Надгробие Дэнни Фишеру
Шрифт:
— Мне нужно было как можно быстрее убраться из города. Люди Филдса шли за мной. Страшно подумать, если бы я их привел к тебе…
Нелли устало потерла глаза.
— Все это настолько ужасно, что я не могу поверить. Два года — и ничего, ничего от тебя, ничего о тебе!
— Может быть, мне вообще не следовало возвращаться? — с горечью спросил я. — Ты бы постепенно забыла обо мне, и все бы стало на свои места…
Ее глаза испуганно расширились.
— Как ты можешь такое говорить, Дэнни! Я так беспокоилась за тебя…
Я благодарно посмотрел ей в глаза. Так оно должно быть. Так оно и будет!
— А ты похудел и возмужал, Дэнни, — прервала она мои мысли.
— Всего на пять килограммов и несколько лет.
— А что сказали твои родители, когда увидели тебя?
Я склонился над тарелкой, чтобы Нелли не заметила той боли, которую мне невольно причинила.
— Я еще не был у них.
— Не был? — искренне удивилась она. — Но почему, Дэнни?
— Не уверен, что они жаждут видеть меня. После всего, что произошло…
— Нет, ты все-таки большой ребенок, Дэнни, — укоризненно произнесла она. — Я уверена, что они будут рады.
— Ты так думаешь? — недоверчиво спросил я, хотя ее уверенность обнадежила меня.
— Мими очень обрадуется, не говоря уже о матери, — улыбнулась Нелли. — Да, ты знаешь, что они с мистером Готкинсом поженились? И что у Мими родился сын?
Еще один сюрприз.
— О женитьбе я прочел в газете, но я не знал, что у них родился малыш. Когда это произошло?
— В прошлом году. А скоро у них будет второй.
— Откуда ты знаешь такие подробности?
— Время от времени мы с Мими болтаем по телефону, вдруг у кого-нибудь появятся новости о тебе.
— То сообщение в газете было для меня большой неожиданностью. Кто угодно — только не Сэм.
— Он очень хорошо к ней относится, — быстро сказала Нелли. — Кроме того, он многое сделал для твоих родителей. Помог отцу наладить дело.
Я облегченно вздохнул — словно тяжелая ноша свалилась с моих плеч. Судьба отца очень меня беспокоила последние годы. Ему нужен был кто-то, кто бы мог помочь ему вновь встать на ноги. Теперь с таким зятем, как Сэм, он вновь воспрянет духом. Интересно, что Сэм думает обо мне? Злится ли он на меня за то, что я наделал? Наверное, злится, его вполне можно понять.
— Когда ты зайдешь к ним?
— Не знаю. Может быть, никогда.
— Дэнни, ты должен! Ведь это — самые близкие тебе люди!
Я с горечью усмехнулся.
— Отец сказал, что у меня больше нет дома.
— Чего не скажешь в запале. Я знаю, что они не одобряли твои встречи со мной, но на твоем месте я бы все-таки проведала их.
— Мне нечего там делать, — отрезал я. — Я вернулся не к ним, а к тебе. Отныне ты — мой дом, моя семья.
Солнце протянуло ко мне свои ласковые лучи и заставило открыть глаза. Первое, что я увидел, — улыбку Нелли, которая лежала рядом и рассматривала меня.
Какое-то время я изумленно глядел на нее, не веря своим глазам. Она была здесь, рядом! Постепенно вся эта ночь, в которую мы стали мужем и женой, вспомнилась мне. Слов не было, чтобы выразить переполнявшие меня нежность и благодарность. Я приподнялся и поцеловал ее.
— Доброе утро, любимая.
— Доброе утро, муж мой.
— Утром ты выглядишь еще прекраснее.
Она вся зарделась и тряхнула копной распущенных, сверкающих в солнечном свете иссиня-черных волос, прикрывших ее до пояса.
— Ты очень красив во сне, Дэнни, — тихо сказала она. — Я наблюдала за тобой. Ты похож на маленького мальчика.
— Ты хочешь сказать, что я подурнел, когда проснулся?
Она рассмеялась и, наклонившись, провела пальцем по моим выступавшим ребрам:
— Ты совсем дошел, Дэнни. Придется тебя откармливать…
— Добрый петух жирным не бывает. Или я недостаточно хорош? — Она потупила глаза. — А впрочем, я согласен, — продолжал я, целуя ее. — Можешь начинать прямо сейчас!
Мы оба рассмеялись, потом она взяла мою голову в свои ладони и серьезно заглянула в глаза.
— Дэнни, — тревожно спросила она, — ты меня любишь?
— Ну конечно же. Разве ты этого не чувствуешь? — рассмеялся я.
— Скажи мне… Я так люблю, когда ты мне это говоришь.
— Я люблю тебя, Нелли. Люблю! Люблю! Люблю!
Когда чуть позже мы проходили мимо открытых дверей церкви, Нелли неожиданно остановилась и взяла меня за руку.
— Давай зайдем, Дэнни.
— О'кей, — согласился я, и мы вошли в прохладный, торжественный покой зала, в глубине которого виднелся алтарь.
Она опустилась на колени, а я встал позади нее. Через несколько минут она поднялась и посмотрела на меня своими лучистыми глазами.
— Теперь я чувствую себя спокойнее, — призналась она, когда мы вышли из церкви.
— Я рад, дорогая, — с пониманием сказал я. — Мне бы не хотелось, чтобы на душе у моей невесты было неспокойно.
Тут же я поймал такси, и мы доехали до Сити-холла.
В небольшой комнате ожидания скопилось несколько пар молодоженов, которые бросали нервные взгляды на массивную дверь с золотой табличкой «Зал бракосочетаний». И ниже помельче: «Без приглашения не входить».
Я взглянул на часы, пора бы им и открывать. Здесь было не так уж и страшно. Во всяком случае, не страшнее, чем в брачном агентстве, где мы с трудом получили разрешение на бракосочетание. Там задавали слишком много вопросов, и нам пришлось немного солгать. Наконец двери распахнулись, и на пороге появилась женщина, похожая на серую мышь. Она окинула строгим взглядом выжидательно уставившихся на нее молодых людей и, сверившись со списком, торжественно пропищала: