Нашествие космических паразитов, или Бешеная карьера капитана Радовски

…Когда с невесть откуда приблудившегося летающего блюдца раздался отвратительный скрежет, капитан Радовски не сразу понял, что это голос. Для начала по основному каналу связи пронесся залп отборнейших ругательств на всех языках Земли, а затем глумливым тоном было произнесено буквально следующее:

— Мы есть великий народ всея Галактика… Мы будем трахать ваш Земля… Мы будем брать наложница ваш жена и систер, хо-хо-хо!!! — после чего перед самым носом капитана на экране вспыхнуло довольно натуральное изображение задницы, сопровождающееся демоническим хохотом.

Рассвирепевший капитан нажал сразу на все гашетки, в считанные секунды превратив добротное

летающее блюдце в груду пылающих обломков. Засадив по ним еще парочку ядерных ракет, он обрел некоторое душевное равновесие — багровый туман перед глазами рассеялся, и он осознал, что произошел так долго ожидаемый первый контакт. «Он же и последний!» — с удовлетворением отметил Радовски, разворачивая свой орбитальный перехватчик. Как настоящий военный, он воспринимал любой контакт (даже с прекрасным полом) скорее как разведку боем. Этот бой он выиграл, как ни крути.

Если бы капитан знал, чем в будущем обернется его победа, он взвыл бы от крутой тоски — и сам царь Пирр не позавидовал бы ему!

…Происшествие на орбите вызвало переполох — еще бы! В дверь дома, где жило человечество, кто-то постучал, и теперь хозяева в душевном томлении пытались догадаться, кто бы это мог быть? Как всегда, первой на этот вопрос ответила пресса. Газеты, радио и телевидение переполнились свежайшей информацией (иногда настолько свежей, что она опережала события). Благодатная тема летающих тарелок обрела вторую жизнь, и залежавшийся материал о встречах с разноцветными и разнокалиберными энлонавтами могучим потоком хлынул на головы растерянных обывателей, хороня под собой какие-то жалкие факты. Факты оставались уделом ученых, а они, как обычно, не могли прийти к единому мнению.

Единственное оставшееся свидетельство — запись речи инопланетян, анализировалось и перетолковывалось на сотни ладов с помощью всемогущей математики, семантики, информатики, лингвистики и других инструментов познания, но безуспешно. Что скрывалось в нем? Предположения были самые разные — от антиэтики загадочных существ, которой предписывалось бы считать приветствием самое страшное оскорбление, до простого недоразумения из-за перегруженности земных телеканалов сценами скорее однообразными, чем пристойными.

Общее возмущение научной общественности вызвал поступок капитана Радовски — употреблялись такие термины, как «вандализм», «варварство», «армейская тупость». Однако все эти бессильные вопли, как волны о гранитный утес, разбивались об Управление Обороны — капитану дали повышение и внеочередной отпуск. Сам маршал Огарио пожал ему руку и назвал «Верным сыном Земли», что было равносильно высшей награде.

Кстати, общественное мнение склонялось скорее в пользу военных, и весьма далекие от христианской морали настроения (типа: «Этих вонючих пришельцев надо заставить уважать Землю») были широко распространены. Взрыву земного шовинизма помешало лишь то, что заставлять было вроде уже некого…

Полгода спустя, когда страсти поутихли, а очередные сенсации (вроде появления преподобного отца Бенедикта, главы Новой Моральной Церкви, на пляже нудистов) вытеснили хамов-пришельцев с первых полос газет, майор Радовски спокойно попивал кофе, сидя в уютном бункере перед пультом глобальной системы слежения. На громадном экране разворачивалась захватывающая дух панорама Солнечной системы. Майор изредка бросал на нее скучающий взгляд.

В космосе все спокойно — за орбитой Плутона то появлялись, то пропадали в радиотени блестки кораблей международной экспедиции; в поясе астероидов оживленно сновали «челноки», перебрасывая сырье и людей ко вновь открытым месторождениям и транспортным кораблям; стройным косяком, как журавли в полете, шли ракеты очередного каравана к Марсу… В околоземном

пространстве летало столько, что уследить за всем без помощи ЭВМ было бы просто немыслимо — цели фиксировались тысячами! Ни одна уважающая себя страна не могла обойтись без своего спутника, а в самых развитых свои спутники имелись уже у штатов, областей и отдельных городов. Бесчисленные заводы, лаборатории, научные станции и оранжереи дополняли картину — бедняга Ньютон перевернулся бы в гробу, узрев сию «гармонию звездных сфер».

Но, как уже говорилось, все было спокойно, как вдруг… Майор Радовски подавился кофе и выпучил глаза на экран — откуда-то из-за громады Юпитера вывалилась целая гроздь огоньков, мчащихся на предельной скорости к центру системы. Не успел майор откашляться и протянуть руку к кнопке общей тревоги, как вспыхнула еще одна гроздь.

«Черт возьми, они тормозят — до этого их скорость была слишком велика для локаторов!» — мелькнула догадка.

Сирена общей тревоги сотрясла стены, на миг поселив в душах страх и растерянность. Армада неизвестных кораблей все прибывала, сейчас их уже было столько, что они сливались в одну дрожащую светом кляксу — разрешающей способности аппаратуры не хватало.

— Пришельцы! — рявкнул кто-то над ухом майора, клацнув зубами — Так их разэтак и растак! — начальник главного штаба генерал-адмирал Исмаилов потряс мощным волосатым кулаком — Добрались-таки, разнюхали, а?!

— Гады! — согласился Радовски, пробегая по клавишам вызова глав военного ведомства.

По сигналу общей тревоги власть над всеми вооруженными силами Земли сосредотачивалась здесь, на неприметном островке, затерянном в освистанных ветрами просторах Тихого океана. Дежурный главнокомандующий сейчас, наверное, спешно натягивает китель, лихорадочно перебирая в уме шифры и коды, дающие ему власть над заблокированным вооружением. Власть, впрочем, чисто номинальную — без одобрения специальным советом ООН ни одна ракета не сдвинется ни на миллиметр. Совет состоял из глав межгосударственных объединений — Европейской гиперреспублики, Афро-Азиатского конгломерата и Объединенных Штатов Обеих Америк — не говоря уже о Тихоокеанском Королевстве…

…В течение ближайшего часа главный штаб был весьма шумным местом. Прибывали чины. Маршал Огарио, преодолев на стратосферном истребителе десять тысяч километров, сразу прошел на командный пункт и забрал бразды правления в свои руки — после этого общая суетня и шум достигли апогея и стали походить на шабаш. Телефоны звонили не переставая, группа секретарей едва успевала отвечать на запросы ведомств, правительств, международных организаций — ужасная новость в мгновение ока облетела мир.

Армада пришельцев! Идет к Земле!! Человечество в опасности!!!

Комитет ООН безропотно отдал контроль над оружием Управлению Обороны, выразив уверенность в полной и окончательной победе. Уверенность выражал президент Объединенных Штатов, как наиболее тренированный оратор, но и в его бархатистом голосе проскальзывала предательская дрожь. Однако военным чужды сомнения: уже разрабатывалось с полдюжины вариантов отпора агрессору на основе военной доктрины и плана стратегического развертывания. Вариант глухой обороны Земли был сразу отвергнут, как недостойный — многочисленные поселения на Марсе и Венере, рабочие поселки и научные станции на Меркурии и в поясе астероидов взывали о помощи, и Земля не могла бросить их на произвол судьбы. Но защитить каждое в отдельности не удастся — у нападающих слишком много кораблей… Остается единственный выход — атака! Генеральное сражение, как в старые добрые времена — в нем решится судьба человечества (и начальник контрразведки потихоньку принимается набрасывать план партизанской войны — на случай поражения). Результатом первых же часов работы штаба явился знаменитый «Приказ N1»: