Наёмники Гора
Шрифт:
— Как Вы полагаете, какой район нам стоило бы попробовать? — повторил я свой вопрос, пытаясь отвлечь его от прелестей Фэйки.
— Я предложил бы несколько, — сказал он.
— Ар — большой город, — заметил я.
— Вы ищете приличное жилье? — уточнил он.
— Конечно, — кивнул я.
— А Вы готовы заплатить серебряный тарск за ночь? — поинтересовался он.
— Пожалуй, нет, — признал я, — такого мы себе позволить не сможем.
— Тогда я не думаю, что Вы найдете что-либо достойное по своему вкусу, — огорчил он нас.
— Ну что ж, благодарю Вас, Гражданин, за то, что потратили
— Скажите, а правда ли что под Торкадино собраны значительные сила Коса? — полюбопытствовал горожанин.
— Абсолютная правда, — ответил я.
— И они взяли город? — спросил он.
— Не думаю.
— Но тогда откуда столько беженцев? — удивился он.
— Их водворили из города, чтобы облегчить его защиту, — объяснил я.
— Говорят, что главные силы Коса, двигаются к Пункту Ара, — сообщил наш собеседник.
— Я бы не был так в этом уверен, — заметил я.
— Но это вполне логично. Косианцы хотят контролировать реку и её бассейн, — предположил он. — Именно это основная причина всех разногласий. Именно поэтому их генеральное наступление следует ожидать там. Впрочем, скорее всего, вся эта возня не более чем набег.
— Ар в опасности, — покачал я головой.
— Они никогда не осмелятся встретиться с нами в генеральном сражении, — уверенно заявил он.
— Ар находится в большой опасности, — предупредил я.
— Ар непобедим, — сказал он.
— Главные силы Коса уже близко, как раз под Торкадино, — сообщил я.
— Это всего лишь слухи, — отмахнулся он. — Люди просто не знаю, что думать.
— Я верю, что регенту, Вашему высшему совету, военачальникам и генеральному штабу информация поступает правильная, — понадеялся я.
— Несомненно, — согласился он со мной.
— А где сейчас находится Марленус? — полюбопытствовал я.
— В горах Волтая, — ответил мужчина. — Он возглавляет карательную экспедицию против Трева.
Это совпадало с моей информацией.
— Получается, что он отсутствует уже в течение многих месяцев, не так ли? — спросил я.
— Да, — сказал он.
— Разве это не кажется странным для Вас? — поинтересовался я.
— Он делает то, что считает нужным, — пожал он плечами. — Он — Убар.
— И что, в городе все довольны, что он отсутствует в то момент, когда Ару может грозить серьёзная опасность? — осведомился я.
— Если бы это была настоящая опасность, — заметил мужчина, — он бы сразу вернулся. Но его нет. Так что, и никакой серьёзной опасности тоже нет.
— То есть, Вы думаете, что реальной опасности нет? — уточнил я.
— Нет конечно, — усмехнулся наш собеседник. — Любой из наших парней может поставить на место дюжину Косианцев.
— Н-да, а вот мне кажется, что Марленусу стоит поторопиться с возвращением, — пробормотал я, на что мужчина только пожал плечами. — Возможно, с ним просто потеряли контакт в горах Волтая.
— Возможно, — не стал спорить горожанин. — Но город не сильно нуждается в нём.
— Убар больше не популярен? — удивился я.
— Он слишком долго правит Аром, — пожал плечами мужчина. — Возможно, пришло время что-то менять.
— И многие так думают? — полюбопытствовал я.
— Такие голоса раздаются повсюду, — сказал он, — их можно
— Гней Лелиус хочет быть Убаром? — поинтересовался я.
— Нет, — уверенно ответил товарищ. — Он слишком скромен, слишком незнатен и не амбициозен для такой должности. Складки пурпурной мантии, вес медальона Убара, неинтересны для него. Его заботит только превосходное управление, мир и процветание города.
— То есть, Вы уверены, что он интересуется благосостоянием Ара? — спросил я.
— Конечно, — заверил меня наш собеседник.
С одной стороны, его ответ порадовал меня. Но с другой, если этот Гней Лелиус действительно заинтересован в благосостоянии Ара, то он должен действовать, а раз он всё ещё не предпринял каких-либо активных действий, как регент, то, по-видимому, всему виной нехватка информации, или возможно, определенный неоправданный оптимизм, или простодушная невинность или наивность. Такое весьма распространено среди идеалистов, мягкодушных созерцателей, доверчивых душечек, пленников пустословия, ослепленных прожектами и мечтами, необдуманно переносящих своё собственное благодушие на ларла и лес, скептически относящихся к действительности, рассматривающих мир с точки зрения цветка. Каким утешением будет для других, если эти романтики выживут и, в конечном счёте, обнаружат, что живут в реальном мире, и к своему разочарованию вынуждены будут признать, что именно их ошибки привели к урожаю глупости, и отныне им придётся своими глазами наблюдать крах их цивилизации, на своей шкуре почувствовать что происходит, когда под клинками власти и реальности рушится их придуманный мирок.
— А что на счёт Серемидеса, высшего генерала? — спросил я. — Разве он не мог бы занять трон?
— Это ещё невероятнее, — отмахнулся мужчина. — Он столь же предан Убару, как камни Центральной Башни.
— Понятно, — кивнул я.
Конечно, мой вопрос был вызван, не просто очевидным соображением, что плащ Убара мог бы показаться привлекательным призом честолюбивому и сильному мужчине, а трезвым пониманием того, что Ар оказался в глубоком кризисе, знали ли об этом его жители или нет. В такие времена, в свете неудач и неэффективности некомпетентной гражданской администрации, далеко не редкостью является то, что военные, видя, что должно быть сделано, а зачастую просто следую инстинкту самосохранения, вынуждены брать лидерство в свои руки и пытаться внушить остальным свою энергию, дисциплину и порядок, без которых катастрофа становится неизбежной.
— Но ведь не может быть, что управление Аром будет долго оставаться под регентством, — заметил я.
— Ожидается, что Марленус скоро вернётся в город, — пожал он плечами.
— А что будет, если он не вернётся так скоро как это необходимо? — поинтересовался я.
— Есть другая возможность, — сообщил горожанин, — и весьма интересная.
— И какая же, если не секрет? — полюбопытствовал я.
— Убара, — ответил он.
— Убара? — не понял я.
— Та, кто была, дочерью Марленуса, пока он не отрёкся от неё, — пояснил он.