Мы будем жить
Шрифт:
– Сто пятьдесят шесть, – Римус обнял Эмму за талию. – А у тебя почти сто семьдесят. Поэтому ты зря волнуешься!
– Мне просто повезло.
– Ты умная.
– Ты тоже.
– А ты…
Они переглянулись и рассмеялись. По ее каштановым волосам бегали блики солнца, ореховые глаза весело прищурились, Эмма улыбнулась, а потом ласково коснулась губ Люпина своими.
Наверное, есть в жизни моменты, которые должны оставаться тайной. И Римус был уверен, что умрет, но не расскажет, как у него щелкает под ложечкой, когда Эмма машет ему с другого конца Большого Зала или какие чувства затапливают сердце, стоит Эмме коснуться его руки или рассмеяться над его шуткой.
Люпин улыбнулся воспоминаниям и, смирившись с тем, что ничего выучить сегодня он не сможет, обнял девушку за плечи.
– Римус, – Эмма пытливо заглянула в его глаза и почему-то порозовела. – Мы еще не говорили про то, что будет после школы, но ведь осталось совсем мало времени и… – ей явно было трудно, наверное, Эмма даже ждала, что эту тему первым поднимет он, но у Люпина были десятки причин оставлять все на потом. – Я думаю, что если я хорошо сдам ЖАБА, то отвечу им согласием. Мой папа очень обрадуется, он ведь сам занимается внутренней политикой и хотел бы, чтобы я пошла по его стопам, – Эмма разгладила буклет Академии Политологии. – И я хотела спросить… Не хочешь ли ты учиться там вместе со мной?
Люпин почувствовал, как на него волной накатывает паника. Хотел бы он? Да, конечно, мечтал, но выпускники этой Академии в своем большинстве шли работать в Министерство, а значит, их личные дела проверялись с особой тщательностью. А стоит ли напоминать, что администрации любого учебного учреждения даже не понадобиться прилагать усилий, чтобы решить, достоин ли Римус звания студента. На первой странице его личного дела, словно клеймо, выделялась надпись, сделанная ярко-красными чернилами. Оборотень. Именно поэтому, пока выпускники Хогвартса трясли пригласительными письмами и обсуждали перспективы тех или иных профессий, Люпин предпочитал отмалчиваться или вовсе уходить, чтобы к нему не приставали с расспросами.
Римус отвел взгляд.
– Я еще не решил.
Какое-то время Эмма молчала, глядя в сторону, а потом ее голос дрогнул.
– Не решил насчет Академии или меня?
Даже не подозревавший, что Эмма может прийти к таким выводам Люпин, опешил так, что не нашел слов, чтобы переубедить ее. Поэтому она все додумала сама. Сорвавшись с места, Уэйн начала без разбора хватать книги и свитки, засовывая их в сумку. Её глаза подозрительно заблестели, а губы начали дрожать. Она пошла прочь, а Римус, оставив свои вещи валяться на земле, бросился следом.
– Эмм, постой, ты не так все поняла…
Она только отмахнулась.
– О, не трудись, Люпин! Я все правильно поняла! Не подходи ко мне больше никогда!
Если бы у Люпина было больше опыта, он бы сгреб ее в охапку, крепко бы поцеловал, заставляя забыть обо всем на свете, наговорил бы нежностей и Эмма, замерев в его объятиях, успокоилась бы. Но Люпин понятия не имел, что стоит делать с женскими истериками, поэтому просто шел рядом и нес чепуху.
– Еще ведь есть время подумать… Мне нужно обсудить этот вопрос с деканом и родителями, и вообще, пока не сданы экзамены, я не хочу загадывать наперед. Не уходи, я…
Эмма не обращала на него внимания и только ускоряла шаг.
– Отстань, Люпин, это твои проблемы и…
– Ты ничего не знаешь!!! – вырвалось у Люпина.
Эта фраза словно прорвала какой-то невидимый шлюз. Эмма резко остановилась и повернулась к нему.
– Тогда объясни, Римус! Ты ведь ничего мне не рассказываешь! У тебя столько тайн от меня, столько
Эмма ждала, на ее ресницах висели слезы, а Римус вдруг вспоминал вчерашний урок ЗОТИ, на котором Уэйн рассказывала о лунном календаре, о пяти способах опознать оборотня и о мерах, предпринимаемых властями против «особо опасных существ». Вспоминал целителя из Мунго, предложившего мистеру и миссис Люпин сдать укушенного мальчика в приют, вспоминал, каким презрительным и опасливым взглядами смотрел секретарь в Министерстве Магии, прежде отправить Римуса на обязательную регистрацию. И тот ужас, который он испытал, когда Джеймс Поттер, подрагивающим от волнения голосом протянул: «Ты оборотень…».
– Я не могу сказать. Прости.
Она горько покачала головой.
– Ты понимаешь, что сейчас все портишь? Да что такого страшного ты скрываешь? И почему?
Следующие слова он бы еще долго не решился произнести, а сейчас они слетели с губ легко и искренне.
– Потому что я тебя люблю.
Ее глаза широко и удивленно распахнулись, в какой-то миг Эмма даже радостно улыбнулась, прежде чем снова поникнуть. Маленькая узкая ладонь легла на щеку Люпина, Эмма потянулась, осторожно, едва касаясь, поцеловала его в губы и прошептала:
– Тогда нам обоим будет еще больнее. Не ходи за мной, пожалуйста.
Судорожно вздохнув, она решительно повернулась и, не оборачиваясь, быстро пошла прочь. Римус долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась за воротами замка, затем вернулся к разбросанным на траве учебникам, еще около минуты невидящим взглядом смотрел на расплывающиеся строки, а затем уронил голову на скрещенные руки.
http://fanficmar.tumblr.com/post/146254413741/%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B0-%D0%BF%D1%8F%D1%82%D1%8C%D0%B4%D0%B5%D1%81%D1%8F%D1%82-%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%B5%D0%BC%D1%8C
====== Глава пятьдесят седьмая. Северус Снейп ======
Северус Снейп
В твоем имени так мало места для меня
Первый летний понедельник студенты Хогвартса встретили недовольным бурчанием, продолжительными позевываниями и жалобами на экзамены, которые приближались с пугающей быстротой. Еще два дня назад профессор МакГонагалл прикрепила поверх расписания два больших белоснежных листа с министерскими печатями – расписание СОВ и ЖАБА. Ученики хватались за головы, испуганно таращили глаза, торопились скопировать расписание в свои блокноты и уже заранее начинали паниковать, трястись и твердить, что с треском провалят все испытания и останутся без аттестатов. Снейп слышал эти разговоры весь год изо дня в день, поэтому с трудом сдерживался, чтобы не ругаться сквозь зубы, глядя на идиотов, которые трепали языками, вместо того, чтобы взяться за учебники. Окружающие люди казались редкими придурками и продолжали тупеть на глазах, особенно когда верили, что экзамен пройдет удачнее, если сунуть под пятку серебряный сикль. Стараясь вообще не пересекаться с однокурсниками, Северус сразу после завтрака торопился в библиотеку, заваливал книгами угловой стол и, повернувшись ко всем спиной, углублялся в строчки. Сидел он так до тех пор, пока за окнами не начинали сгущаться вечерние сумерки. Так Снейп планировал провести и сегодняшний день, если бы не совы.