На линии огня. Слепой с пистолетом

Коллинз Макс Аллан

— Дерьмо. Я же тоже перепугался. Но ты сделал свое дело. И я сделал.

— Я так паршиво дергался…

— А что в этом паршивого?

— Фрэнк, с тех самых пор, с того дня, как они напялили целлофановый пакет мне на голову, мне снятся кошмары.

Вот дерьмо.

Д’Андреа смотрел на дорогу, но перед его глазами стояло нечто совершенно другое.

— Каждую ночь я опять на этом сраном катере. И этот парень опять натягивает пакет мне на голову, и я задыхаюсь, я умираю, умираю совсем… Ты можешь понять

это, Фрэнк?

— Да.

— Я хочу… Я понял это сразу после того, что произошло в Сан-Антонио. Тебя просто могли убить из-за меня. Я не хочу этого, Фрэнк. Я просто ужасно не хочу этого.

— У всех свои кошмары, Эл.

— Я не вижу твоего…

— Даллас.

Д’Андреа остановил машину и на мгновение закрыл глаза.

— О, прости меня. Я должен был…

— Ты мог бы сходить к аналитику.

— А ты ходил к ним?

— Да нет…

— Мне это тоже не поможет в любом случае. — Д’Андреа откинулся на сиденье. — Хочешь выйти здесь или у бара?

— Лучше здесь, — он прикоснулся к руке партнера. — Не оставляй меня, Эл. Хотя бы на этом деле. Мы почти добрались до ублюдка. Мы так чертовски близко. Мы можем достать его. Мы можем достать его.

Д’Андреа, казалось, расслабился. Хорриган напирал:

— Ты мне нужен, парень! Давай больше не возвращаться к этому говенному разговору…

Д’Андреа вновь впал в раздумье, но ответил мягко:

— Хорошо.

Хорриган открыл дверцу автомобиля и задержался.

— Кстати, вот слово для тебя — говно. Твое поколение, наверное, забыло его.

Д’Андреа посмотрел на него, как на больного.

— Похоже, что скоро оно и вовсе исчезнет из языка. Было бы очень жалко потерять такое хорошее слово. Пообещай мне, что ты будешь употреблять его теперь и позднее. Храни его и тогда, когда твоего дряхлого партнера давно уже не будет на свете.

Д’Андреа скорчил гримасу: «Говно?»

— Говно.

Д’Андреа расхохотался, покачал головой и помахал рукой. Хорриган захлопнул дверцу и проводил партнера взглядом.

— Хотя бы рассмешил его, — сказал он ни к кому. Затем он передумал сразу идти домой и зашел в бар, где, спиной к витрине, он сидел за пианино, поигрывая «Просто друзья!» и потягивал свой «Джеймсон».

Однажды его посетило странное ощущение, что кто-то смотрит на него. Он обернулся, но кругом было пусто.

Если бы он повернулся пятью секундами раньше, он бы увидел Митча Лири.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

В отделе охраны Старого административного здания Хорриган сидел за столом изучая материалы о Лири подготовленные различными полевыми агентами. И Лил ли Рейнс появилась перед ним как видение. Видение в брючном костюме, мужском галстуке, туго затянутом на; расстегнутым воротником белой мужской рубашки.

— Ты, наверное, уже довольно давно не заходил к себе в отдел, не так ли? — благожелательно осведомилась она. И хотя это и не было вопросом по сути, но тем не менее ответил на него: «Один день».

— Должно быть, это рекорд, — сказала она, кача; головой. Она все еще была с распущенными волосами Он обожал их водопад, обрушивающийся на плечи.

— Ага, — подтвердил он. — С тех пор, как мь напали на след Лири, я не выходил отсюда ни на минуту.

— До чего-нибудь докопался?

— Согласно донесениям наших полевых агентов друзья Лири и его насмерть перепуганная бывшая жен; считают его умалишенным.

Она криво усмехнулась: «Ночной сеанс». Затем усмешка перешла в неловкую, почти застенчивую улыбку:

— Фрэнк. Я… так рада, что ты доказал свою правоту по поводу Бута Лири.

— Благодарю. Всего лишь доказал право на существование старшего поколения. Как ты жила без меня? Проплакала подушки бессонными ночами?

— О, это было просто невыносимо, — весело отреагировала она.

— Как давно ты в городе?

— Вернулась только сегодня. Координировала подготовку к поездке в Калифорнию на следующей неделе.

Он присвистнул:

— Руководила подготовкой в Лос-Анджелесе? Ты растешь прямо на глазах.

— А тебе завидно?

«Она улыбалась нежно, — думал он, — или это всего лишь его мечтания?»

Перед тем, как уйти, она сказала:

— Держи меня в курсе по делу Лири. У Сэма есть номер, по которому ты сможешь разыскать меня в Лос Анджелесе…

— Отель «Бонавентура», не так ли?

— В точку.

— Конечно, мы могли бы пропустить с тобой по чашечке кофе прямо сейчас, и я бы изложил тебе все, что я знаю, со всеми подробностями…

Она задумалась над этим, явно стараясь решить, было ли его двойное предложение шуткой или нет, как вдруг зазвонил телефон, и он покачал пальцем.

— Не уходи, — сказал он. — Я быстро поговорю.

— Привет, — произнес голос.

Его глаза подсказали ей, что это был Лири, и она поспешила предупредить агентов, а Кардуччи и Окура из-за стола с подключенным электронным оборудованием, кивнув Хорригану, одновременно подали ему знаки.

— Фрэнк? — невинно вопросил знакомый глухой голос. — Чем это ты занимаешься? Приглашаешь всех остальных послушать?

Действительно, сотрудники, включая самого Сэма Кампанью, обступили его со всех сторон с наушниками в руках. Д’Андреа стоял рядом с Лилли и внимательно слушал.

— Хочешь, я тебя обрадую? — спросил Хорриган.

— Конечно. Привет всем! Но ты знаешь, это лишает нас некоторого интима.

Усмешка Хорригана таила в себе тошноту, и еще пара агентов криво улыбнулись.

— Кстати, — безмятежно заметил Хорриган. — Я знаю, кто ты есть, Лири.

Пауза, наступившая за словами, казалась бесконечной.