Надежда

Шевченко Лариса Яковлевна

— А когда ты узнал, что не настоящий Дед Мороз в гости приходит, разве не переживал? — вмешался Вовик.

— Нет, я как-то быстро понял, что он не может все дома обойти за день. Вон, какая наша страна огромная!

— А я тоже страшно обиделась на родителей, когда узнала, что под елку они сами кладут подарки. Помню, кричала: «Не имеете права обманывать родного ребенка. Не любите меня!» Мама успокаивала и говорила: «Нам хотелось, чтобы ты дольше в сказке пожила, в мечте». «Нет, — кричала я, — не хочу такой радости. Лучше бы вы сразу сказали, что это от вас подарки, мне было бы приятней!» Я, наверное, целый год переживала, — со вздохом поделилась Галя.

— А я всегда Деду Морозу заранее говорила о своих

желаниях. И вот как-то перед Новым годом залезла в бабушкину шкатулку и обнаружила там белые банты и резинового пупсенка в целлулоидной ванночке. Это было как раз то, о чем я мечтала в том году. Мне даже жарко стало от неприятного волнения. Почувствовала себя обманутой. Я положила все на место, и Новый год ожидала без прежней радости. Я ничего не сказала бабушке, но во мне что-то изменилось. Старше, что ли стала, поняла, что мое детство уходит. Я не обижалась на бабушку. Она старалась для меня, заранее покупала подарки. Новый год был веселый, и я быстро забыла про эту историю. А потом вспоминала без волнения, даже со смехом. А знаете, я все равно люблю сказки и верю в чудеса, — с мечтательной улыбкой говорила Лена.

— А что тебе на прошлый Новый год дарили? — спросил меня Витя.

Я задохнулась нахлынувшим волнением и сразу не сообразила, что бы соврать. Пауза затягивалась, и я пролепетала растерянно:

— Не помню.

Ребята в недоумении переглянулись.

— Конфеты, — наконец выпалила я. — Просто съела и забыла.

— А что ты родителям заказала на этот Новый год? — настойчиво допытывался Витя.

— Ничего, — совсем смутилась я.

— Зря, ты следующий раз много чего закажи. Глядишь, что-либо да получишь, — наставительно посоветовал Вовик.

И тут увидел двух незнакомых мальчишек, тихо сидевших на кухне.

— Вы же не из нашего двора! Как сюда попали! — всполошился он и воинственно потребовал незамедлительного ответа.

— Мы хотим с вами дружить. Меня зовут Ваня Бартенев. А это мой двоюродный брат Костя Марчуков. Мы в одном классе учимся, — поспешно отрекомендовался один из них.

— Расскажите, как вы провели прошлый Новый год? — обратилась я к новеньким, желая, на правах хозяйки, примирить ребят,

— Впросак попали, — рассмеялся Ваня, который был худеньким. — Приметили мы на главной елке, что стоит на площади, среди игрушек ярко раскрашенный картонный сундучок с надписью «подарки». Каждый день ходили на него смотреть. Все ждали, кому он достанется. Дед Мороз и Снегурочка в награду за выступления ребят срезали с елки хлопушки, зверей всяких, а сундучок продолжал висеть и дразнить нас, притом не очень высоко. И вот в последний день каникул мы с Костей опять пришли к елке. Заветный сундучок был на месте и притягивал нас неимоверно. Тогда-то и возникла у нас идея заполучить его. «Завтра елку разберут. Кому он достанется? Взрослым? Несправедливо», — решили мы.

— Это я так сказал, — недовольно возразил Костя. — А ты предложил вечером, когда стемнеет, устроить набег на елку.

— Ты все забыл. Я придумал, как достать сундучок, — решительно перебил друга Ваня.

— Хватит спорить. Рассказывайте, чем закончился поход за подарком, — разняла спорщиков Валя.

— Ну, так вот, — продолжал Ваня. — Как ни в чем не бывало пришли мы на площадь, подождали, пока люди разошлись, и полезли на раскрашенный ящик, построенный вокруг елки.

— Я первый влез на ящик, — поспешно уточнил Костя. — Только из-под веток ничего не было видно. Фонарики на елке уже отключили.

— Не мешай рассказывать, — сердито толкнул товарища локтем в бок Ваня. — Я принес палку. Но сбросить сундучок у Кости все равно не получилось. Тогда я залез ему на плечи и, держась за ветки, дотянулся-таки до сундучка и стал его сбивать. А тут откуда ни возьмись — милиционер. Костя струхнул и говорит: «Слезай скорее».

— Это ты испугался, заторопился

и зацепился за провода гирлянды, — обиженно, с некоторой досадой проговорил Костя.

— Да помолчи ты! Дай мне хоть раз самому высказаться, суфлер чертов. Не на уроке ведь, — вышел из себя Ваня и давай торопливо сыпать словами, словно горохом бросаться. — В общем, рухнули мы в снег под елку вместе с сундучком и гирляндой. Вскочили, схватили подарок и сразу поняли, что коробка пустая. И так нам обидно стало! И не потому, что ушиблись, а потому, что мечтали о нем все каникулы. Даже от милиционера убегать не хотелось. А он подошел к нам и говорит: «Ребята, вы осторожнее играйте. Здесь высокое напряжение. Приходите завтра, когда светло будет». Ну, мы и ушли, как говорится, несолоно хлебавши. Зато дома нас ждал сюрприз. Приехал из Ленинграда дядя и привез нам обоим в подарок по бумажному сундучку. Правда, они были намного меньше того, что висел на елке, зато настоящие — полные конфет.

Ваня, наконец, выдохся и Костя с удовольствием закончил:

— Там было еще по два яблока и по два мандарина. Мы их сразу съели.

Смутное волнение поселилось во мне. Подарят ли что-нибудь? Мне еще никогда в жизни на Новый год не дарили подарков.

НОВОГОДНИЕ РАДОСТИ

Дед Яша поднял меня с постели громкими веселыми возгласами:

— Что же ты так рано заснула? Проспала праздничный ужин и Новый год. Иди скорее к елке за подарками.

Сердце радостно затрепетало. В эту минуту меня не волновало, что купил папа. Главное — не забыл. Я развязала бант на большой картонной коробке, а там — целый ящик настоящих стеклянных елочных игрушек. Я побоялась вытаскивать их из бумажных гнезд и только водила пальцем по ярким, разноцветным шарам, зайчикам, рыбкам, шпилям. Какое богатство!

Я потерлась головой о дедово плечо. Он погладил меня по волосам. Мы поняли друг друга.

— Это — тоже тебе, — он показал на стол.

В огромном разноцветном сундучке я обнаружила ворох конфет и длинные, завернутые в прозрачные обертки свечки.

— Зажигать их будем? — спросила я.

— Это конфеты, — улыбнулся дед. — Бери следующую коробку. В ней — пряники в виде разных-разных зверей.

От избытка чувств я не могла говорить, сидела молча, запустив одну руку в конфеты, другую — в пряники.

— А вот самая большая радость этого года: я получил ордер на новую квартиру! Завтра переезжаем, — сказал дед и поднял рюмку с вином.

Я не разделяла радости родителей. Мне и здесь было хорошо. Но закричала:

— Ура!

НОВАЯ КВАРТИРА

Ура! Мы — на новой квартире. Здорово! Теперь я пойду учиться в другую школу, к другой учительнице. Ура, ура! Все мои беды останутся в старом году. Ура!

Ношусь по огромной пустой комнате. Целых двадцать метров! Широкие окна. Ванная, туалет. По коридору можно бегать. А на кухне электрическая плита. Не надо печку дровами топить. Правда, воды первый месяц не будет. Так сказали строители. Ничего. Где-то рядом, около частных домов, есть колодец. Я рада больше всех. Оля улыбается. Дед тоже. Только глаза у него грустные. Устал от волнения. Боялся, что опять сорвется. Трижды ордер другим доставался.

— Так хотелось в хоромах с удобствами на старости лет пожить! Всю жизнь по казенным и чужим квартирам скитался. Последняя своя, но аварийная была. Часто думал, что могилой моей станет. Свершилось. Уважили ветерана Гражданской войны, — торжественно закончил свою речь дед.

Он трогал узорные стены, щупал белые двери и, задыхаясь, бормотал:

— Неужели, она моя, неужели на самом деле!

Слезы текли по его впалым щекам, руки дрожали. Я быстро разложила раскладушку. Дед, положив под голову шапку, прилег. Я налила ему лекарство и села рядом с ним на пол.