Мятежник
Шрифт:
– Да будет так, - сказал Томас Траслоу, - аминь.
– Слава Господу, аминь, - произнес из-за спины молодоженов Ропер.
– Аминь, - лицо Роберта Декера светилось от счастья.
– На этом все?
– спросила Салли Декер.
– И так будет до конца твоих дней, - рявкнул ее отец, - ты поклялась в верности, храни это обещание, девочка, или будешь страдать.
Траслоу схватил ее за левую руку, и хоть Салли попыталась отшатнуться, притянул ее к себе. Он посмотрел на серебряное кольцо на ее пальце.
– И храни это кольцо, девочка.
Салли не ответила, и Старбак подумал, что, выудив у отца кольцо, она одержала победу над ним, а победа для нее была гораздо важнее свадьбы.
Траслоу отпустил ее руку.
– Ты запишешь их имена в библии?
– спросил он Старбака.
– Для порядка?
– Конечно, - ответил Старбак.
– В доме есть стол, а в кувшине на каминной полке лежит карандаш. Если собака кинется, пни ее ногой, - сказал Траслоу.
Нат внес фонарь и библию в дом, где была всего одна комната, обставленная простой мебелью.
В комнате находилась кровать, стол, стул, два сундука, камин с крюком над очагом, скамья, прялка, решето для крупы, стойка с ружьями, коса и висел портрет Эндрю Джексона в раме.
Старбак сел за стол, открыл библию и нашел семейный реестр. Он пожалел, что у него не было чернил, чтобы сделать запись, но ему пришлось довольствоваться карандашом Томаса Траслоу.
Он посмотрел на список имен в реестре, начинавшийся с первых Траслоу, приехавших в Новый Свет еще в 1710 году, и увидел, что на последней заполненной строке кто-то криво сделал запись о смерти Эмили Траслоу печатными буквами, а в квадратных скобках добавил фамилию "Мэллори" на тот случай, если Бог не знает, кто такая Эмили Траслоу.
Строкой выше была простая запись о рождении Салли Эмили Траслоу в мае 1846 года, и Нат понял, что девушке исполнилось пятнадцать всего два дня назад.
"Воскресенье, 26 мая, 1861 год", - с трудом написал Нат, болели покрытые волдырями руки.
"Салли Траслоу и Роберт Декер соединены узами священного брака". В соседней колонке должно было значиться имя совершившего обряд священника. Старбак помедлил, затем вписал туда свое имя: Натаниэль Джозеф Старбак.
– Вы не настоящий священник, так?
– Салли вошла в дом и с вызовом посмотрела на Старбака.
– Господь делает нас теми, кто мы есть, а кто я, не тебе о том спрашивать, - сурово, насколько смог, ответил Нат и почувствовал себя ужасно важным, но он боялся оказаться во власти девушки и нашел спасение в напыщенности.
Салли засмеялась, зная, что он лжет.
– Должна сказать, у вас очень приятный голос, - она подошла к столу и посмотрела на открытую Библию.
– Я не умею читать. Один человек обещал научить меня, но так и не нашел время.
Старбак испугался, что знает этого человека, и хотя одна часть его не хотела это признавать, другая его часть хотела убедиться в подозрениях.
– Это Итан Ридли побещал тебе?
– спросил ее Нат.
– Вы знаете Итана?
– удивленно спросила Салли, затем кивнула.
– Итан обещал научить меня читать. Он много чего обещал, но ничего не сделал. Пока не сделал, но еще ведь есть время?
– Разве есть?
– спросил Нат. Он уверял себя, что его шокировало предательство Ридли по отношению к мягкой Анне Фалконер, но также понимал, что страшно завидует Итану Ридли.
– Мне нравится Итан, - Салли теперь дразнила Ната.
– Он нарисовал мой портрет. Очень красивый.
– Он хорошо рисует, - попытался ответить Старбак равнодушным тоном.
Салли стояла перед ним.
– Итан говорит, что однажды заберет меня. Сделает из меня настоящую леди, подарит мне жемчуг и кольцо на палец. Золотое. Настоящее, не такое, как это.
Она протянула палец с только что надетым кольцом и коснулась руки Старбака, послав импульс ему прямо в сердце, словно молния. Салли понизила голос почти до заговорщического шепота.
– Вы сделаете это для меня, священник?
– Был бы рад научить вас читать, миссис Декер, - Старбак почувствовал легкое головокружение. Он знал, что должен отдернуть руку от этого поглаживания, но не хотел, да и не мог.
Он был очарован ею и уставился на кольцо. Буквы, вырезанные в серебре, были полустертыми, но все же разборчивыми. "Я люблю тебя", - гласили они по-французски. Это было дешевое французское кольцо для влюбленных, представлявшее ценность только для человека, чья любовь его носила.
– Вы знаете, что написано на кольце, священник?
– спросила Салли.
– Да.
– Скажите мне.
Он посмотрел ей в глаза и сразу же опустил их вниз. Похоть внутри причиняла боль.
– Что там написано, мистер?
– Это французский.
– Но что там написано?
– её палец все еще слегка касался его руки.
– Там написано "Я люблю тебя", - Старбак не смел взглянуть на неё.
Она очень тихо рассмеялась и скользнула пальцем по руке в сторону его среднего пальца.
– Вы дадите мне жемчуг? Как обещал Итан?
– насмешливо спросила Салли.
– Я попробую.
– Ему не следовало это говорить, он даже не был уверен, что хотел сказать это, он просто услышал, что произносит это, и в его голосе прозвучала грусть.
– Вы что-то знаеете, священник?
– Что?
– Старбак поднял на неё взгляд
– У вас взгляд, как у моего отца.
– Неужели?
Ее палец все еще оставался у него на руке.
– Я же не по-настоящему замужем, да?
– она больше не дразнила, но вдруг стала задумчивой. Старбак ничего не ответил, и она опечалилась.
– Вы действительно мне поможете?
– спросила она, и в ее голосе прозвучала нота неподдельного отчаяния. Она больше не флиртовала и говорила как несчастный ребенок.