На улице Мира
Шрифт:
– Все не так уж страшно, – с облегчением произнесла я, когда до нашего корпуса оставалось несколько метров.
– Да уж, можно сказать, что пронесло, – весело проговорила Амелия. Она по-прежнему вышагивала впереди, подставляла лицо теплому рассветному солнцу. Циглер казалась такой счастливой, будто мы вернулись не с жуткого заброшенного лагеря, а с курорта.
Все произошло так внезапно. Перед нами вдруг возникла рассерженная женщина – старший воспитатель.
– Ой! – пискнула Диана. – Что будет?
– А я скажу вам, что будет! – грозно произнесла воспитательница. – Такой
– Мы не за пивом! – зачем-то сказала Ирка.
– Мне все равно, зачем! – парировала женщина. – А теперь все шагом марш к директору! Все воспитатели на ушах стоят!
Мы развернулись и побрели в сторону административного корпуса.
– Мы Борю подвели, – принялась причитать Ирка. – Нас ведь теперь выгонят, да?
Я с волнением оглядывала территорию. Наверное, Третьякова права. Скоро мы попрощаемся с соснами, лесным озером и этим новым для многих из нас чувством свободы, когда срываешь стоп-кран и выскакиваешь из поезда на полном ходу в счастливую неизвестность.
– Если позвонят отчиму, это будет лишний повод выставить меня перед мамой аморальной свиньей, – шепнул мне недовольно Никита в то время, как директор лагеря – невысокий полный мужчина, нервно расхаживал из стороны в сторону.
– А моя мама скажет: «Ира, я же говорила!» Помнишь, она не хотела меня пускать? – склонилась к другому уху Третьякова.
– В последний раз спрашиваю, чья это было идея? – громко вопрошал директор летнего лагеря.
Мы стояли на пороге его кабинета и молчали, как партизаны. Чья идея? Амелии, которая решила отыскать в темном лесу неприкаянную душу? Или Дани, нашедшего в соседнем дачном поселке своего знакомого с приставкой? Или Кузи, желавшего отомстить Марку? Обыграл Василевского в карты (почему-то сейчас я была уверена, что Макс мухлевал) и, отправив соперника в лес, настучал о побеге директору… А ведь в лагере в эти выходные совершенно точно не было начальства. Видимо, директора вызвал кто-то из вожатых, после того, как узнал о нашем побеге. Эх, если бы не Кузя…
Мы продолжали упрямо молчать. Тогда рассерженный директор схватил телефонную трубку и принялся набирать чей-то номер. Наверное, в ту секунду каждый из нас испугался, что этот звонок предназначается кому-то из родителей.
– Куда вы звоните? – осмелилась поинтересоваться Ирка.
– Многоуважаемой Лидии Андреевне! – пропыхтел мужчина, свободной рукой вытирая с полного лица пот.
– О, нет! – Настала и моя очередь расстраиваться. Тут же вспомнился наш разговор перед отъездом, когда Лидия Андреевна сказала, что рассчитывает на мою благоразумность и знает точно: я не смогу ее подвести. А ведь в итоге я не то что проворонила побег, я принимала в нем активное участие!
Лидия Андреевна, узнав новость, тут же засобиралась к нам и попросила директора не вводить никаких санкций до ее приезда.
Директрису мы ждали после обеда на лавке у главного корпуса. Солнце припекало, на улице было душно. Но нас, в наказание, оставили без купания. Лидия Андреевна все не приезжала, время медленно текло. Мы, сидя на жаре, лениво перекидывались фразами. Настроения ни у кого не было. По правилам лагеря нам грозило отчисление. Впервые сбежали сразу семь человек, поэтому пощады мы не ждали. Если и уезжать отсюда, то всем вместе. И все заработанные жетоны мне пришлось сразу отдать старшему воспитателю.
– Зато теперь тебе не придется тащиться на олимпиаду, – шепнула я со скамейки Никите, который сидел на нагретом асфальте у моих ног.
Яровой поднял голову и улыбнулся:
– Ох, Верона, ты неподражаема.
Я лишь отмахнулась.
Лидия Андреевна приехала взволнованная, расстроенная, но почему-то очень нарядная (как мы позже решили, для того, чтобы произвести впечатление на «колобка»-директора). К тому времени вокруг нас уже собрался весь наш отряд и еще несколько человек из второго. Слухи о массовом побеге быстро разошлись, и никто не хотел пропустить показательную порку.
Лидия Андреевна неслась к нам навстречу вдоль сосен по асфальтированной дорожке, и ее каблучки взволнованно стучали. Я неуверенно поднялась к ней навстречу, чтобы попытаться объяснить всю произошедшую ситуацию. Но не успела и слова сказать, как Лидия Андреевна, вместо ругательств, заключила меня в крепкие объятия.
– Ах, Вера! Дорогая моя девочка! Надеюсь, ты не пострадала?
– Нет, что вы… – обескураженно начала я. – Со мной все хорошо. С нами со всеми все отлично, мы просто гуляли по лесу…
– Одни? Ночью? Боже мой, Азарова! Это ведь опасно! – Лидия Андреевна перестала меня обнимать и с таким страхом осмотрела мое лицо, будто в лесу нас уже успели исцарапать волки.
Директор, видя бурную реакцию женщины, наоборот поутих. Сбавил свой воинственный настрой. А Лидия Андреевна, повернувшись к нему, возмущенно начала:
– Это что у вас здесь за охрана такая, что половина отряда может спокойно сбежать?
– Сам не знаю, где они находят лазейку… – от такого напора обескураженно начал мужчина. – Нет, в нашем лагере уже были прецеденты, но чтобы сразу семь человек…
– У вас здесь небезопасно, коллега! Почему в автобусе не было сопровождающих?
– Откуда вам это известно? – побагровел директор.
– Есть у меня свои источники. – Строго произнесла Лидия Андреевна. – И это не вы выгоните моих детей, а я их у вас заберу! И жалобу куда следует напишу.
С каждым ее новым словом директор лагеря багровел все больше. Мы тоже слушали Лидию Андреевну, разинув рты.
– Погодите, погодите! Можно ведь все уладить? – залебезил директор. – Прокол вышел, признаю… Может, продолжим беседу в моем кабинете? А вы… – мужчина одарил нашу компанию тяжелым усталым взглядом. – А вы пока свободны. Завтра можете снова купаться.
– Здорово! – восхитился таким исходом событий Даня. Я тоже выдохнула с облегчением, ведь уже была готова пойти собирать сумку.
Перед тем, как уйти, Лидия Андреевна снова обняла меня.
– Ничего не бойтесь. Вы – мои дети. Я вас в обиду не дам.
Расчувствовавшись, я обняла женщину в ответ. Когда Лидия Андреевна, снова звонко стуча каблучками, направилась вслед за директором лагеря, собравшиеся «зеваки» нашего отряда тоже разошлись. Все были довольны тем, как решилась ситуация. Только Даня ворчал по поводу того, что Кузя просек наш розыгрыш.