Наша Маша
Шрифт:
Джудит моментально успокаивается при виде улыбочки «доброго дядюшки Мэрла», делающего ей козу, что вынуждает меня со вздохом потерпеть его общество еще пару минут, которые он зря не тратит и обозревает мое выдающееся декольте. Я наивно пытаюсь всучить ему ребенка, пока он раздобревший от такого зрелища, но ничего не удается.
Еще и Поганка, скорчив жутко сосредоточенную рожицу и глядя мне прямо в глаза, что заставляет меня почти умилиться на пару секунд, издает очень неприличный, в обществе особы столь тонкой душевной организации, как я, звук. Судя по запаху, беда, то есть звук,
– Эээ, – только и могу, что отодвинуть ее от себя на вытянутых руках, я.
– Это тебе за жадность! – довольно заявляет Мэрл и уходит, щелкнув по носу столь же довольную Джудит, которая, решив, что подгузник у нее бронированный или что психика у меня железная, продолжает свое грязное дело.
Я снова оглядываюсь в поисках хоть кого-нибудь, но пошевелиться боюсь. А вдруг я сейчас встану, покачну эту бомбу замедленного действия, и все окажется на мне!
– Рика не видела? – раздается у входа в блок, к которому я повернута спиной, в надежде, что кто-то живой все-таки слился со стенкой в одной из камер и вот-вот придет мне на помощь, голос Дэрила.
– Нет, – я вижу, что он уже разворачивается и кричу панически. – То есть да! То есть… Дэрил!!!
– Чего? – недовольно и явно сообразив, что Рика я вообще со вчерашнего дня еще не видела, разворачивается он, замечает, наконец, в моих руках ребенка и вот тут уже проявляет интерес.
– С Поганкой что-то?
– Да! Она… она…
Блин, мало того, что я и слова-то такого на английском не знаю, так еще и сказать его, глядя в эти голубые глаза, постеснялась бы. Потому я пыхчу не хуже Джудит и точно так же смышлено, надеюсь, смотрю на Дэрила, пытаясь мысленно передать нужную информацию.
– Чего? Ну? – беспокоится он и сам предлагает варианты, некоторые из них мне приходится переводить интуитивно: – Упала? Ударилась? Температура? Вырвало?
– Неее, – морщу я нос. – Она… это… ну, подгузник…
– Тьфу, – на лице Дэрила читается искренне облегчение. – Так поменяй!
– Я?!
На такое я точно не подписывалась. А Бет, уточнившая, что Поганка, вот уж воистину правильное прозвище, сыта, совсем не подумала о малоприятных последствиях этой сытости.
Тем временем Джудит начинает вопить, Дэрил морщится, и я прямо вижу, как падаю в его глазах все ниже, ниже, ниже… Нет, я, конечно, по всем законам жанра очень даже планировала родить ему аж сразу тройню! Но вот подгузники им менять и все такое я не готова! Молодая я еще!
Дэрил решительно берет ребенка из моих рук и, чертыхаясь, идет к столу в углу блока, где хранится все добро этой малявки. Между прочим, у меня, которая и орет реже и все прочие свои дела наедине делает, вещичек поменьше-то будет!
Подхожу на пару шагов, пытаясь умиляться картиной: мой любимый мужчина с ребенком в руках. Ага. Просто прелесть. Покрасневший от воплей ребенок, от которого дурно пахнет, и тоже уже начавший краснеть от раздражения мужчина, никак не могущий справиться с извивающимся тельцем в одной руке и подгузником в другой. И это он еще не подумал, что мелкую чем-то помыть надо.
– Блин, Поганка, ну не кричи ты под руку, как девчонка! – бухтит он на нее. – Будешь психовать, буду называть каким-нибудь
Я тихонечко стараюсь слиться со стенкой, искренне надеясь на то, что Дэрил забыл, что это по моей вине ему приходится выполнять сейчас женские обязанности.
– Так, Пупсики, – раздается вдруг голос Кэрол, которая появляется словно из ниоткуда и тщетно пытается скрыть улыбку. – Так дело не пойдет. Пупсик-Дэрил, который, между прочим, тоже уже психует, и не смотри на меня так, может идти по своим делам, а Пупсик-Джудит идет ко мне. Вот так, дорогая, сейчас мы все сделаем…
Она ловко вынимает сразу успокоившегося ребенка из рук Дэрила, при этом успевая коснуться его чуть ли не всего, вот руки бы ей пообрывать, заодно и нечем резать честных людей ей потом будет, а Дэрил, покраснев заново, и мне хочется верить, что снова лишь от злости, топчется еще минуту рядом и, не найдя достойного ответа, уходит. Вообще позабыв обо мне!
Да и Кэрол меня особо не замечает, сюсюкаясь с Поганкой, которая, пока я провожала Дэрила влюблено-виноватым взглядом, успела оказаться в новой одежде. И может быть, хорошо, что не замечает. Ведь ей адресован уже не столь добрый взгляд. Вот и пупсики пошли всякие! Не успею и глазом моргнуть, как любимым обзовет! А он, как честный юноша, решит еще на ней жениться, переступив через мой остывающий, предварительно добитый стрелой в висок, труп.
Нет уж, надо что-то срочно предпринимать! И если Дэрил такой тугодум и быстро соблазнить его у меня не получается, то надо как-то отвлекать Кэрол от него! Вон она в сериале очень даже подружилась с Акселем, хоть и пыталась ломаться для вида. А что, если на нее обратит внимание кто-то другой? Гораздо поинтересней того чудного усатика? Да она, истомившаяся по мужику, что у нее просто на лице написано, когда она, как кошка, вокруг моего Дэрила вьется, на любого запрыгнет, едва тот рискнет цветочек ей подарить и рядом постоять пару раз!
Мимо блока кто-то проходит, и я машинально оглядываюсь. Так же машинально улыбаюсь и начинаю потирать руки. А вот и он! Идеальная, можно сказать, кандидатура! Осталось только план придумать, как их свести, и дело в шляпе!
План приходится отложить на время. Ведь к нам заносится запыхавшаяся и жутко довольная чем-то Бет, и я быстренько становлюсь рядом с Кэрол, типа я честно выполняла возложенные на меня обязанности по присмотру за мелкой, да еще и для правдоподобности аккуратно смахиваю использованный подгузник в мешок для мусора, пытаясь дышать при этом через раз.
– Ой! Она покакала? – радуется Бет так, словно произошло невесть какое счастливое событие, заодно и просвещая меня еще одним словом на английском языке.
Я под насмешливым взглядом Кэрол сообщаю, что таки да, чудо свершилось, мелкая – человек и тоже умеет ходить в туалет (к несчастью), и что Кэрол проводила для меня ликбез по смене подгузников.
Зря я так распинаюсь. Бет подробности не особо интересны и, прихватив ребенка, она быстренько уходит куда-то с Кэрол, рассказывая той что-то по дороге. Секретики… А как же я? А как же памятник мне, что пережила последние полчаса? Ну, или хотя бы медаль… Желательно шоколадную!