Наш общий друг (Книга 1 и 2)
Шрифт:
Мистер и миссис Боффин приняли приглашение и, остановившись в маленькой прихожей, в ожидании, пока мисс Лавиния поведет их дальше, увидели вверху на лестничной площадке три пары подслушивающих ног: ноги миссис Уилфер, ноги мисс Беллы, ноги мистера Джорджа Самсона.
– Мистер и миссис Боффин, если не ошибаюсь?
– предостерегающим тоном возвестила мисс Лавиния.
Настороженное внимание со стороны ног миссис Уилфер, ног мисс Беллы, ног мистера Джорджа Самсона.
– Да, мисс, совершенно верно.
– Пройдите, пожалуйста, сюда, вниз по лестнице, я доложу маме.
Поспешное бегство ног миссис Уилфер, ног мисс Беллы, ног мистера Джорджа Самсона.
Прождав с четверть часа в общей семейной комнате, являвшей следы такой поспешной уборки после обеда, что было не совсем ясно, что тут происходило, - прибирали комнату для гостей или же играли в жмурки, - мистер и миссис Боффин удостоились, наконец, лицезреть миссис Уилфер, которая вплыла в комнату величественно-томно, снисходительно склонив голову набок - ее обычная манера встречать гостей.
– Простите, но чему я обязана такой чести?
– спросила миссис Уилфер после обмена приветствиями, поправив носовой платок на голове и помахав руками, облеченными в перчатки.
– Чтобы сказать покороче, сударыня, - заметил мистер Боффин, - может, вам доводилось слышать нашу фамилию, поскольку мы с миссис Боффип получили наследство?
– Да, сэр, я слышала о таком случае, - отвечала миссис Уилфер, достойно склонив голову.
– И осмелюсь сказать, сударыня, - продолжал мистер Боффин в то время, как миссис Боффин подтверждала его слова кивками и улыбками, - вы не очень к нам расположены?
– Извините меня, - сказала миссис Уилфер.
– Было бы несправедливо обвинять мистера и миссис Боффин в несчастье, которое, без сомнения, ниспослано свыше.
И на ее лице отразились героически претерпеваемые страдания, что придало особую значительность этим словам.
– Это, конечно, не в обиду нам сказано, - заметил честный мистер Боффин.
– Мы с миссис Боффин люди простые, сударыня, особых претензий не имеем, и ходить вокруг да около не любим; ко всему на свете можно найти прямую дорогу. Вот потому, значит, мы и пришли вам сказать, что очень рады будем познакомиться с вашей дочерью и сочтем за честь для себя, если она будет считать наш дом своим собственным, наравне с родительским. Короче говоря, нам хочется повеселить вашу дочку, дать ей возможность пользоваться всеми удовольствиями, какими мы сами будем пользоваться. Нам хочется, чтобы она переменила обстановку, развлеклась, рассеялась.
– Вот, вот!
– подтвердила простосердечная миссис Боффин.
– Господи, чего тут стесняться!
Миссис Уилфер с достоинством наклонила голову в сторону гостьи и величаво-монотонно ответила гостю:
– Извините, но у меня не одна дочь. Которой из них мистер Боффин и его супруга намерены оказать свое лестное внимание?
– Как же вы не понимаете?
– вмешалась улыбающаяся миссис Боффин.
– Само собой, мисс Белле.
– Вот как?
– произнесла миссис Уилфер, строго и непреклонно взглянув на нее.
– Моя дочь Белла дома и может отвечать за себя сама.
– И, слегка приотворив дверь, за которой тут же послышалось шарканье ног, она крикнула: - Попросите ко мне мисс Беллу!
Это официальное приглашение, на слух весьма величественное и можно даже сказать геральдическое, она сделала, упершись в лицо дочери сердитым и укоризненным взглядом и в таком близком соседстве с ней, что мисс Белла едва успела убраться в чуланчик под лестницей, опасаясь появления мистера н миссис Боффин.
– Занятия моего мужа, Р. У., - объяснила миссис Уилфер, - удерживают его в Сити в это время дня, иначе он тоже имел бы честь принимать вас под нашей скромной кровлей.
– Очень приятная квартирка!
– бодро произнес мистер Боффин.
– Извините, сэр, - возразила миссис Уилфер, поправляя его, - это обитель Бедности, которая знает свое место, хотя и независима.
Затрудняясь продолжать разговор в этом направлении, мистер и миссис Боффин до появления мисс Беллы сидели, уставясь в пространство, а миссис Уилфер без слов давала им понять, что каждый ее вздох требует невиданного в истории самоотвержения; как только появилась мисс Белла, ее представили гостям и объяснили ей цель их визита.
– Я очень вам признательна, разумеется, - сказала мисс Белла, холодно встряхнув кудряшками, - но у меня нет ровно никакого желания выезжать куда бы то ни было.
– Белла!
– увещевала ее миссис Уилфер.
– Белла, ты должна побороть себя!
– Да, послушайтесь вашей мамы, дорогая, - вторила ей миссис Боффин, мы будем очень рады вам, да и слишком вы хорошенькая, чтобы сидеть в четырех стенах.
И добрая старушка поцеловала ее, похлопав по наливным плечам, а миссис Уилфер в это время чопорно сидела рядом, точь-в-точь должностное лицо, присутствующее на свидании перед казнью.
– Мы переедем в хороший дом, - говорила миссис Боффин, по свойственному ей женскому лукавству давая обязательство и за мистера Боффина, который не мог протестовать при посторонних, - заведем хорошую карету, будем везде ездить и все осматривать. И прежде всего, душенька, не надо на нас сердиться, - продолжала она, усаживая Беллу рядом с собой и гладя ее по руке, - сами знаете, мы тут ни при чем.
Мисс Белла была так тронута этими простыми словами, что со свойственной ее летам отзывчивостью на доброту и ласку тепло ответила миссис Боффин поцелуем. Однако это вовсе не понравилось почтенной светской даме, ее маменьке; та старалась повернуть дело так, что не Боффины ей делают одолжение, а она - Боффинам.
– Моя младшая дочь Лавиния, - представила миссис Уилфер Лавинию, радуясь случаю переменить разговор, когда Лавви опять вошла в гостиную, мистер Джордж Самсон, друг нашего семейства.
Друг семейства находился в том периоде влюбленности, когда в каждом человеке видишь врага данного семейства. Усевшись на место, он засунул в рот круглый набалдашник трости, словно пробку, как будто оскорбленные чувства наполняли его до краев. И не сводил с Боффинов неумолимого взгляда.
– Если вам захочется, привозите с собой вашу сестру, когда соберетесь к нам погостить; мы, право, будем очень рады, - сказала миссис Боффин.
– Чем меньше вы будете стесняться, тем нам будет приятнее.