Мы будем жить
Шрифт:
– Мне все равно, – спокойно пожала плечами Марлин. – Так что там?
Лили бы поверила этому равнодушию, поверила бы и этим безупречно сыгранным интонациям, если бы не знала, что Марлин плачет каждую ночь. Тихо-тихо, накрывшись одеялом и задернув полог, а потом, по утрам, долго сидит в ванной комнате, убирая с лица следы недосыпа. При этом днем Марлин была улыбчивой и веселой, никому ни разу не пожаловалась, ни с кем не обсудила случившееся…
– Марлин, – Эванс придвинула свой стул ближе к стулу подруги, – Сириус спрашивал о тебе…
– Правда? А я думала, что его больше интересуют
С языка Лили чуть не сорвалось: «Я ведь предупреждала!».
– А еще мне кажется, что он жалеет, – немного покривила душой Лили, потому что ей хотелось, чтобы Марлин стало хоть немного легче.
– Мне нет до этого никакого дела, – не очень уверенно ответила Марлин. – Блэк может мнить о себе все что угодно, но в этой школе есть парни и получше, по крайней мере, они не пытаются сделать из меня дуру.
Лили долго молчала, не зная, заводить следующую тему или нет, но все-таки не выдержала.
– Марлин, попытаться заставить Сириуса тебя ревновать – не лучшая идея.
МакКиннон сначала растерялась, но потом изобразила искреннее возмущение.
– Я и не собиралась!
Мадам Пинс постучала карандашом по кафедре.
– Ерунда какая, – зашептала Марлин едва слышно.
– Тогда зачем ты пошла в Хогсмид с Эваном?
Теперь Марлин возмутилась по-настоящему.
– Что?! Я не ходила с ним в Хогсмид! Я пошла туда одна, заглянула в «Три Метлы», а он подсел ко мне, угостил кофе, мы разговорились, он предложил помочь донести сумки, у моих родителей годовщина свадьбы, я купила им подарки. Да, мы потом еще говорили пару раз, но ничего такого!
А вот в школе болтали, что Марлин и Эван провели вместе все выходные, что их как-то заметили вместе в совятне, некоторые даже утверждали, что видели их целующимися. А Тернер не теряет времени даром. И, если бы не Блэк, у Эвана были бы неплохие шансы на взаимность.
– Если Сириус узнает, ему не понравится.
– А это его теперь не касается! И… Эван позвал меня в Хогсмид на следующие выходные, я обещала подумать, но скорее всего, соглашусь, – Марлин посмотрела на подругу с вызовом, судя по всему, стараясь в первую очередь убедить только саму себя.
Лили все время забывала, что в отличие от нее, Марлин знает Сириуса не так давно.
– А ты не боишься, что Сириус сломает Эвану какую-нибудь кость?
Марлин подскочила.
– Пусть только попробует!
Лили заправило за ухо выбившуюся из хвоста прядь.
– Складывается впечатление, Сириус намеревается вернуть ваши отношения. Поэтому, не играй с огнем, Марлин. Ты даже не представляешь, на что он способен, когда злится или ревнует. У него порой крышу сносит.
МакКиннон низко опустила голову, позволяя своим волосам завесить лицо. Ее длинные пальцы, идеальные для того, чтобы ловко управляться с волшебной палочкой в бою, нервно дрогнули. Хотелось протянуть ладонь и коснуться руки подруги, чтобы ее поддержать, но Марлин уже справилась с минутным волнением. Она молча кивнула и вновь раскрыла книгу.
– Давай продолжим, – МакКиннон обмакнула перо в чернила.
Вечерело. В библиотеку пришел Питер, подсел к Римусу, выпросил у него готовое домашнее задание и стал быстро списывать.
Закончив
Лили справилась с Трансфигурацией и Нумерологией раньше, чем Марлин. С наслаждением поставила точку и разложила пергамент по столу, ожидая, пока чернила высохнут.
– Осталось самое простое – зелья, – Лили уже не терпелось вернуться в гостиную к Джеймсу, который закончил свою тренировку еще сорок минут назад.
– Кому как, – Марлин резким росчерком перечеркнула формулы на черновике.
Лили порылась в сумке, ища самостоятельную работу, которую она планировала сегодня доделать, но нужного свитка, к своему удивлению, не обнаружила.
– Нееет, – простонала Эванс, – я ведь сомневалась в последнем рецепте и попросила профессора Слизнорта проверить, а потом забыла забрать… Ничего, – приободрилась Лили, – сейчас быстро сбегаю.
– Сходить с тобой? – предложила Марлин.
– Нет, – Лили стянула с волос резинку, позволяя рыжим прядям рассыпаться по плечам. – Через десять минут вернусь, – она пристегнула к жилетке значок старосты и набросила мантию.
Слизнорта она застала за варкой Костероста – очередной заказ от мадам Помфри. Профессор, что-то мурлыкая себе под нос, пританцовывал возле котла, добавлял ингредиенты и, время от времени, отхлебывал что-то из большой глиняной кружки. Когда Лили, не без удовольствия понаблюдав за этой картиной, побарабанила пальцами по косяку, Слизнорт сначала немного смутился, а потом расплылся в доброжелательной улыбке. Вряд ли был в школе человек, который не знал, что Лили Эванс прочно заняла место любимицы профессора Зельеварения. На младших курсах Лили удивлялась почему, она, а не Северус, который был в сто раз успешнее, а повзрослев, поняла, что Слизнорт, будучи человеком самолюбивым, не хочет признавать, что семнадцатилетний студент порой превосходит своего учителя.
– О, мисс Эванс, чем обязан? – Слизнорт вытер руки о полотенце.
– Моя работа, профессор, – напомнила Лили.
– Да-да, – закивал Слизнорт, – я прочел, весьма недурно, хотя нет, что же это я! Превосходно. Как и всегда. Очень красиво, очень изящно, знаете, почти все известные зельевары мужчины, но, признаю, что только женщина может так тонко чувствовать все мелочи. Мисс Эванс, вы ведь выпьете со мной чаю? Мы все обсудим.
– Профессор, простите, но…
Слизнорт обиженно вздохнул.
– С удовольствием, – поправилась Лили торопливо.
– Чудесно! – профессор хлопнул в ладоши. – Я угощу вас ананасовым вареньем, Лили, клянусь, ничего вкуснее вы в жизни не пробовали!
Со Слизнортом Лили провела еще час. Профессор сначала расхваливал ее работу, потом стал вспоминать своих бывших учеников, расспрашивал о планах Лили на будущее, а девушка, боясь обидеть учителя, поддерживала разговор. Наверное, она бы засиделась и дольше, но Костерост, про который Слизнорт забыл, закипел и с шипением полился из котла. Слизнорт подскочил и побежал к очагу, а Лили поспешила попрощаться.