Мы вернулись победителями
Шрифт:
Ровно в семь, как и договаривались, компания собралась на Просвете[2], у гаражей. Филин, старший, открыл амбарный замок и пустил всех внутрь. Машины в гараже не было, вдоль стен стояли полки с ящиками из-под овощей и фруктов, наполненные деталями и инструментами. Воздух в гараже был пропитан машинным маслом, соляркой и пылью с песком.
– Вот это хоромы, – сказал Слон, самый крупный из пятерых.
– Тебе тут не тесновато? – подшутил Берег.
Слон шагнул в сторону Берега и замахнулся, сделав вид, что готов ударить, но, увидев, что Берег
– Врезать бы тебе, чтоб знал, – сказал Слон.
– Давай, врежь. Посмотрим, что с тобой будет, – ответил Берег.
В этот момент вмешался Филин, копаясь в хламе на полу:
– Заткнитесь оба. Если у вас много энергии, то скоро вы сможете высвободить ее.
Слон и Берег презрительно переглянулись. Рома стоял в дверях и курил, поглядывая, то на вечно собачащихся придурков, то на Филина, который что-то искал. К Роме подошел Газ и попросил прикурить. Рома посчитал, что тому надоели разборки той парочки, но позже заметил, как руки Газа едва попадают сигаретой в губы. Они тряслись как после недельной пьянки.
– Все в порядке? – спросил Рома.
Питер хрустнул костяшками и повернулся к нему, издал что-то вроде улыбки Джокера, тогда Рома понял, что у него трясутся не только руки, но и челюсть.
– Выпить бы, – сказал Газ. – Трубы горят, сейчас сдохну.
– Ты когда последний раз спал?
Тот же вопрос Рома мог отнести к самому себе. Когда он последний раз закрывал глаза и позволял телу расслабиться? Возможно, когда его оглушило на войне. Несколько часов прошли как в тумане, Рома ничего не понимал и слышал лишь обрывки звуков, словно те доносились из глубокого колодца. Кажется, это было больше года назад.
С тех пор, стоило настать ночи, как то и дело отовсюду слышались взрывы и выстрелы. Партизаны перерезали глотки сослуживцам Ромы. Однажды он сам проснулся от того, что горло залила кровь, дыхание начало захлебываться. Рома поднялся, попытался позвать на помощь, но все, кто был с ним в бараке, уже были мертвы. Осознав это, Рома закричал, несмотря на кровь, и проснулся. Такими были его сны последние месяцы, оттого ночью приходилось заниматься чем угодно, лишь бы не погибать снова и снова.
– Какой, нахер, сон? – отвечал Газ. – Я говорю: выпить охота. Есть что?
Рома покачал головой. Не было. Газ сделал последнюю жадную затяжку и вернулся в гараж, задев плечом Рому.
– Братцы, трубы в кишку гнутся, – сказал Газ. – Найдется, чем залить, а?
Слон и Берег пожали плечами. Филин молча указал на канистру на нижней полке.
Не задумываясь, Газ вытянул тяжелую канистру, открутил крышку. В нос ударил спертый запах бензина. Газ скривил челюсти, переставшие трястись, и подозвал Слона:
– Плесни водицы.
Слон нашарил на полках бутылку с прозрачной жидкостью, что-то вроде стакана, облепленного изнутри масляной пылью, к какой прилипли мухи. Протерев стакан пальцем, Слон наполнил его жидкостью из бутылки и протянул Газу.
Газ взял стакан, выдохнул, приготовившись
Вода оказалась жгучей как угли. Как показалось, она вступила в неизвестную никому из присутствующих химическую реакцию с бензином и воспламенилась внутри Газа. Он упал на колени, встал на четвереньки, высунул язык, то ли глотая воздух, то ли готовясь вернуть обратно топливо. В желудке Газа ничего кроме бензина не было – хоть канистру подставляй.
Кожа на лице и шее Газа побагровела, вены вздулись, и тогда тот выпустил из недр громкий выхлоп и задышал.
– Сука, – проговорил он, пытаясь отдышаться. – Спирт.
Берег и Слон заржали в голос. Рома смотрел на все это с едкой ухмылкой. Ему не было жаль Газа. Газом он был потому, что единственный из своей семьи выжил, когда пьяный отец оставил на всю ночь газовую духовку рабочей. Газ тогда был ребенком. После того случая что бы ни происходило с ним, он всегда выживал. Война доказала это.
Филин повернулся к остальным, держа в руках черный пластиковый ящик.
– Ром, Берег, – обратился он. – Разбирайте.
В ящике было оружие. Три пистолета со стертыми серийными номерами. Полные обоймы.
Берег взял пистолет, не задумываясь, и положил за поясницу. Рома переступил порог, в нерешительности посмотрел на оружие. Он не брал его в руки с тех пор, как закончилась война. Даже холодным металл напоминал о смерти.
– Зачем это? – спросил Рома.
– У нас сегодня дело, помнишь? – сказал Филин. – Это на всякий случай.
– Ты говорил, что в магазине никого не будет, а теперь раздаешь нам оружие, как будто мы готовимся к перестрелке.
– Лучше быть готовым к худшему, ведь так?
Рома достал из кармана нож и показал Филину. У того по губам скользнула улыбка.
– Этим ты будешь бутерброды себе делать, – сказал Филин.
Слон, глядя на Рому и Филина, подошел к ящику и потянул руки к оружию. Филин отвернулся от него.
– Вам с Газом я не доверю оружие, – сказал Филин и обратился к Роме. – Ну. У нас нет времени на твои сопли. Бери, нам нужно выдвигаться.
Рома взял пистолет и ощутил всю его тяжесть. Каждый патрон готов был отнять чью-то жизнь.
– Вот и отлично. И надень куртку, а то твой протез уж слишком бросается в глаза, – сказал Филин, взяв себе третий пистолет. – Проверяем: маски, перчатки, оружие, мешки. Слон и Газ берут монтировки. Набиваем мешки и садимся в машину. На все про все десять минут.
Белый жигуль стоял во дворе. Мотор еще не успел остыть. В 20:00 стемнело. Филин открыл водительскую дверь, просунув под стекло железную линейку, через секунду дверца щелкнула, Филин завел двигатель и подобрал остальных через два квартала.