Наполеон и Мария-Луиза (др. перевод)
Шрифт:
Шатобриан выехал в Верону и незамедлительно оттеснил на второй план Монморанси, который был вынужден вернуться в Париж. Став официальным представителем Франции, автор «Мучеников», желавший развязать «свою войну», сразу же с началом дебатов проявил себя ярым сторонником вооруженной интервенции и потребовал – поскольку речь шла о спасении представителя рода Бурбонов – предоставить Франции право одной провести эту экспедицию.
Представители других стран, очень довольные тем, что могут не ввязываться в войну, с радостью на это согласились. И 7 апреля 1823 года французская армия под командованием герцога Ангулемского вторглась в Ирун…
В очередной раз несколько легкодоступных женщин сыграли определяющую роль в истории Франции…
Весь апрель Людовик XVIII получал сообщения, которые он читал, отложив в сторону все другие дела. В этом документе не было, как можно было предположить, свежей информации о ходе боевых действий в Испании. Это были отчеты господина Итторфа, архитектора,
В конце апреля он сам отправился инкогнито проследить за окончанием отделочных работ и получил удовлетворение. Итторф возвел замок в три этажа в итальянском стиле. Он расширил парк до самой Сены, построил конюшни, молочную ферму и засадил деревьями двадцать тысяч футов земли. В садах и оранжереях были посажены редкие растения, мебель была самая изысканная. «Все там, – сообщает историк, – свидетельствовало о любви дарителя к будущей хозяйке замка, начиная от кухонной раковины из полированного мрамора, до лестницы на чердак, чьи перила были сделаны из красного дерева»134.
После посещения этого настоящего «храма Любви» Людовик XVIII вернулся в Тюильри и пригласил к себе мадам дю Кайла.
– Дорогая Зоэ, – сказал он ей, – я только что посетил чудо из чудес. Я был в Сент-Уэне…
Фаворитка, продолжая делать вид, что не верит, что замок предназначается ей, изобразила на лице вежливый интерес, но ничего не сказала.
– Замка, который я вам подарил, – продолжил король, – и который вы из деликатности не приняли, больше не существует. На его месте вырос совершенно новый павильон, каждый камень которого, каждое дерево, каждый предмет мебели выбран с любовью…
Зоэ продолжала хранить молчание. Смущенный этим, король продолжал:
– Я выстроил его для самой красивой, самой любезной, самой умной, самой очаровательной и самой преданной из моих подданных. Теперь, полагаю, вы меня понимаете.
Мадам дю Кайла продолжала хранить молчание.
«Отказавшись от него столько раз, – сообщает нам мадам де Кастэн, – она не знала, как принять в подарок этот дворец, не потеряв при этом своего достоинства»135.
К счастью для нее, монарх, расценивший это ее молчание как новый отказ от подарка, сам пришел на помощь фаворитке.
– Дитя мое, – сказал он, – не огорчайте меня. Коль скоро вы продолжаете колебаться, я вынужден приказать вам перебороть свою гордыню. До сих пор я никогда и ничего вам не навязывал, но сегодня с нежностью повелеваю вам принять в подарок от меня этот дом…
Мадам дю Кайла только этого и ждала. Она упала на колени и зарыдала.
– Увы! Увы! – простонала она. – Я не могу пойти против воли моего короля!
Чтобы отблагодарить ее за послушание, довольный король выдал ей десять миллионов франков из своей личной казны.
Какой добрый человек!..
2 мая 1823 года во время праздника, организованного Изабей и собравшего весь Париж, состоялась торжественная сдача замка Сент-Уэн136. Короля на празднике не было, но его образ присутствовал, поскольку под мелодичные крики хора из «Опера» было сдернуто полотно, закрывавшее портрет Людовика, написанный Жераром…
Праздник был великолепен. Увы! Последовавшие за ним дни доставили новой владелице замка много хлопот. Вначале Беранже опубликовал песнь, в которой назвал фаворитку Октавией:Октавия-краса, скажи, в твоих гуляньях ярких
Была ли радость для кого-нибудь когда?
Твою повозку, что несет коней шестерка жарких,
Любовь догнать не сможет никогда.
Нежнейшая Октавия, прошу, не обижай
Ты Бога: он к смиренным благосклонен.
И губ прекрасных, как цветок, не подставляй
Тому, кто должен быть давно уж похоронен…
После столь неприятного намека на дряхлого короля поэт посоветовал молодой женщине подыскать себе более сильного партнера для занятий любовью: Он ей сказал:
Придите,
Средь нас, пышатцих юностью кипучей,
Любовника с венком на голове найдите.
Другие авторы говорили более открыто. Один из них сочинил «Маленькие советы даме, желающей получить замок», имевшие громадный успех в либерально настроенных кругах:
«Найдите себе богатого и распутного старца, чьи желания намного превосходят возможности.
Потакайте его порокам, будьте готовы показать ему себя во всех позах и удовлетворить его желания, очень далекие от тех принципов благопристойности, которым учили вас ваша мамочка и ваш духовный наставник. Когда вы удостоверитесь в том, что этот человек покрыт прыщами и ноги его наполовину изъедены подагрой, дайте ему возможность вас погладить, пойдите навстречу всем фантазиям, всем извращениям, всем ласкам этого мерзнущего ловеласа. Станьте табакеркой, солонкой, перечницей или поддоном для стекания жира. Изобразите любовь, сладострастие, экстаз, когда будете целовать его рот с изъеденными гнилью зубами. Короче говоря, не отступайте ни перед каким бесчестьем, соглашайтесь на любые подкупы, на всякие гнусности, станьте проституткой, и вы получите прекрасный замок…»
Это было очень невежливо…
Мадам дю Кайла была немного возмущена этим памфлетом.Фаворитка лично обговорила все детали их встречи:
«1. Месье войдет в кабинет короля.
2. Ни слова о прошлом.
3. Король попросит Месье угостить его табаком, а Месье откроет свою табакерку и поднесет ее королю.
4. Они поговорят о дожде и о хорошей погоде.
5. Король протянет Месье руку, и тот почтительно ее пожмет».Все прошло точно так, как предусмотрела Зоэ, и помирившиеся братья смогли 2 декабря 1823 года вместе сидеть на балконе дворца Тюильри во время триумфального возвращения герцога Ангулемского, сумевшего с помощью своих солдат снова возвести Фердинанда VII на испанский трон.
Мадам дю Кайла была в то время в апогее славы. Двор и Париж считали ее королевой Франции. Это особенно наглядно проявилось, когда в конце года она едва не погибла в произошедшем на улице несчастном случае. Следуя введенной в ту суровую зиму графом д’Орсэ моде, фаворитка ездила только в возке. И вот однажды вечером горячие арабские скакуны на огромной скорости опрокинули возок на углу улиц Дюфо и Сент-Оноре. Молодая женщина вылетела на покрытую льдом мостовую и сильно поцарапалась. Газеты расписали этот случай в таких тонах, будто бы речь шла о самом короле…
Но следует сказать, что «непослушные» умы воспользовались этим для того, чтобы выставить жертву несчастного случая на посмешище. И уже на следующий день по Парижу стала гулять вот такая песенка на мотив «Короля д’Ивето»:С одной великосветской дамой —
Зовется Зоэ близкими она —
Вчера на улице Дюфо той самой
Произошла история одна:
Был гололед, возок ее невольно
Перевернулся, и она ушиблась больно
Довольно.
Припев:
Не упирайтесь, вам полезно поскользить,
Ведь сможете ошибку совершить,
Может быть.
О, Зоэ, дорогая, этот инцидент,
В присутствии народа происшедший,
Создаст, возможно, к исправленью прецедент
Политики так далеко зашедшей.
Ведь видим мы по вашей ручки мановенью
Кюре, министров, судей появленье В одно мгновенье.
Припев:
Не упирайтесь, вам полезно поскользить,
Ведь сможете ошибку совершить,
Может быть.
Когда случайно, Зоэ (ну как знать?),
Своею нежно-трепетной рукой
Вы будете блаженство доставлять Развалине распутной, боже мой!
Надеюсь, что вы вспомните о том,
Что некогда сказал старик Платон.
Он был умен!
Припев:
Не упирайтесь, вам полезно поскользить,
Ведь сможете ошибку совершить,
Может быть.
Эти советы быть поосторожнее только вызвали усмешку у мадам дю Кайла, которая, уверенная в своей безнаказанности, решила, что к ней ничто не может прилипнуть. В апреле 1824 года она даже решила позабавиться и удивить своих врагов тем, что, перейдя все границы наглости, стала любовницей господина де Пероннэ, молодого министра юстиции, который ей так нравился…
Но это было сделано мимоходом. Ибо в то время Зоэ очень волновало состояние здоровья короля, и она не могла посвятить себя целиком занятиям багателью.
А несчастный Людовик XVIII быстро угасал.
«Когда его переносили в кресло на колесиках, – пишет некий автор мемуаров, – тело его сгибалось в дугу, а голова почти касалась колен».
Зрелище, следует признать, было не из приятных.
11 сентября, не имея сил двигаться, он в последний раз показался на людях. Время от времени обретая ясность ума, он сказал что-то недоброе в адрес герцогини Ангулемской, но спустя несколько минут после этого спохватился. И тогда, выйдя из оцепенения, произнес лучшие слова из всех сказанных им во время жизни:
– Прошу вас, племянница, простить меня. Когда человек умирает, он сам не знает, что делает…
16 сентября, соборовавшись по настоянию мадам дю Кайла, он отдал Богу душу…На другой день придворные врачи произвели вскрытие. И обнаружили, как сообщил нам маршал Мармон, что галантные органы короля были несколько атрофированы.
Мадам дю Кайла плакала, как умела это делать только она. Затем она утешилась и уехала разводить овец137.
И тогда все узнали, что любовница старого, страдавшего подагрой и бессильного короля имела начиная с 1821 года, для того чтобы приглушить огонь желания, молодого и пылкого любовника. Имя его показывает, насколько судьба коварна.
Любовника звали Леруа…138Глава 23 Полина Бонапарт была Нимфоманкой
Есть очень красивые этикетки.
Г-жа Бусико
Начало царствования Карла X было отмечено одной очень вольной эпиграммой, веселившей всех парижан без исключения:
Вчера, распутному скопцу принадлежав,
Под женским каблуком наш скипетр находился,
А в руки Карлу-дураку попав,
Сегодня он в кадило превратился.