Настенька
Шрифт:
Глава 35
Я бежала сломя голову, не разбирая дороги. В моей душе творилось что-то неописуемое. Боль, отчаяние и безнадёжность. Опомнилась лишь, когда оказалась у двери кузни.
– Нет, только не это, - прошептала я одними губами и попятилась прочь.
А следующая мысль про их первую брачную ночь, пришлась совсем некстати.
Внутри что-то клокотало, просясь вырваться наружу. И это что-то было яростью. Страдания вдруг обернулись жгучей обидой, а затем ненавистью.
Внутри меня что-то отчаянно
Я провела ладонью по шершавой поверхности двери, и расширившимися глазами наблюдала, как толстое необработанное дерево покрывается инеем.
«Ну же! Тебе просто надо приложить чуть больше силы, и твои обидчики поплатятся», - увещевал голос.
– Да, - с наслаждением проговорила я, чувствуя, как желанный холод обволакивает всё моё тело.
Руки сами заскользили по чужой калитке, разукрашивая её ледяными узорами. Тихо скрипнули петли. Раздалось злобное рычание собаки. Но было ли мне дело до какого-то там пса? Конечно, нет. Не успела здоровенная псина метнуться ко мне, как моя тонкая, но стальная ручка ухватила оскалившуюся шавку за холку, а затем… наступила тишина.
Я удовлетворённо выдохнула и прикрыла веки, наслаждаясь безмолвием летней ночи. Прохладный ночной ветерок развивал мои непослушные локоны, остужая раскрасневшиеся щеки. Ледяная ладонь сама провела по лицу, изгоняя ненавистный жар и даря такую желанную прохладу. Затем моя рука опустилась ниже, туда, где в пылающей груди билось израненной птицей моё сердце. Как захотелось мне сейчас сжать его в ледяном кулаке, чтоб оно успокоилось, и даже остановилось.
«Почему ты должна страдать, а не они?» - вновь услышала я тихий голос, - «Отомсти же».
Ноги послушно несли меня к дому, а руки сами попутно задевали предметы, превращая всё вокруг в сверкающие льдом скульптуры. Дверь оказалась не запертой, как и следующая. Лампадка у образов в углу избы опасливо затрещала и вспыхнула ярче. А я же медленно и бесшумно продвигалась дальше из одного помещения в другое. Вот возле печи на лавке тихо посапывал какой-то старик, видимо отец или дед Данилы. А вот с палатьев свешиваются чьи-то тонкие детские ручки, наверное, там спали его сестры.
Ещё дверь. И вот высокая кровать, узкая, не более полуторки. На ней двое. Светлые волосы девушки распущены, мешковатая сорочка сползла с одного плеча, оголяя крепкую упругую грудь. Тело мужчины скрывала грубая рубаха, но я и так знала каждую линию его мускул, каждый изгиб, как свой собственный.
Рука сама занеслась над крепко спящей парочкой, а между пальцами блеснул ледяной голубизной нож.
Я затаила дыхание, прикрыла веки, продолжая концентрировать силу в ладони.
«Ну же!»
– Нееет, - заверещало что-то рядом, - Не делай этого, ведьма, не надо!
Я с досадой отпрянула, а ледяной кинжал чиркнул по изголовью кровати, превращаясь в ледяное крошево.
– Кто смеет мне мешать! – зашипела я яростно, материализуя в своих пальцах
Передо мной тут же бухнулся на колени представитель местной домовой нечисти, которого я видела впервые.
– Пощади, всеми богами прошу, - запричитал домовик, - Дурной Данила, не спорю. Виноват он перед тобой, и эта его светловолосая тоже ещё та, - кивнул он в сторону кровати, - Но не убивай, прошу.
– Ещё слово, - тихо зашипела я, - И проснётся весь дом. И тогда, - яростно блеснула я глазами, - Тогда мне придётся убить всех! Выбирай сам!
– Не придётся, - отчаянно замотал головой нечисть, - Я чары наложил, не проснутся они. Прошу пощади, не убивай. Не узнает никто, что ты здесь была, и я молчать буду.
Ярость во мне требовала, чтобы я поступила иначе. Достаточно было только устранить одно небольшое препятствие, которое сейчас так некстати, пыталось заговорить мне зубы.
Я снова взглянула на мирно спящего мужчину, и почувствовала, как злость во мне борется с любовью. Жажда крови немного схлынула, и видимо это почувствовал и домой.
– Спасибо, навьюшка, спасибо!
– снова кинулся он мне в ноги, - Не зря Данила так сильно полюбил тебя, доброе у тебя сердце.
В глазах защипало. Стоять и смотреть на всё это было невыносимо. Боль снова смешалась с ненавистью, и, опасаясь не совладать с собой, я рванула к выходу.
– Ветер!
– закричала я, оказавшись на улице, - Где ты?
Но ответа не последовало. Именно сейчас, когда он мне был так нужен, его не было рядом.
Я рванула в лес, охваченная диким желанием ломать и крушить всё на своём пути.
– Ветер!
– рявкнула я так, что сама чуть не оглохла.
– Здесь я, здесь, - тут же раздалось где-то рядом.
Парень меланхолично полировал свои ногти, сидя на толстом суку здоровенного дуба.
Я посмотрела на него сквозь пелену боли и раздражения.
– Почему ты не остановил меня?
Отвечать он не торопился, продолжая с безразличным видом полировать свои ногти.
– Я ведь могла… Я ведь чуть их…, - я взглянула на свои руки с ужасом, понимая, что чуть не сотворила.
Меня пошатнуло, и блондин в один миг оказался рядом, схватив меня за плечи и яростно встряхивая.
– Жалко их стало? Жалко?
– злобно прошипел он мне в лицо, - А тебя кто-нибудь пожалел?
Я подняла к нему глаза полные слёз и тихо ответила:
– Ты.
– О боги, - выдохнул он, прижимаясь своими губами к моим, и крепко заключая меня в объятия.
Я не сопротивлялась, а только вяло отвечала на его прикосновения, цепляясь дрожащими руками за его руки и плечи.
– Возьми меня, Ветер, я буду твоей, - тихо прошептала я между поцелуями.
Он оторвался от моих губ и внимательно вгляделся в моё лицо.
– И в моих объятиях будет лишь призрак, - уныло хмыкнул он, отталкивая меня прочь.
– Ты же этого хочешь.
– А ты?
– его взгляд вдруг стал жестким.