Наша толпа. Великие еврейские семьи Нью-Йорка
Шрифт:
В тот вечер Феликс вернулся домой далеко за полночь, постучал в дверь родителей и сказал: «Я встретил девушку, на которой собираюсь жениться».
Сваха Шарлотта была недовольна, так как этот брак был устроен не ею. Еще больше расстроился Мориц Варбург, узнав, что это американка. Сев на кровати в ночной рубашке и колпаке, он воскликнул: «Ей придется жить в Германии, понимаете!»
25. БРАК ПО-ШИФФОВСКИ
На следующее утро после объявления Феликса к Шиффам заглянул Мориц Варбург. Встреча не задалась. Г-н Варбург с каменным лицом вышел из апартаментов Шиффов, а Якоб Шифф спокойно объявил, что семья переезжает в Париж.
В Париже Шиффы отправились на скачки в Лонгшамп, и тут неожиданно появился не кто иной, как
Помимо желания сохранить «невинность» Фриды, Якобу не нравился Феликс Варбург. Во-первых, Феликс не был банкиром. Хотя в нью-йоркских фирмах широко практиковалось кумовство, в банке Варбурга существовало правило, которое предотвращало или, по крайней мере, контролировало его: в фирму могли попасть не более двух сыновей старшего партнера. Поскольку старшие братья Феликса, Макс и Пол, уже работали в банке, Феликс никогда не смог бы работать в M. M. Warburg & Company. Если Фрида хотела выйти замуж за Варбурга, сказал Якоб, то почему бы ей не выйти замуж за Пола или Макса? Но в любом случае Якоб не позволил бы ей выйти замуж за человека, который заставил бы ее жить в Германии. За этими нелогичными аргументами скрывалось то, что Шифф не доверял манерам Феликса. Феликс был остроумным и живым, а Шифф чувствовал себя неуютно, когда сталкивался с чем-то таким неосязаемым, как отскок. Он не любил шуток; bon vivants его настораживали. Прозвище Феликса было «Шипучка», в честь вишистской «шипучей воды» Селестена, которую он любил пить, но «шипучка» также описывала его характер. На подбородке Феликса имелась небольшая расщелина, которую Шифф расценил как признак слабости характера. Однако на самом деле он не хотел, чтобы его дочь выходила замуж за кого-либо.
Когда Шиффы приехали в Гаштайн, Феликс Варбург снова объявился. Когда Якоб во второй половине дня принимал воду, Фрида и Феликс тайно встретились в парке. Они долго гуляли, а потом он остановил ее под платаном и сказал: «Ну разве не прекрасный день?». «Да», — ответила Фрида. «Это прекрасное место», — сказал он. «Да», — согласилась она. «Вы хотели бы когда-нибудь жить в Германии?» — спросил он ее. Фрида была в ужасе. Она побежала домой к матери и закричала: «Мне кажется, он сделал предложение!».
Сразу же был созван военный совет и разработаны тщательно продуманные планы. Было решено, что семьям Шифф и Варбург следует провести конференцию на высшем уровне по этому вопросу, причем на нейтральной территории. Для этого был выбран Остенде на бельгийском побережье. Сначала Варбурги дали официальный ужин в своем любимом кошерном ресторане. Все прошло достаточно гладко (Шифф очень верил в то, что официальные ужины способны решить большинство проблем). Затем г-н Шифф устроил для Варбургов обед в своем отеле. Официант предложил свежих лангустов из канала, которые были некошерными. Шифф заказал филе подошвы. Но каким-то образом была допущена ошибка, и омары все равно были поданы, а Шифф впал в один из своих приступов ярости. Обед был провален.
Однако в конце концов была выработана тактика, которая, хотя и не очень развлекала молодых людей, но позволяла им оставаться в некотором роде на связи. Фрида с семьей вернется в Нью-Йорк, и там, как объяснил ее отец, Феликс будет еженедельно писать письмо Шиффу, который будет отвечать на него еженедельным письмом Феликсу. Фрида должна была ввести аналогичный график писем между собой и матерью Феликса. Фрида и Феликс ни при каких обстоятельствах не должны были писать друг другу. Эта программа должна была продолжаться до тех пор, пока Феликс не сможет приехать в Нью-Йорк. Молодые люди расстались без прощального поцелуя.
В Нью-Йорке началась переписка. Иногда отец показывал Фриде свои письма к Феликсу, прежде чем отправить их на почту. В письмах, написанных по-немецки, использовалось формальное «Sie», предназначенное для обращения к одному или нескольким лицам, с которыми человек не знаком. Но однажды Фрида заметила, что отец в последний раз написал Феликсу «Du» — привычную форму.
Феликс Варбург не очень хотел работать на Якоба Шиффа. Ему не суждено было стать великим финансистом (хотя он обладал и другими талантами, которые со временем очень пригодились Шиффу). Но он любил Фриду, и Шифф поставил непреложное условие: Феликс не сможет заполучить Фриду, если не получит в придачу Kuhn, Loeb. Когда Феликс готовился к отъезду из Германии в Нью-Йорк, отец отозвал его в сторону и сказал: «Сын мой, у меня к тебе одна просьба». Феликс был уверен, что отец собирается заставить его пообещать вернуть молодую жену в Германию или, по крайней мере, попросить его соблюдать диетические законы. Но отец сказал: «Не бери с собой ледяные напитки, которые портят пищеварение американцев и заставляют их ехать в Карлсбад за лекарством». Феликс приехал в Нью-Йорк в 1895 году и сразу же приступил к работе.
Отношение Шиффа к будущему зятю не сильно смягчилось в период «ухаживания». Он устроил все так, что молодые супруги практически не видели друг друга. А когда они все же встречались, то находились под надежной охраной. Он по-прежнему заботился о невинности Фриды и запрещал и ее матери, и бабушке говорить о «некрасивых» истинах.
Тереза Шифф подчинялась мужу, но у бабушки Бетти Лоеб были свои соображения. Она увлеклась сестринским делом и акушерством и приобрела репутацию «продвинутой» женщины. Бетти даже открыто читала романы Золя! На ее книжных полках за закрытыми стеклянными дверцами стояли книги, посвященные физической стороне брака, и она была полна решимости поговорить с Фридой. Но Джейкоб узнал об этом и отказался пускать Фриду к бабушке без присутствия третьего лица. Однажды днем Бетти Лоеб все же удалось оставить Фриду наедине и сказать ей: «Это нормально, что девушка расстраивается и нервничает в такой момент. Быть помолвленной — это неестественно. Девушка должна быть либо совсем не помолвлена, либо замужем». Это помогло, но ненамного.
Лихого молодого человека, которому предстояло жениться на прекраснейшей принцессе, в немецком еврейском обществе называли «Черным принцем». По мере приближения дня церемонии в семье Шиффов нарастало напряжение. Свадьба должна была состояться дома, в доме 932 по Пятой улице, и к прочим сложностям добавилось сообщение кейтеринга о том, что в доме может разместиться не более 125 гостей, а за неделю до свадьбы согласились 145. Якоб Шифф принял провидческую позу и объявил: «Двадцать не придут». Позже Фрида Шифф Варбург писала: «Как всегда, его прогноз оказался верным. За два дня до церемонии умерла миссис Джеймс Селигман, и вся ее семья, насчитывавшая ровно двадцать человек, не смогла приехать» [27] .
27
Возможно, нервное состояние Фриды сыграло свою роль в ее памяти, ведь Роза Контент Селигман умерла только через двенадцать лет. Но кто-то из толпы с двадцатью родственниками, видимо, действительно умер на той неделе.
Брак Фриды Шифф и Феликса Варбурга называли «династическим», и он действительно представлял собой консолидацию власти Kuhn, Loeb. Здесь были все — и Соломон Лоеб, который основал фирму, но несколько лет назад полностью отошел от дел в пользу своего зятя, отца невесты. Был и старый партнер Соломона, Абрахам Вольф, чья дочь Адди была подружкой невесты и которая — еще одна свадьба Kuhn, Loeb — очень скоро должна была выйти замуж за другого партнера, Отто Кана. Был и сын Соломона, Моррис, не банкир, но в том же году женившийся на дочери Эйба Куна, Эде, еще одной подружке невесты. Тетя невесты, Нина Лоеб, была подружкой невесты, а Пауль Варбург приехал из Германии, чтобы быть шафером своего брата. Эти двое впервые встретились на свадьбе и полюбили друг друга, что дало Соломону еще одного зятя в фирме, Нина стала невесткой своей племянницы, а Пауль Варбург — дядей своего брата.