На родной земле

Пылаев Валерий

– Жива-матушка, ты погляди, что творится! – Ратибор схватился за цепочку оберега на шее. – Уходит водица, как есть уходит! Твоя работа никак, боярин?

– Дед Водяной мне службу задолжал, – негромко отозвался я. – Идти надобно – надолго ему речку не удержать.

– Худое дело! – Ратибор покачал головой. – Зазря с навью дружбу водишь, боярин. Обманет он тебя, да всех нас и погубит!

– Не болтай, воевода. Сказано – идем, значит идем. Другой на Залит-остров нам дороги нет! – отрезал я.

И, подавая пример, первым шагнул туда, где еще несколько мгновений назад текла полноводная река. Вишинева отступала нехотя, будто бы даже Дармидонту стоило немалых сил ее удерживать. Илистое

дно обнажалось прямо передо мной, норовя стащить с ноги и засосать в трясину сапог, но я все равно упрямо пер вперед. Не так уж до этого острова и далеко!

– Боярин! – Ратибор вцепился мне в локоть. – Видишь, что там?!

– Под ноги смотри! – огрызнулся я. – Под ноги да на гридей. Нечего по сторонам глазеть, там девок красных нету.

Зато есть очень много того, чего я и сам предпочел бы не видеть. Вишинева превратилась в крохотный ручеек и больше не могла скрывать то, что прятала в себе годами, если не столетиями. Грязь, камни и ил. Гнилые стволы деревьев, отяжелевшие настолько, что вода их уже не держала. Отколки и черепки – мусор, принесенный рекой возможно от самого Вышеграда или Каменца.

И кости. Потемневшие от времени или белые, полуразвалившиеся или целые скелеты. Похожие на человеческие или принадлежавшие тому, что никогда не было ни человеком, ни зверем. Гигантские – в три мои роста – остовы мелькали в подступающем вечернем полумраке то тут, то там, и иногда и вовсе начинали хрустеть под сапогами и без того перепуганных гридей.

Но древние кости хотя бы не двигались – в отличие от того, что выбралось наружу вместе с ними. Я предпочел не заглядывать в мир духов, чтобы поймать крадущиеся по сторонам в темноте сутулые тени «Истинным зрение». Да и не так уж оно здесь оказалось и нужно. Чем ближе мы подходили по хищно чавкающему дну к острову, тем сильнее сплеталась Навь и мир живых. И теперь даже шагавшие следом за мной гриди видели то, что обычно скрывалось за непробиваемы для простых смертных пологом.

– Жива-матушка… – раздался шепот за моей спиной. – Сохрани, не выдай…

– За мной, не отставай! – рявкнул я. – Щиты не опускать! Пройдем!

Огонь Сварога, вспыхнувший на острие, показался неожиданно тусклым, но я продолжал двигаться, с остервенением выдергивая сапоги из хлюпающей жижи дна.

И тени отступили. Я повыше поднял Гунгнир, разгоняя темноту, и вместе с ней пятились, исчезая за границей очерченного светом круга, и ее порождения. Будто бы сам прародитель склафских богов услышал меня и потянулся издалека, даруя капельку собственной мощи. Совсем маленькую – но и ее хватило, чтобы волшебный огонь на моем копье вдруг засиял втрое ярче. Под моими ногами снова зажурчала вода – время, отведенное нам Дармидонтом, заканчивалось, но мы успели. Я пропустил вперед дружину, и только когда последний из гридей выбрался на берег, сам шагнул следом.

– Дошли! – еле слышно выдохнул Ратибор. – А страху натерпелись… Кому рассказать – не поверят!

Прямо перед нами лежал понемногу утопающий во тьме Залит-остров.

Глава 47

Ночь прошла спокойно. Настолько, насколько вообще могла спокойно пройти ночь на острове и по соседству с капищем древнего кровожадного божества. Во всяком случае, до утра дожили все… а некоторые — самые крепкие — каким-то чудом умудрились даже поспать. Хотя и они скорее просто лежали, ворочаясь и боясь хоть на мгновение сомкнуть глаза. Неведомые больше не появлялись — то ли потеря сразу двоих товарищей заставила безликих убийц осторожничать, то ли даже для них темные воды Вишиневы оказались непреодолимой преградой. И все же ночной туман скрывал достаточно, чтобы самые отважные из гридей сбивались в кучу вокруг крохотного костерка,

бормоча молитвы и сжимая в побелевших и вспотевших от страха ладонях обереги. И на самом острове, над рекой вокруг то и дело слышались звуки, которые не мог издавать ни человек, ни зверь. От них в жилах леденела кровь, и даже Хис, порождение мира духов, дрожал и жался ко мне теплым волчьим боком. И тогда я вновь поднимался со своего места и обходил лагерь по кругу, разгоняя темноту пламенем Сварога и высвечивая ночных тварей «Истинным зрением». Но никто мне так и не попался – наверное, к лучшему. В этом проклятом месте граница между человеческим миром и Навью истончилась до предела, и все же ни мы, ни скрывающиеся в темноте ее не нарушали. По крайней мере – пока. Вряд ли даже всеведущий Род-Вышень знает, как отреагирует Руевит, узнав, что его обокрали. Я на мгновение пожалел, что так и не попросил Молчана научить меня заглядывать в будущее… но только на мгновение.

Нет. Не хочу. И так понятно, что ничего хорошего там нет.

– Антор… Человек не спать?

Когда кусты затряслись, и ко мне из тумана двинулось что-то огромное, я схватился за копье — но тут же облегченно выдохнул. Несмотря на всю свою мощь, Йорд был на этом йотуновом острове наименее страшным из не-людей… и уж точно боялся куда больше меня. Гигантское тело тролля-рисе, покрытое облаченными в кольчугу буграми мышц, дрожало, как осиновый лист.

— Нет, я не сплю. – Я хлопнул по поваленному бревну рядом с собой. – Отдохни немного.

– Антор добрый. – Тролль послушно уселся, заставив дерево хрустнуть. – Йорд служить Антор. До самый конец.

– Откуда такие мысли, друг мой? — Я попытался выдавить из себя улыбку. – Уже совсем скоро мы покинем это место и отправимся домой, в Вышеград.

– Город -- не дом. Дом рисе там. – Тролль взмахнул рукой, указывая куда-то на север. – Дом сейчас плохо. Скоро и здесь быть плохо, быть конец. Йорд чувствовать.

– Ты чувствуешь приближение конца света? – Я чуть отодвинулся, чтобы получше видеть лицо тролля. – Рагнарека?

– Скоро все конец! – повторил он. – Йорд конец.

– Не говори глупости. – Я толкнул его плечом. – Мы еще вернемся на острова, слышишь? Обязательно вернемся! Пока я рядом, никто тебя не обидит.

– Антор сильный. Антор защитить Йорд. И Йорд защитить Антор! – Тролль стукнул себя по груди огромным кулачищем. – Йорд отдать жизнь за Антор.

– Да что же с тобой такое, мой зеленый друг?.. – вздохнул я, оглядываясь по сторонам в поисках Ошкуя.

Скальд, буквально усыновивший гиганта-рисе, умел успокоить его куда лучше меня… Хотя бы потому, что всегда носил с собой флягу с медовухой. Но Ошкуя нигде не было видно – только со стороны костра доносилось богатырское похрапывание. Вот что значит железные нервы, помноженные на бытовое пьянство. Скальд – пожалуй, единственный из моих спутников – крепко спал. И будить его было бы форменным злодейством… Пусть хоть кто-нибудь начнет этот йотунов день со свежей головой.

– Йорд гордится служить ярл Антор, – снова заговорил тролль. – Йорд может просить мой друг что-то?

– Просить?.. – Я тряхнул головой, прогоняя то и дело накатывающее к утру сонное оцепенение. – Чего ты хочешь просить?

– Йорд просить Антор быть сильным! – Тролль вдруг повернулся и стиснул меня в объятиях так, что кости затрещали, а полоска здоровья тревожно мелькнула, списывая мне пару единичек. – Быть сильным, когда настать конец. Только Антор спасать!

Прежде, чем я успел ответить, Йорд друг вскочил и, сминая кусты, растворился в утреннем полумраке. Будто бы его и вовсе тут не было, и весь этот разговор мне приснился… Быть сильным когда настанет конец. Что это – очередное пророчество? Или…