Мышеловка
Шрифт:
Мы все уже сидели за большим длинным столом и пили чай с приготовленным тетушкой Краб клубничным тортом, когда появился Егор Марков, неся в руке мертвую гадюку.
— На болоте убил, — гордо сообщил он, бросая ее на стол.
— Убери немедленно эту гадость! — завизжала Ксения, опрокинув чашку. Казалось, змея все еще продолжает шевелиться.
— А что, не нравится? — удивился капитан. — Смотри, какая прелесть, как шкурка переливается, блестит…
— Ну, ты, Егорушка, совсем того… — поддержал Ксению Комочков. — Ты бы еще дохлую крысу приволок.
— Не было там крыс. Только гадюки.
— А зачем ты вообще потащился на болото? — спросил я.
— Люблю острые ощущения. Это успокаивает мои нервы.
— А как ты ее замочил, сыщик? — поинтересовался Барсуков. — Из пистолета застрелил?
— Нет. Стану я тратить патроны. Палкой по морде. И весь разговор.
— Методы у тебя какие-то… бериевские, — сказала Милена. — Она хоть призналась в чем-нибудь перед смертью?
— Всю малину выдала. Отвезу ее в Москву и сделаю чучело. — Марков взял гадюку за хвост и унес в свою комнату. Потом присоединился к нашему чаепитию с совершенно невозмутимым видом. — Ну, какова будет программа на вечер? — деловито спросил он, отхватив огромный кусок торта.
— Праздничный ужин в десять часов, — ответил я.
— Снова будешь бить в свой медный таз? — усмехнулся Комочков.
— Предлагаю сыграть в карты, — сказала Ксения. — На раздевание.
— Ты этим в Москве занимайся, — остановил ее я. — А здесь наслаждайся природой.
— А вот я не понимаю, как можно ею наслаждаться? Цветочками вашими, травкой, закатом. Все это можно посмотреть в кино, не слезая с кресла. И комары не покусают.
— Ты, Ксюша, чахлое дитя каменных джунглей. Дай тебе волю, ты бы всю землю забетонировала.
— А ты, Вадимка, кактус на подоконнике. Еще неизвестно, когда зацветешь. Так и проторчишь в горшке всю жизнь.
— Отлезь от моего мужа, — вмешалась Милена. — Он хоть и кактус, но уколоть может. Знаешь, какие у него под кроватью мечи лежат?
— Какие? Покажи.
Не только Ксения, но и все остальные стали меня упрашивать, и мне пришлось сходить в комнату и принести свои трофеи. Оружие стало переходить из рук в руки.
— Славная сталь! — сказал Марков, рубанув воздух.
Комочков также махнул мечом, но угодил им по стулу, разрубив спинку.
— Ну, хватит, хватит! — Я отобрал у них мечи, чувствуя, что они изломают всю мебель.
— Пошли, погуляем? — предложила Маша Барсукова.
Мы согласились и через несколько минут вышли на улицу. Я хотел повести их к Волшебному камню — показать самую яркую достопримечательность Полыньи, но потом решил оставить это лакомство на другой раз. Кроме того, уже начинались сумерки, и идти в это время на болото было опасно. И я повел своих гостей к озеру.
— А где все жители? — спросил Сеня. — Никого не видно. Словно мы попали в царство мертвых.
— Они здесь рано ложатся спать, — сказал я. — Другой часовой ритм.
— Так в этом озере утонул твой дед? — произнесла Милена, когда мы подошли к берегу. Она держала меня под руку и прижималась к плечу.
— Да, — мрачно ответил я, и в этот момент над нашими головами сверкнула ослепительная молния, зигзагом расколов темное небо, на которое вновь наползли тучи. Через секунду ударил гром.
— Бежим скорее обратно! — вскрикнула Ксения. — Сейчас начнется жуткая гроза!
— А я люблю плавать в грозу, — хладнокровно отозвался Марков и стал не спеша раздеваться. Скинув одежду и оставшись в одних плавках, он полез вводу. Мы молча наблюдали за ним, зная, что остановить нашего капитана, если он что-то задумал, невозможно.
— Сумасшедший! — встревоженно прошептала Милена.
Марков нырнул, а затем поплыл вдоль берега, делая размашистые гребки и громко отфыркиваясь.
«А чем я хуже его?» — подумал вдруг я.
— Ну, кто еще смелый? — подзадоривая, крикнул Егор.
В это время начался дождь — сначала мелкий, словно бы подкрадываясь к нам, а потом сразу же открылись все краны и на нас обрушились потоки воды. Я уже сбросил с себя одежду и тоже полез в озеро.
— Куда, идиот? — крикнула мне вслед Милена.
Но я плыл к Маркову, не обращая ни на кого внимания.
— Хорошая водичка, — сказал мне капитан. — Теплая.
— Угу! — согласился я, нырнув.
Толща воды сомкнулась над моей головой, и я поплыл с открытыми глазами, всматриваясь в песчаное дно. Глупая мысль закралась в мою голову: что дед где-то здесь, рядом со мной. Что он не утонул, а просто превратился в какую-то большую рыбу, может быть в сома, и лежит где-нибудь под корягой, шевеля усами и поджидая меня к себе в гости. На ужин. Что едят сомы? Мелкую рыбу? Сейчас он встретит меня и пробулькает: «Здравствуй, внучек! У тебя нарядные жабры и плавники. Как я рад, что ты тоже превратился в сома. Вместе нам будет веселее…» Я вынырнул и огляделся. Оказывается, к нам уже присоединились Комочков и Барсуков. Они брызгались друг на друга, а сверху нас всех поливал еще и небесный водопровод. Три женские фигурки, съежившись, стояли на берегу.
— Давайте сюда! — крикнул им Марков. — Здесь посуше!
Первой решилась Милена.
— Только у меня нет купальника, — отозвалась она.
— Ну и что? — подал голос Комочков. — Мы с Барсуком тоже голые плаваем.
— Милена, прекрати! — строго сказал я, но она уже разделась и, обнаженная, ступила в воду.
— Класс! — выразился Марков, нырнув словно дельфин.
Оставшиеся на берегу две грации, оказавшись в меньшинстве, не стали себя долго уговаривать, предпочтя присоединиться к нашей теплой компании. Скинув с себя всю одежду, они поплыли рядом с нами. Над нами сверкали молнии и гремел гром, лились потоки воды, а мы плескались в озере, словно расшалившиеся дети, хотя каждому из нас было под тридцать. Конечно, это было полное безумие — плавать в грозу, но нами овладела какая-то долгожданная свобода, которая никогда не пришла бы к нам в пыльной и загрязненной, будто большая помойка, Москве.
— Три русалки и четыре пингвина, — прокричал Комочков. — А где тутошний водяной? Или он дрыхнет?
— Сейчас мы его разбудим! — откликнулся я и нырнул. И вдруг почувствовал, как у меня сжимается сердце: кто-то стискивал его железными пальцами, останавливал… Меня повлекло вниз, на дно… Я успел вынырнуть и глотнуть воздуха, но какая-то сила не отпускала меня. И я увидел сверкнувшую молнию, а потом воды озера сомкнулись над моей головой.
Глава 16
«Убийца в темном доме»