнулась:

– Встретимся вечером? У меня есть небольшое дело. А тебе необходимо хорошо поесть, ты все еще бледный.

– Да, конечно. Спасибо, что помогла с этим, – Поттер снова непроизвольно коснулся груди. – Умирать сегодня я не планировал. – Не говори так, глупый, – Лили коснулась его щеки и вышла.

Нужно было найти Северуса.

За окном лил сильный дождь, значит, Снейп где-то в замке. Конечно, скорее всего, в своей комнате, но нужно проверить их любимые места. Лили подумала пару секунд и пошла к одному из пустых школьных кабинетов. Они нашли его ещё на третьем курсе и решили, что класс будет общим секретом. Интуиция не обманула. Северус сидел за бывшим преподавательским столом, подобрав под себя ноги. Лили быстро осмотрела слизеринца, к счастью, не обнаружив явных физических повреждений. Не в порядке было другое. Снейп поднял глаза, и у Лили внутри все сжалось. Сколько боли было в их черноте! – Зачем ты пришла? – глухо спросил Северус. Лили напомнила себе, что нужно быть спокойной. Она прошла к нему и встала напротив. – Поговорить. – Поговори с Поттером. Или вы другим заняты? – язвительно спросил Северус. – Зачем ты так? – в горле встала горечь. – Послушай, Сев. Прости меня, пожалуйста. Я не должна была так с тобой поступать. Я эгоистка. Я сейчас тебе все объясню. – Да? Ну, попробуй, – с той же язвительностью бросил он. – Слушаю. – Так вышло, что я и Джеймс… Мы теперь вместе, – каждое слово давалось с трудом. – Но ты должен знать, что это никак не меняет моего отношения к тебе. Ты всегда будешь моим другом. Лучшим другом, – девушка не заметила, как Снейп втянул плечи при этих словах. – Все будет как раньше, ничего не изменилось. Снейп подошел к ней и сжал предплечья почти до боли. – Все изменилось! Все! Очнись, Лили! Думаешь, что я смирюсь с тем, что ты встречаешься с человеком, которого я ненавижу? А я его ненавижу! Как ты сама могла измениться? Что Поттер сделал, чтобы так тебя изменить?! Поттеру плевать на твои чувства, на твои мысли, он просто хочет себе новую игрушку. А ты бегаешь за ним, также как все безмозглые курицы. Конечно, он богатый, чистокровный, таких легко любить, – недавние слова Стоун в несколько искаженном смысле били как камни. Лили вырвалась из цепких рук, когда терпеть боль стало невозможно. – Ты же не думаешь, так как сказал, – тихо прошептала она. – Лили… Лили… Он же не стоит ни одного волоска с твоей головы, твоего мизинца… Он растопчет тебя, уничтожит. Одумайся, ещё не поздно… Поттер самовлюбленная свинья… Лили! Прекрати это! – Я не могу, – Лили опустила голову, ненавидя себя за это отчаяние Снейпа. – Северус, я не могу. Снейп заходил кругами. Мантию развивалась за ним следом, и Снейп напоминал огромную летучую мышь. – Не смей, не смей так говорить! Я не хочу этого слышать… Я не знаю, что я с ним сделаю… Лили вновь встала напротив. Девушка сжимала кулаки, чтобы хоть как-то контролировать эмоции. – Я не хочу, чтобы ты что-то ему делал. Я вообще не хочу, чтобы вы двое дрались! Тебе мало вчерашнего… – А, так Поттер уже поплакался, – Снейп криво улыбнулся. – Я случайно узнала. Пообещай мне, что не будешь с ним связываться. Мир Северуса рушился, погребая под обломками прошлое и будущее. Лили была с ним. Она защищала его. Он был ей важен. Он. Джеймс Поттер, у которого и так всегда было все, забрал его Лили. – Я не буду ничего обещать, – холодно сказал Северус. – Мне жаль, что ты оказалась такой дурой. Только когда он трахнет тебя и вышвырнет, иди плакать к кому-нибудь другому. Слизеринец хлопнул дверью и вышел. А Лили опустилась на грязный пол, глотая слезы. Злые слова Северуса были хуже пощечины. Она притянула коленки к груди и закусила губу. Нужно было успокоиться. Если Джеймс увидит подружку в таком состоянии, то сразу догадается, кто виновник, и Лили не знала, за кого из двоих парней стоит бояться больше. Казалось, будто в душе что-то хрустнуло и сломалось. Её первое предательство. Она предала Северуса. Оказывается, это очень просто.

====== Глава двадцать шестая. Северус Снейп ======

Жизнь не требует, чтобы ты был последовательным, жестоким, терпеливым, сердитым, рациональным, бездумным, любящим, стремительным. Однако Жизнь требует, чтобы ты осознавал последствия каждого своего выбора (с)

Северус Снейп

После разговора в пустом классе хотелось её ненавидеть. Но оказывается, что ненавидеть Лили Эванс он не мог. Мог только любить ещё больше.

А ещё мог изготовить яд для Поттера. Не простой, а чтобы гриффиндорец корчился на полу, воя от боли и умоляя о смерти. Желание сделать это укреплялось с каждым днем. Когда Поттер, обнимая девушку за талию, заходил в Большой Зал с этим вечным самодовольством на наглой физиономии. Когда целовал её, под общее улюлюканье и аплодисменты. Когда его рука как будто случайно задевала по голой коленке Лили, а порой сползала с пояса чуть ниже – разумеется, снова абсолютно случайно! Но гораздо хуже – это её счастливые глаза, в которых была такая нежность

и забота, направленная только на Поттера. На Северуса Лили смотрела виновато и отчаянно, но Снейп отворачивался. Когда она подошла к их парте на зельеварении, юноша молча задвинул соседний стул, давая понять, что не желает находиться рядом с Эванс. Лили вздрогнула и отошла к Поттеру, а тот опасно покосился на Снейпа и потихоньку показал кулак. Это Поттеру нужно бояться, если посмеет обидеть Эванс. Сказав Лили, что не собирается её утешать, Снейп врал. И даже не отрицал это для себя. Собирается. А когда Лили успокоится, он убьет Поттера. *** Их было пятеро. Малфой, братья Паркинсон, Розье и Снейп. Малфой был главным, ведущим в этом отряде. Он принял метку ещё два года назад, остальные в сентябре. Чистой оставалась лишь рука Снейпа. Но только до сегодняшнего вечера. Просто так Лили с ним не будет, даже если бросит Поттера. Чертов Поттер был прав. А что он может ей предложить, кроме своей любви? «Мы будем править миром», – любил повторять Малфой. Да и Северус Тобиас Снейп, тоже будет. Королева уже есть, а значит осталось дело за малым. Он бросит к ногам Лили все. – Мы трангрессируем на Флит-стрит. Сегодня мы заявим о себе открыто. Темный Лорд считает, что Министерство Магии его недооценивает. Нужно это исправить. Никакой жалости, главное убить как можно больше маглов. Действуем минут пятнадцать и исчезаем, могут появиться авроры. Снейп, ты понимаешь, что обратного пути не будет? – Малфой смотрел в упор оценивающим взглядом. – Да, – спокойно ответил Снейп. Он все решил ещё несколько дней назад. Пять человек в черных мантиях и в белых масках, полностью скрывающих лица, с громким хлопком появились посреди улицы, по которой тек народ. Самый высокий из пятерки огляделся и сделал знак, чтобы остальные следовали за ним. В нескольких шагах располагалось небольшое кафе с открытой террасой. Малфой быстро направился туда. – Двое внутрь, двое со мной на улице, – велел Люциус. Розье и старший Паркинсон, достав палочки, решительно пошли в здание. Через пару секунд оттуда раздались пронзительные крики. Маглы в панике выбегали на улицу, бросаясь врассыпную и оглушая все вокруг визгами. Где-то заплакал ребенок. Малфой взмахнул палочкой, очерчивая огромный круг. Стена красного пламени перекрыла убегающим путь. Малфой расхохотался, и в маглов полетел град разноцветных вспышек. Из-за столика, стоящего в углу, выскочили три человека. Хрупкая женщина растерянно и испугано оглядывалась. Два мужчины одновременно закричали: – Протего Максима! – щит отгородил маглов от Пожирателей. – Мракоборцы! – Паркинсон в ужасе подлетел к Снейпу. – Кто-то знал, что мы здесь будем! – Это не мракоборцы, идиот! – рявкнул Малфой. – Вы что не видите – они здесь случайно! Убейте их! Снейп тоже понял, что это рядовые маги, которые с боевыми заклятиями последний раз сталкивались на уроках ЗОТИ. Это было заметно по панике, плескавшейся на лицах, суетливости, слишком порывистым движениям и запаху страха. Люциус был зол – он не ожидал столкновения с волшебниками. Самый старший из магов сцепился с Розье. – Остолбеней! – Малфой швырнул в спину волшебника заклинание. Мужчина упал как подкошенный, следующий взмах палочки Малфоя перерезал ему горло. – Вперед! – Малфой толкнул Снейпа. – Действуй!!! Это заклинание было изобретено год назад. От врагов. Врагами тогда были Поттер и Блэк, именно для них проклятие предназначалось первоначально. Но Снейп так и не решился использовать в школе темную магию прямо под боком у Дамблдора. А уж что директор докопается до истины, если пострадают его золотые мальчики, Северус не сомневался. Сейчас можно посмотреть, каково действие изоберетения. – Сектумсемпра! Проклятие было великолепно. Пытающиеся убежать маглы падали на асфальт, заходясь воплями и пытаясь пережать раны, из которых хлестала кровь. Снейп знал, что кровь нельзя остановить методами, известными целителям или мракоборцам, а значит, каждый из них умрет. Заклятие попало и по высокому мужчине-волшебнику, который прикрывая собой женщину, отбивался от Малфоя. Наверное она была его женой, потому что когда тот упал, женщина пронзительно и отчаянно закричала, упала на колени, пачкая в крови умирающего мантию, лицо и руки. Снейп направился к ней. Женщина медленно поднялась, сжимая в трясущихся руках палочку. Её лицо казалось странно знакомо. Где-то он уже не раз видел хрупкие, необыкновенно тонкие запястья и широко распахнутые серые глаза. Снейп замешкался. Убивать магловских женщин это одно, а это волшебница, возможно даже чистокровная. Надо дать ей время, чтобы она трангрессировала отсюда, незачем так глупо умирать. Снейп открыл рот, чтобы сделать великодушное предложение. Но женщина, с яростью бросилась на него, высоким голосом полным боли закричала: – Авада… Он невербально блокировал заклятие, так же невербально произнес свое, и женщина повисла в воздухе вверх ногами. Малфой и остальные уже закончили с маглами. Наверное, отведенные пятнадцать минут прошли. Все четверо медленно подошли к Снейпу и начали наблюдать за его действиями. Снейп знал, чего от него ждут. Малфой ведь говорил – обратного пути нет. Снейп взвел палочку, направил её на кричащую женщину коротко и холодно произнес: – Авада Кедавра. Женщина упала, раскинув руки по земле. Огромные серые глаза невидяще смотрели в пасмурное ноябрьское небо. И в эту секунду Снейп вспомнил, у кого он уже видел эти глаза. – Мортмордре! – Черная Метка взвилась из палочки Розье и повисла в воздухе. Через два часа точная копия появилась на руке Северуса Снейпа.

====== Глава двадцать семь. Гриффиндорцы ======

Гриффиндорцы Узнала я, как опадают лица, Как из-под век выглядывает страх. Анна Ахматова

Общая гостиная Гриффиндора привычно стояла на ушах. Малышня играла в Плюй-камни и запускала Кусачие тарелки. Четыре пятикурсника громко спорили над шахматной доской. Стайка девчонок обсуждала последний номер «Волшебной моды». Другие девушки, постарше, возбужденно перешептывались, поглядывали на парней, хлопали ресницами и заливисто хохотали, привлекая к себе внимание.

Алиса и Фрэнк читали одно письмо на двоих. Письмо было от мамы Фрэнка. Она сообщала, что его отец, сегодня отправился на встречу с родителями невесты. Нужно было обсудить подробности будущей свадьбы. Фрэнк и Алиса считали, что рано об этом говорить, но вот миссис Лонгботтом любила организовывать мероприятия заранее, чтобы все шло по плану. А вообще они оба слишком хорошо помнили скандал, который закатила миссис Лонгботтом, узнав о решении парочки пожениться. Она вообразила, что Алиса беременна, даже старалась отправить её в Мунго для подтверждения результата, а потом расплакалась и обняла их обоих.

– Надеюсь, твоя мама не заставит меня надевать платье в розочках и отращивать волосы для высокой парадной прически. Все-таки я ей не нравлюсь, – Алиса громко хлопнула пузырем из жвачки. – Ты не можешь не нравится, – рассмеялся Фрэнк, обнимая девушку за плечи.

Римус Люпин грустил, думая об Эмме. Они часто гуляли вместе, много разговаривали, много шутили. Эмма нравилась Римусу. И оставаться друзьями было тяжелее и тяжелее. Но Люпин помнил свое место…

Джеймс и Лили сидели в одном кресле и молчали. Лили склонила голову на плечо парню, а он гладил рыжие волосы и дышал ей в висок. Лили была расстроена из-за Снейпа и старалась скрыть это от Джеймса. Джеймс все равно замечал, но ничего не говорил. Сохатый очень беспокоился о Сириусе, у которого проблемы с братом, пытался решить, как помочь другу, но Блэк наотрез отказывался что-либо обсуждать. Сириус ходил уж очень веселый в последнее время, а это первый признак того, что у Блэка тяжело и темно на душе. Сириус никак не мог найти общего языка с Лили, вернее даже не пытался, не уставая третировать её замечаниями, глупыми придирками и пошлыми шутками. Лили обижалась, но не жаловалась, не хотела ссорить лучших друзей. Джеймс крепче обнял Лили. Когда-то на третьем или четвертом курсе он сказал, что любит Эванс – прокричал на весь класс не смущаясь и не задумываясь. Тогда было так легко. Сейчас очень хотелось сказать снова, но страшно не прочитать того же в зеленых глазах. Джеймс вздохнул и обратил внимание на Лунатика. Лунатик все ещё общался с той девчонкой, у которой на щеках симпатичные ямочки. Джеймс не знал радоваться за Римуса, или опасаться, что милая девочка может причинить боль Люпину.

Питер разговаривал с Мэри Макдональд. Питер находился в прекрасном настроении. Они с Мэри одинаково любили Травологию. Сегодня Мэри и Хвост работали в паре, а потом целый час после урока не расходились. Он не терялся в её присутствии и даже шутил. Мэри смеялась и держала Питера под руку. Макдональд очень хорошая, хоть и маглорожденная. Питеру казалось, что жизнь начинает налаживаться.

Сириус развлекал сразу трех девушек. Они кокетничали, хохотали над всем, что он говорит, постоянно поправляли волосы... Но Сириус даже их имен не мог припомнить. Меган постоянно устраивала дурацкие сцены, и это начало сильно доставать. Секс с ней был хорош, но свое душевное спокойствие Блэк тоже очень ценил. Два дня назад, она сказала ему, что влюблена. Сириус так удивился, что даже сразу не нашелся, что ответить. Он знал семью Меган, семья была из того самого пресловутого первого круга чистокровных. Сириус знал этот мир изнутри и был уверен, что любить в нем не умеют. Он не верил Меган. Наверняка родители ей уже жениха присмотрели. Слизеринка говорила, что любит, но не смотрела на него так, как Эванс смотрит на Джеймса. Когда он видит этих двоих, то кажется самому себе таким фальшивым, что тошно. И больше всего Сириус сейчас хотел уйти куда-нибудь в промозглую осеннюю ночь в полном одиночестве. Но Сириус прищурил синие глаза и ослепительно улыбнулся. Девушки залились краской, каждая думала, что Блэк улыбается именно ей.

Портрет Полной Дамы повернулся, и в гостиную с растерянным видом зашла МакГонагалл. Сириус увидел её первым, он сразу же перестал слушать щебетание шестикурсницы, почувствовав нехорошее. Что декану могло понадобиться здесь, когда до отбоя меньше пятнадцати минут, а они, вроде, не шумят и даже не употребляют ничего запретного. Джеймс оторвался от губ Лили и, глядя поверх её макушки, вопросительно приподнял брови. Сириус покачал головой.

– Добрый вечер! – громко поздоровалась преподавательница. Ее, наконец, заметили все, и гостиная моментально погрузилась в тишину, словно кто-то выключил звуки. Видно не одного Блэка смущал этот ночной визит и печать скорби на обычно бесстрастном лице МакГонагалл. – Мисс Стоун, мистер Лонгботтом, вас ждет профессор Дамблдор. Вам лучше отправиться к нему прямо сейчас. – А в чем дело? – удивленно спросил Фрэнк, поднимаясь и сжимая руку Алисы. – Мы разве… – Потом, Фрэнк,- мягко оборвала парня МакГонагалл. – Поторопитесь. Фрэнк и Алиса, удивленно переглянулись и вышли из гостиной, явно напуганные и весьма озадаченные. – Все остальные спуститесь через двадцать минут в Большой Зал. Сириус нахмурился. На его памяти их ещё ни разу не собирали так поздно в Большом Зале. На языке вертелись сотни вопросов, но все снова начали перешептываться, строя предположения. – Профессор, что-то случилось? – Эванс, на правах старосты, обратилась к декану. – Директор все объяснит, мисс Эванс, – МакГонагалл отвела глаза. Гриффиндорцы стали тянуться к портретному проему, гул голосов рос, кто-то побежал наверх и стал стучаться в спальни. Лили и Люпин окликали первокурсников. – Что могли натворить Стоун и Лонгботтом? К директору так просто не вызывают, – Джеймс нервно потер шею. – Сейчас узнаем, пошли, Эванс сама знает дорогу, – поторопил Поттера Сириус. В Большом Зале уже собрались все четыре факультета. В чем дело не знал никто, поэтому толпа гудела как встревоженный улей – когтевранские мантии мешались с гриффиндорскими, пуффендуйцы вели себя немного тише, слизеринцы как всегда дружно делали вид, словно их ничего не касается. Джеймс нашел Лили, поймал за руку и бесцеремонно подвинул Питера, освобождая девушке место рядом с собой. Шум нарастал и смолк только с появлением за преподавательским столом директора. Дамблдор встал в центре и опустил на нос очки-половинки. – Вы, наверное, удивлены, почему я собрал вас в такой поздний час, – начал Дамблдор. – Повод отнюдь не радостный. Сегодня утром в центре Лондона произошло нападение Пожирателей Смерти на маглов. Восемнадцать маглов убиты. Десятки маглов были свидетелями бойни, сейчас на месте трагедии работает целая бригада стирателей. Министр Магии встретился с правительством маглов, чтобы урегулировать ситуацию. Нарушено не менее семи пунктов Статуса Секретности. По нелепой случайности в центре всего этого оказались родители ваших однокурсников. Героически погибли супруги Стоун и отец мистера Лонгботтома. Волан-де-Морт выступил открыто. Война началась, – Дамблдор закончил, и в зале повисла звенящая тишина. На многих лицах был ужас. За столом Гриффиндора началось тихое, но активное перешептывание, послышались первые всхлипы, кто-то громко выкрикнул: «Сволочи!». Лили прижала дрожащие пальцы к губам. Алиса, Фрэнк… Господи, почему?