Мы будем жить

Эмма IL.Vento

Джеймс, Сириус и Люпин сидели напряженные и сосредоточенные. Сириус перевел взгляд на слизеринцев. Зеленый стол, наверное, был самым спокойным и равнодушным. По лицам некоторых старшекурсников скользило что-то вроде усмешки и торжества. Увидев такую ухмылку у Снейпа, Сириус сжал кулаки. Вот же грязный ублюдок!

Джеймс тоже обратил внимание на Нюниуса и непроизвольно оглянулся на Лили. Снейпу прекрасно это было видно со своего места. Лили ответила гриффиндорцу таким же твердым, горящим взглядом. В пересечении их глаз был не гнев, не желание мстить или бороться, что-то гораздо большее и важное. Сейчас Снейп окончательно понял: Лили ушла, причем ушла навсегда. И Поттер лучше даст отрезать себе голову, чем обидит её. Потому что Поттер смотрит на Лили так же, как смотрит на неё сам Снейп. Дамблдор уже давно закончил, но никто не расходился. Все сидели за столами как приклеенные и молчали. Каждый, слушая эту тишину, понимал: теперь все будет иначе. – Почему, Джеймс? – тихо прошептала Лили. – Почему так несправедливо? Я знала родителей Алисы. Они были замечательными людьми: добрыми, смелыми, честными... И совсем молодыми, активными, много путешествовали, любили походы, собирались строить новый дом... Стоуны очень любили друг друга. Боже, бедная Алиса! – в горле сжался комок.

Джеймс молча и до боли стиснул её пальцы.

Он не был лично знаком с четой Стоун. Но помнил мать Алисы. Она всегда приходила на перрон провожать дочь в Хогвартс. Тонкая, почти прозрачная женщина с задорными глазами и немного хитрой улыбкой. Какой нужно быть сволочью, чтобы выпустить Аваду в такого человека?!

Возвращались все в такой же тишине. В гостиной одиноко сидел Фрэнк и невидящими глазами смотрел на огонь. Ученики медленно расходились по комнатам не смея приблизиться к нему. Когда остались только Мародеры и Эванс, Джеймс сделал вдох и собрался с мыслями. Кому-то все равно нужно было начать. Он сел рядом с Фрэнком и положил руку ему на плечо. – Фрэнк, я не знаю, что говорят в таких случаях… Держись! Ты сильный. Ты сможешь. Ты сейчас нужен своей маме, очень нужен Алисе, понимаешь? Фрэнк встал, словно и не слышал Поттера. Он пересек гостиную, немного постоял с опущенными плечами и серым лицом и с остервенением начал швырять вещи, забытые учениками. Летели пергаменты, мантии, перья, шахматные фигурки и учебники. После того, как Лонгботтом перевернул стол, Сириус и Джеймс подскочили к юноше и схватили за руки, пытаясь удержать. Лили, спотыкаясь, взбежала вверх по лестнице. С порога в её объятия бросилась рыдающая Алиса. Подруга плакала навзрыд, вздрагивая и причитая. Обнявшись, девушки опустились на пол, прямо на пороге. – За что, за что… мамочка, папа, – Алису трясло каждым кусочком тела. Она была ледяной и абсолютно белой. – Алисочка, моя хорошая, тихо, тихо, – Лили изо всех сил пыталась не сорваться. – Сейчас, подожди, – Лили торопливо вытащила из тумбочки успокаивающее зелье. – Вот, возьми, выпей, пей! – она почти силой влила зелье Стоун в рот. – Вот, молодец. А сейчас пошли, нужно лечь, нельзя сидеть на холодном, – она приподняла Алису и подвела к кровати, накрывая одеялом. Сама легла рядом, крепко обняла, гладя по голове. Алиса под действием зелья начала успокаиваться, её уже не била нервная дрожь. – Вот так, нужно поспать, – она поцеловала девушку в лоб. – Я буду, здесь рядом. Алиса уснула, даже теперь продолжая иногда тихо всхлипывать и звать маму. В комнату вернулась Мэри. Старясь шуметь как можно меньше, однокурсница тоже легла в свою постель.

А Лили так и просидела всю ночь без сна. За семнадцать лет она ни разу не сталкивалась со смертью. А сейчас знала, что это только начало. Скольких ещё им придется похоронить в этой войне?

====== Глава двадцать восемь. Джеймс Поттер ======

Джеймс Поттер

Мы только что виделись, но тебя уже не хватает. И даже когда мы видимся — тебя все равно не хватает. Всегда не хватает.

Джеймс стоял у окна и читал письмо от мамы. За окном было белым-бело, шел крупный снег.

«Джейми, милый!

Как у тебя дела? У нас все хорошо. Папа сейчас много работает, постоянно приходит поздно, очень устает. Потом ещё до полуночи сидит в своем кабинете. Я очень переживаю и заставляю его секретаршу следить за тем, чтобы он не забывал обедать.

Джеймс, я очень рада за тебя и Лили. Мы с папой уверены, что она замечательная девушка и очень хотим с ней познакомиться. Так что ждем вас на Рождественские каникулы. И Сириус пусть приезжает, мы всегда рады видеть его. Кстати, ты не знаешь, что можно ему подарить?

Сынок, сейчас столько всего происходит. Будь, пожалуйста, осторожнее! Газеты каждый день сообщают страшные новости, а еще ходит столько кошмарных слухов о нападениях и убийствах, все вокруг как на иголках – беспокоятся за своих близких. Я так рада, что ты сейчас в Хогвартсе, а значит в безопасности! Не ищи неприятностей! И не устраивай дуэлей, не связывайся с дурными компаниями, если куда-то идешь, непременно бери с собой Сириуса – только не вздумайте безобразничать! Лучше лишний раз учебник открой – последний год, пора подумать об аттестате... Вообще ты молодец, письма от МакГонагалл стали приходить гораздо реже. Папа считает – тебя подменили. А я думаю, что это влияние Лили. Если это правда, то она мне уже нравится. Не обижай её, ладно?

Очень скучаем и очень любим тебя.

Мама и папа.

P. S. Одевайся теплее, на улице холодно. И хорошо кушай».

Джеймс улыбнулся и сунул письмо в карман. Теперь нужно сказать Лили. – Джеймс, можно с тобой поговорить? – окликнул его Фрэнк Лонгботтом. – Да, конечно, Фрэнк, – Джеймс с готовностью кивнул. Постепенно Фрэнк и Алиса приходили в себя. Они были друг у друга, и от этого становилось легче. Только вот в глазах Алисы больше не вспыхивали озорные искорки, а глаза Фрэнка стали совсем взрослыми. Да и вообще вся школа пропиталась настороженностью, дурными предчувствиями и тревогой. Особенно остро это чувствовали выпускники – за порогом дежурила война, уже ни у кого не оставалось сомнений, что остаться в стороне не получится. – Ты как-то говорил, что хочешь стать мракоборцем. Я хотел спросить, какие экзамены они требуют? – Фрэнк спрятал руки в карманы. Джеймс понимающе посмотрел на одноклассника. Страшно было смотреть, как умирают мечты. Вот раз и нет мечты Фрэнка о своем баре. А ведь они говорили об этом пару недель назад. Джеймс еще напрашивался на бесплатную выпивку по старой дружбе… – Защиту от Темных Искусств, Трансфигурацию, Зельеварение. И там ещё несколько условий, я могу дать тебе листовку, – Джеймс начал было копаться в сумке, а потом поднял голову. – Фрэнк, ты точно решил? – Да. Ты же понимаешь почему, – Фрэнк посмотрел в окно. – И Алиса тоже. Джеймс протер ладонью чуть мутноватое стекло. Хогвартс был чудесен зимой. Вереница холмов напоминала складки пухового белоснежного одеяла, небрежно брошенного на землю. Облепленные инеем деревья кутались в платки и шали, посапывая под завывание ветра. Озеро уже подернулось тонким серебристым льдом, блестящим, словно начищенное зеркало. Снег валил огромными кружевными хлопьями, не утихая третий день, заметал огород Хагрида и превращал его маленький домик в пряник, посыпанный сахарной пудрой. Вдалеке виднелись фигурки в черных мантиях, которые с хохотом толкали друг друга в сугробы. Старшекурсники с помощью палочек уже воздвигли настоящую ледяную крепость, и сейчас какие-то мелкие пуффендуйцы старались взять её штурмом. Двор звенел от криков и воплей.

Джеймс увидел знакомую шапочку с пушистым помпоном. Лили медленно брела по берегу озера, ловя снежинки на ладошку.

– Красиво, – Фрэнк едва заметно улыбнулся. – Пойду вытащу Алису, она совсем не дышит воздухом. Джеймс пожал ему руку на прощание, а сам, прихватив

куртку, направился к Лили. Он подкрался сзади и закрыл горячими ладонями её глаза. – Джим, – уверенно сказала Лили и обернулась, оказавшись в крепких объятиях. – Ты почему одна? Могла мне сказать, что хочешь прогуляться, – немного обиженно сказал Поттер. Лили раскраснелась от ветра, волосы растрепались, даже на ресницах висели снежинки – Джеймс глаз не мог отвести от её лица. – Так странно, – Лили села на ствол поваленного дерева, снимая варежки. – Вот я хожу, сплю, ем, радуюсь... А кто-то в это время умирает от руки этого…. – Лили, – Джеймс ласково накрыл пальцами её губы, не позволяя закончить, – все наладится. Все обязательно наладится. Не нужно думать об этом. Посмотри, как хорошо! – он погладил её по ладони. – Я хотел спросить, ты уже решила, что будешь делать на Рождество? Лили грустно посмотрела вдаль. – Я не знаю. Ужасно соскучилась по дому, но Петунья… Ты ведь помнишь, она не так уж сильно хочет меня видеть на каникулах. Останусь в школе, я никогда прежде здесь праздники не проводила – это даже интересно, наверное, – Лили плохо удавалось скрывать обиду, звенящую в голосе. Джеймс замялся. Написать родителям оказалось гораздо легче, чем спросить у самой Лили. Он все ещё иногда терялся в её присутствии, чувствовал себя глупым и нелепым, неуклюжим, забывал нужные слова… – Я бы хотел пригласить тебя на Рождество к себе домой, – выпалил Джеймс на одном дыхании и замер, ожидая ответа. Эванс улыбнулась все с той же мягкой затаенной грустью. – Я с удовольствием, Джим. Но твои родители… – Мама и папа согласны,- перебил Джеймс, уже представляя, как он и Лили проведут праздничные дни. Только вдвоем. Нет, конечно, мама будет следить в оба, но не по ночам же… Здорово будет прижиматься к ней – теплой и сонной, целовать, забираться под пижаму ладонями, прикасаться везде… Как же давно ему этого хотелось! – Нет, ты не понял, – Лили явно что-то волновало. – А как они отнесутся к тому, что я… маглорожденная? – она покраснела и опустила глаза. Джеймс отпрянул, сунул руки в карманы, напуская на себя озабоченный вид. Нахмурил брови и мрачно посмотрел на Лили: – Об этом я как-то не подумал. Черт, Лили, они у меня классные, но этому вряд ли обрадуются. Древнейший род Поттеров восходит к первым Игнотусам, сама понимаешь, статус и все-такое… Губы Лили задрожали и Джеймс обругал себя идиотом. – Лили! Лили, это шутка, – он снова сжал её в объятиях. – Маме и папе наплевать на все предрассудки! Ты им уже нравишься, вот посмотри, – Джеймс достал письмо и протянул девушке. Лили быстро пробежалась взглядом по строчкам. – Джеймс Поттер, я тебя когда-нибудь убью! – она застучала кулачками по груди Поттера. Джеймс повалил девушку в сугроб, стал закидывать горстями снега, потом упал рядом сам, притянул девушку к себе, согревая холодные губы поцелуем. – Ты такая красивая… – он провел пальцем по скуле Лили. Сияющие зеленые глаза смотрели в самую душу, нежности стало тесно в груди. Слова рвались сами, к тому же это совсем не секрет. Она должна знать. И должна слышать это каждый день. Потому что ничего лучше с ним никогда прежде не случалось. – Лили, я те… Огромный черный пес громко гавкнул, перемахивая через них огромным прыжком. Припадая на живот подполз к Лили, виляя пушистым хвостом и напрашиваясь на ласку. Он поднял переднюю лапу, склонил голову, и Эванс ожидаемо умилилась:

– Какой хороший! – Лили погладила пса по голове, и тот прикрыл глаза от удовольствия. – Ты чей такой лохматый? И такой умный?! Иди ко мне... Не бойся!

– Не трогай, Лили, вдруг у псины блохи, – Джеймс оттолкнул руку Эванс. Пес недовольно покосился на Джеймса, быстро показал острые белые зубы, но потом снова стал изображать комнатную собачонку, укладывая морду к девушке на колени. Рассерженный Джеймс набрал снега и швырнул в морду собаке. – Джеймс, зачем?! – возмутилась Лили, обнимая собаку. – Он тебя обижает, он злой… А ты очень забавный. И красивый! Почему я раньше тебя не видела? – она перебирала густую шерсть, очищая её снега. Бродяга радостно гавкнул, лизнул её ладонь, а потом изловчился, и розовый язык прошелся по губам девушки. Она рассмеялась, а Джеймс с трудом сдержался, чтобы не дать Сириусу хорошего пинка.

– Кого-то он мне напоминает, – Лили с интересом смотрела на собаку.

– Да и мне тоже! – оживился Джеймс. – Одного обнаглевшего кобеля, который постоянно напрашивается, чтобы ему оторвали голову. Ну, или любой другой лишний отросток. Я бы даже сказал отросточек, – насмешливо добавил Поттер и с силой щелкнул пальцами по блестящему черному носу. Пес возмущенно фыркнул, и Лили ещё подозрительнее прищурилась. – Гуляй! Пошел вон! – коротко велел Джеймс, и Бродяга, поджав хвост, поплелся прочь с таким видом, словно на него обрушилась вся мировая тоска. – Зачем ты его обидел?! – Лили недовольно хлопнула Джеймса по плечу. – Не люблю дворняжек, – Джеймс поморщился и вспомнил ещё кое-что. – Кстати, Лили, у Сириуса день рождения через несколько дней. Мы хотим все вместе собраться в Выручай-Комнате. Меган и Эмма придут. – Эмма? Эмма Уэйн с Когтеврана? – Лили вспомнила девушку. – С которой Люпин дружит… Я слышала, он ей очень нравится, но Римус никак не хочет сделать первый шаг. – Он… стесняется, наверное. Считает себя недостойным. Дурак, – Джеймс слепил крепкий снежок и незаметно от Лили запустил прямо в лоб псу, который опять начал подкрадываться. – Так поговорите с Римусом, вы же друзья. – Да говорили мы! – Джеймс поморщился, вспомнив разговор с Лунатиком. Тот как всегда завел старую песню «Я такой лохматый и опасный». – Ну, так ты придешь? Я без тебя никак, – Джеймс заискивающе заглянул в глаза. – Приду, конечно, – Лили кивнула, явно о чем-то задумавшись. – Джим, посмотри вон Алиса и Фрэнк, – она помахала парочке, которая показалась в воротах замка. – Пошли, попробуем их немного отвлечь, а то они как две тени ходят.

====== Глава двадцать девятая. Сириус Блэк ======

Сириус Блэк

Почаще повторяйте себе три фразы:

1. Счастья нет 2. Любовь – сказки 3. И ничего страшного Ф.Бегбедер

Настроение было просто отвратительным. День не задался с самого утра. Сначала Джеймс весь завтрак ворчал по поводу вчерашней шутки. Сохатый грозился найти заклинание, от которого что-нибудь заклинит и Сириус навсегда останется «облезлой дворняжкой». Потом настроение подпортил профессор Моррисон. Он заявил, что Сириус весьма посредственно владеет дуэльным искусством, а значит, ему нужно подумать, не стоит ли сменить будущую профессию? Сириус дерзко ответил, что самому профессору стоит сменить профессию нынешнюю, потому что его преподавательские таланты оставляют желать лучшего. Моррисон, конечно, взбесился, отнял тридцать баллов и назначил отработку. Проведя пару «приятных» часов над строчками, Сириус с мрачнейшим видом плелся по коридору, размышляя о своей несчастной судьбе и мечтая опрокинуть стаканчик горячительного – вдруг полегчает… И тут он встретил Меган, которая пристала с очередным дурацким разговором, а когда Сириус тонко намекнул, что он устал, слизеринка решила устроить скандал.