Мычка
Шрифт:
Мычка пожал плечами.
– Ну да. А зачем, если к двери кроме постояльцев никто не притронется?
– Что значит никто?
– пискнула Зимородок в возмущении.
– А если сквозняком распахнет, а я тут голая?
Позади отчаянно заскрипело, громко зашуршало одеяло, будто и впрямь дверь вот-вот распахнется, и в комнату ввалится развеселая толпа постояльцев, примется с пристрастием и интересом пялить глаза.
– Ты закончила?
– Мычка нетерпеливо передернул плечами.
– Вообще-то я бы тоже прилег.
Из-за спины донеслось задушенное, будто Зимородок не просто завернулась в одеяло, но и забилась под кровать:
– Да. Но только чур, ложись на пол. Ты обещал!
Для верности Мычка постоял еще немного, чтобы уж точно не увидеть даже кусочка обнаженного тела, что без ведома хозяйки, неким удивительным образом, случайно высунулось из-под одеяла, после чего повернулся, принялся раздеваться. Он не стал открывать ларь, а просто сложил вещи сверху, сперва перевязь, затем заплечный мешок.
Со вздохом облегченья Мычка опустился на пол, подложив рубаху под спину, а штаны, в качестве подушки, под голову, поерзав, и устроившись удобнее, затих. Навалилась усталость, натруженные дорогой, приятно заныли мышцы. Однако сон не шел. Непривычная, после свободы леса, теснота комнаты давит, порождая смутные опасения и невнятное беспокойство.
Мычка прислушался. Сверху доносится равномерное сопенье, Зимородок уже спит. Приглушенные стенами, слышны разговоры оставшихся в зале людей, откуда-то издали доносится частый брех собак и заунывная песня. Он еще некоторое время прислушивался, но вскоре глаза закрылись, звуки истончились, и мир исчез, погрузившись в мягкую долгожданную черноту.
ГЛАВА 5
Тихий скрип царапнул острым коготком, отчего уши разом дернулись, повернулись к источнику звука. Сон мгновенно слетел, как уносятся остатки утреннего тумана под порывом свежего ветерка. Не открывая глаз, Мычка прислушался до ломоты в черепе. Тишина. Ни звука. Словно шорох почудился. Может и так, вот только откуда взялось ощущение, что в комнате появился кто-то еще?
Мычка приоткрыл глаза, принюхался. Ноздрей коснулся запах лука и специй, мощный, будто к лицу поднесли тарелку с пищей. Похоже, ночной гость перед визитом не удосужился прополоскать рот. Вновь скрипнуло. Визитер явно пытается ступать как можно тише, но получается плохо. Возможно, если бы в комнатке остановились обычные люди, от подобного шума никто и не почесался, но только не вершинник.
Темное пятно в проеме качнулось, сдвинулось, сперва на шажок, затем еще. Мычка смутно удивился, что гость до сих пор не отдавил ему ногу. Шажок. Еще шажок. Фигура нависла над ларем, руки протянулись к вещам, зашуршала ткань. Мычка с облегченьем выдохнул. Визитер оказался обычным воришкой, и заглянул всего лишь проверить содержимое мешка, не имея за душой более жестоких намерений.
Мягко, стараясь не шуметь, Мычка поднял руку, примерившись, цапнул незнакомца за ляжку. Тот вспикнул, шарахнулся к выходу, однако запнулся, вылетев в коридор, с грохотом приложился об стену. Судя по звуку, удар получился не слабым, однако страх оказался сильнее, и визитер рванул к выходу, жалобно поскуливая и жутко топоча. Хлопнуло, где-то в отдаленье приглушенно зазвенело, и все стихло.
Полежав некоторое время, но так больше ничего и не услышав, Мычка поднялся, проверил вещи, не унес ли чего с перепугу незадачливый грабитель, после чего тщательно притворил дверь и улегся обратно. Не смотря на произведенный гостем изрядный шум, Зимородок даже не почесалась, дышала размеренно и тихо. Похоже, шума не слышали и снаружи, по крайней мере никто не пришел поинтересоваться. Подождав еще немного, Мычка уснул вновь.
Вновь заскрипело. Мычка мгновенно пробудился, готовый к новым неожиданностям, однако, услышав протяжный, с завыванием, зевок, успокоился. Руководствуясь старой привычкой, глаза Мычка не открыл, но судя по пробивающемуся через веки свету утро давно наступило. Зевок повторился, заскрипела постель. Обдав щеку воздухом, рядом опустилась нога, за ней вторая. Мычка чуть приоткрыл веки, скосил глаза. Перед глазами, подсвеченная льющимся из окна светом, возникла стопа, пальцы смешно торчат в стороны, сквозь бледно-розовую кожицу видны голубенькие жилки.
Мычка улыбнулся, закрыл глаза вновь. И как раз вовремя, потому что мгновенье спустя Зимородок встала. От мысли, насколько интересный вид открывается из его положения, Мычка едва не распахнул глаза, но, представив, что случится, если спутница это увидит, зажмурился покрепче, а для верности еще и нахмурился.
Сверху завозилось. Судя по слабому касанию воздуха и скрипу половиц, девушка шагнула. Однако, мгновенье спустя донесся испуганный вспик, постель хрястнула, будто сверху бросили нечто тяжелое, раздался негодующий шепот:
– Вот ведь разлегся, демон лесной! Напугал едва не до икотки.
С трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос, Мычка произнес:
– С добрым утром.
Ответом стал задушенный всхлип, Зимородок произнесла с ужасом:
– Так ты не спишь?
– Возможно бы и спал, если бы кое-кто не начал топтаться по голове, - ответил Мычка с усмешкой.
Зимородок сказала виновато:
– Я не заметила.
– Опомнившись, сменила тон, воскликнула обвиняюще: - Да ты подсматривал!
Мысленно приготовившись к утомительной беседе, Мычка произнес ровно:
– Не подсматривал.
Зимородок фыркнула:
– Как же, ври больше! Подсматривал, не мог не подсматривать!
– Это почему?
– удивился Мычка.
– Любой бы на твоем месте подсмотрел, - заявила Зимородок с непоколебимой уверенностью.
– А я, представь, не подсматривал!
– произнес Мычка упрямо.
Зимородок помолчала, сказала упавшим голосом:
– Но, почему? Разве я такая страшная?