Наследник имения Редклиф. Том третий
Шрифт:
ГЛАВА I
Первое извстіе о болзни Филиппа пришло въ Гольуэль утромъ, во время завтрака. Чарльзъ распечаталъ письмо и, пробжавъ его, замтилъ:
— Такъ и есть! Онъ настоялъ на своемъ, пошелъ въ горы, и занемогъ!
— Кто? кто болнъ? неужели Гэй? закричали со всхъ сторонъ.
— Нтъ, не онъ, а Филиппъ, — возразилъ Чарльзъ. — У нашего капитана прилипчивая горячка; онъ заразился ею въ какой-то трущоб и лежитъ теперь въ бреду, а братъ съ сестрою переселились въ Рекоару и ухаживаютъ за нимъ. Препріятное занятіе для молодой четы! Нечего сказать!
Лора не
Сознавая себя преступной въ глазахъ Божіихъ, Лора не могла молиться, губы ея шептали несвязныя слова, а голова и сердце заняты были другимъ. Какъ она ни старалась скрывать свое горе отъ семьи, но мать, братъ и сестра, зная ея давнишнюю привязанность къ Филиппу, вполн сочувствовали ей, хотя иногда и удивлялись излишней ея впечатлительности. Мистриссъ Эдмонстонъ боле другихъ жалла Лору; она ласкала ее, окружала всевозможнымъ вниманіемъ, но Лора какъ будто не замчала этого и вся отдалась своему горю. Она по цлымъ днямъ бродила по саду или сидла молча у себя въ комнат. Когда пришло извстіе, что положеніе Филиппа безнадежно, она всю ночь не раздвалась и вплоть до утра не прилегла ни на минуту.
Только-что вс въ дом проснулись, Лора опомнилась, поправила туалетъ свой и пошла внизъ. Къ завтраку она явилась вся блдная, съ глазами распухшими отъ слезъ; она въ ротъ ничего не взяла, и ушла въ садъ, при первой возможности. Мать немедленно отправилась вслдъ за нею, но на дорог ее остановила старушка няня. — Сударыня, — сказала она встревоженнымъ голосомъ:- миссъ Эдмонстонъ врно нездорова. Представьте себ, у нея постель даже не измята. Она врно не почивала всю ночь.
— Неужели, няня? спросила мистриссъ Эдмоистонъ.
— Да-съ, мэмъ, мн объ этомъ Джэнъ сказала, а я потомъ пошла сама посмотрть. Бдное дитя, она все по мистер Филипп убивается! Немудрено, вдь они росли вмст. Извольте сами сходить къ миссъ Лор, не то, право, она сляжетъ, увряю васъ.
— Иду, иду, няня! ласково возразила мистриссъ Эдмонстонъ, и дйствительно, войдя въ садъ, она нашла Лору въ одной изъ отдаленныхъ крытыхъ аллей. Молодая двушка, съ отчаяніемъ на лиц, ходила въ волненіи, взадъ и впередъ, все по одному мсту.
— Лора, душа моя, — кротко замтила мать, взявъ ее за талью. — Я не могу видть твоего горя. Скажи, что съ тобой? — Лора ничего не отвчала. Присутствіе каждаго посторонняго лица было ей невыносимо тяжко.
— Зачмъ ты такъ убиваешься? продолжала мать. Неужели ты не ложилась впродолженіе всей ночи, бдное дитя мое? Вдь это вредно, другъ мой. Ты можешь заболть.
— Ахъ, какъ бы я желала этого: я бы желала умереть, — хриплымъ голосомъ произнесла Лора.
— Лора! Лора! Опомнись, что ты говоришь? остановила ее мать. — Гд-жъ твоя сила характера? Такое неумренное отчаяніе просто неприлично для молодой двушки.
Лора не выдержала. Забывъ всегдашнее свое уваженіе къ матери, она вся вспыхнула и рзко возразила:
— Неприлично? вы такъ находите? А, позвольте спросить, кому-жъ горевать объ немъ, какъ не мн? Я избранная его сердца, я одна люблю его, одна понимаю его! — И она глухо зарыдала. Мать не поняла въ чемъ дло и, приписывая такой взрывъ болзненной раздражительности Лоры, холодно начала ее успокоивать, напоминая ей, что подобныя выходки несогласны съ достоинствомъ женніины.
— Берегись, Лора, — сказала она дочери. — Женщин нельзя выражаться такъ смло, говоря о мужчин, который не далъ ей повода думать, что онъ ее предпочитаетъ другимъ.
— Что мн въ его предпочтеній, когда я давно знаю, что онъ меня любитъ! Его сердце принадлежитъ мн, и дороже этого сокровища у меня ничего нтъ на бломъ свт. Неужели вы до сихъ поръ не замтили, какъ мы другъ друга любимъ? —
— Это что такое? возразила мистриссъ Эдмонстонъ, пораженная изумленіемъ. — Повтори, что ты сказала.
— Я проговорилась! я измнила ему, — воскликнула Лора, закрывъ лицо руками. Я измнила ему въ ту минуту, когда онъ, можетъ быть, умираетъ! Эти слова очень разсердили мистриссъ Эдмонстонъ, которая, перемнивъ обычный свой кроткій тонъ на строгій, съ укоризной возразила дочери:
— Лора, — сказала она ей:- я требую объясненія. Говори, что произошло между тобой и Филиппомъ?
Вмсто отвта, молодая двушка залилась слезами. Безсонныя ночи и истощеніе силъ отъ недостатка пищи обнаружили свое дйствіе. Чувство материнской любви взяло верхъ надъ гнвомъ мистриссъ Эдмонстонъ; она ласково обняла дочь и, бережно поддерживая ее, увела въ комнаты и уложила на диванъ, у себя въ уборной. Началась сильная реакція. Лора дала волю слезамъ и на вс разспросы матери отвчала однимъ рыданіемъ; ей невыносима была мысль, что она по слабости характера выдала тайну Филиппа. Бдная мистриссъ Эдмонстонъ окончательно растерялась; ей представилось, что Лора уже тайно обвнчана и что она только изъ страха ея гнва не ршается высказаться ясне. Видя, что ея присутствіе въ тягость дочери, мистриссъ Эдмонстонъ ршилась уйдти.
— Я тебя оставляю на полчаса, — сказала она, — ты отдохнешь, успокоишься и тогда вроятно дашь ясный, точный отвтъ на вс мои вопросы. Я требую этого. — Мистриссъ Эдмонстонъ удалилась къ себ въ спальню и, положивъ передъ собою часы, начала въ волненіи считать минуты. Мысли, одна другой мучительне, догадки, сомннія, перебгали у нея въ ум, и бдная мать терзалась впродолженіе условленнаго получаса, слдя за часововой стрлкой. Ровно черезъ 30 минутъ она быстро растворила дверь уборной и остановилась на порог ея. Лора сидла неподвижно, въ прежнемъ положеніи, въ углу дивана. Услыхавъ шумъ, она подняла голову; на лиц ея не было замтно ни малйшаго смущенія; она грустнымъ, умоляющимъ взглядомъ посмотрла на мистриссъ Эдмомстонъ.