Нагота
Шрифт:
— Нет, зачем же.
— Жаль. Даже во сне такое не приснится. Неизвестные величины приходиться отыскивать при помощи неизвестных величин в квадрате.
— Тем лучше. Никаких тебе оков, ограничений.
— Я должен принимать решение, гадая на кофейной гуще, какие детали будут в распоряжении наших производственников.
— Об этом не горюй. Будет проект, появятся детали.
— Когда появятся? Завтра? Через год? Через пять лет?
Сэр только покривил губы, блеснув белым рядом зубов. Что его все-таки интересовало, ясности пока не было. Но этот вопрос определенно его не интересовал.
Они не спеша обходили столы. На подготовительном этапе, когда выверялась целесообразность технических требований, отдельные сотрудники занимались отдельными узлами, которые между собой как будто и не были связаны, — копались в схемах, паяли вводы, собирали системы и снова разбирали. Иногда Сэр останавливался, что-то спрашивал, следил за показаниями измерительных приборов, но нигде не задерживался дольше, чем того требовало простое любопытство, ни на что не обращал чересчур пристального внимания.
— Сколько человек работает в этой комнате согласно штатному расписанию?
— Инженеров? Техников?
— Всех.
— Семнадцать человек.
— Сколько болеют?
— Придется подсчитать. Маркузе, Зуева, Пукштелло, Зивтыня. Четыре дамы.
— Я вижу только девять сотрудников. Где остальные?
Турлав с ухмылкой глянул на Сэра:
— Пойди посмотри,
— Куда?
— А ты сам попробуй отгадай.
— Одним словом, ты считаешь, что все в порядке?
— Ничего я не считаю. Я не слежу за тем, кто куда выходит. У нас принято, каждый выходит, когда появляется в том необходимость.
Турлаву показалось, что причина визита наконец открылась, однако внимание Сэра перекинулось на другое. Он завел речь об освещении и предложил необъятные плафоны ламп дневного света под потолком заменить подвижными светильниками с рефлекторами.
Как раз в тот момент Сэр остановился перед столом Пушкунга. Пушкунг, не поднимая глаз, продолжал возиться с электронной пробкой координатного блока — остроумным устройством, которое он сам и придумал.
Чтобы как-то разрядиться, снять напряжение, Турлав раз-другой стукнул кулаком по столу и повернулся к Сэру. Тот, немного отодвинувшись, достал платок и громко чихнул.
— Вот тебе раз. Где-то насморк схватил,
— Будь здоров!
Он же видел координатный блок, подумал Турлав. Не такой он простачок, сообразил, конечно, что это не имеет ни малейшего отношения к иннервации. Что ему все-таки нужно? Что у него на уме?
И у стола Сашиня Сэр не задал никаких вопросов — поглядел, взял на ладонь какую-то детальку, повертел, положил на место. И — дальше.
Наконец всех обошли.
— Спасибо, — сказал Сэр.
— Что еще тебя интересует? Хочешь посмотреть остальные группы?
— Не сегодня.
Турлав пожал плечами. Загадочность поведения Сэра начинала его злить.
Сэр выудил из своей дубленки пачку сигарет, принялся шарить по карманам, отыскивая зажигалку.
— У нас не курят, — сказал Турлав.
— Прошу прощения. Сейчас я исчезаю.
Некоторое время постояли друг против друга, потом Сэр медленно двинулся к двери. Турлав — за ним. Сам не понимая зачем. Решил — только до порога, из вежливости. Но что-то его подталкивало, подгоняло. Возможно, все та же загадочная улыбка Сэра.
В коридоре было сумрачно, под потолком тускло желтела лампочка. Сэр протянул зажатую в ладони пачку, Турлав вытянул сигарету, помял ее. От зажигалки пыхнуло теплом и бензином.
— Карклинь сказал мне сегодня, ты подал заявление о жилье.
— Было дело.
— Говорят, в месткоме ожидаются перемены. Лаурис уходит на пенсию.
— А это кто тебе сказал? Тоже Карклинь?
— Нет, из других источников.
— Ну что ж, отлично.
— Да, все течет, все движется по кругам своим. Я что-то не видел Майи Суны. — Запрокинув голову, Сэр выпустил струю дыма. — Она еще работает?
— А почему бы ей не работать? — Турлав почувствовал, как изменился его голос — прогорк, потускнел. — Конечно, работает.
— Уж ты прости мой совершенно неприличный интерес, — усмехнулся Сэр.
— Что-то я не очень тебя понимаю.
— Ну хорошо. Могу яснее. Майя как будто бы ждет ребенка.
Сейчас все и раскроется, подумал Турлав. Но пока он ничего не понимал. Только опять от волнения сдавило горло. И возможно, как раз потому ему захотелось схватить за горло Сэра,
— Кто тебе сказал?
— Час назад мне позвонили из поликлиники.
— Она неважно себя чувствовала и отпросилась к врачу.
— Из поликлиники ее отправили в больницу.
— Не может быть!
— Опасаются осложненной беременности.
— В таком случае она бы позвонила. И вообще! Не понимаю, почему из поликлиники позвонили тебе.
— Все очень просто. Любая неясная обстановка чревата недоразумением. Главный врач поликлиники прошлой весной бывал у меня на даче. Если к делу подойти со всей строгостью, на сей раз он, конечно, превысил свои полномочия.
Желание вцепиться Сэру в глотку становилось почти неодолимым. Но вместе с диким этим порывом все свои силы вложить в одно-единственное движение Турлав ощутил подступавшую слабость, — медленно поднялась она от пальцев ног, прошла через желудок, протиснулась в легкие. Он стоял будто каменный, даже язык во рту затвердел.
— Враки!
— Что именно — враки?
— Да все, о чем ты говорил. От начала до конца.
Выражение лица у Сэра несколько изменилось. Возможно, оттого, что исчезла его мерцающая улыбка. Или просто посмотрел с этаким виноватым укором.