Натуральный обмен

Солодкова Татьяна

– Рей, - губы короля тронула улыбка, - я рад, что вы до сих пор дружите. Рей - хороший мальчик.

– Ну, за "мальчика" он даст мне в глаз, - усмехнулся я, - но я передам ему твои слова, ему будет приятно.

Король же перевел взгляд на Мельвидора, оказывается, он видел его с самого начала, просто предпочел не обращать внимания.

– Здравствуй, Мел, - выдохнул он, вдруг закашлявшись.
– И каков приговор?

– Ваше величество...
– замялся волшебник.

– Мел, - несмотря на слабость, в голосе

короля прозвучали стальные нотки человека, привыкшего повелевать, - скажи, я когда-нибудь был трусом?

– Нет, ваше величество.

– Тогда говори прямо. Это конец?

Мельвидор опустил глаза и кивнул.

– Жизненные силы организма истощились, к сожалению, я больше не смогу продлить вашу жизнь никакой магией.

– Ясно, - выдохнул король.
– Что ж, пускай, - он вдруг повернул голову в сторону, где толпились министры: - Что за столпотворение? Балаган решили развести из моей кончины? Оставьте меня наедине с сыном.

Вот что такое власть, вот что значит командный голос, вроде бы, и не громкий, но повелительный настолько, что даже мне захотелось бежать подальше отсюда. Но я как раз был единственным, кто остался, все остальные в спешке ретировались.

Последней выходила сиделка, все еще пытающая стать невидимкой. Но король заметил ее, узнал.

– Мартьяна! Подойди.

– Ваше величество, - она несмело приблизилась, прижимая сцепленные кисти рук к груди.

– Я рад, что рядом со мной был кто-то знакомый. Спасибо тебе.

– Ваше величество, это было для меня честью, - всхлипнула Мартьяна.

– Спасибо тебе еще раз, а теперь можешь идти.

Женщина еще раз всхлипнула и покинула комнату, притворив за собой дверь.

Вот теперь мы остались одни.

Я не знал, что делать, что сказать, как себя вести.

– Мел, знаешь ли, частенько ошибается, - попробовал подбодрить я.

– Брось, - не поверил король, - не в этот раз, и мы оба это знаем.

Я не нашел в себе сил притворяться тупоголовым оптимистом и продолжить врать, убеждая, что все это мелочи, он непременно выживет, вернет трон, и мы заживем долго и счастливо...

– Я помню твой голос, - вдруг казал он, - не помню слов, но голос узнаю, - его глаза жадно впились в мое лицо, - ты навещал меня?

– Постоянно.

– Господи, - выдохнул король, - это такое облегчение. В первые мгновения, когда я пришел в себя и не увидел тебя, и никто не знал, где ты, я подумал, что ты не хочешь меня видеть, что успел возненавидеть за эти годы.

– Как я мог, ты ведь мой отец, - как странно, я даже не лгал, в эти минуты он на самом деле был моим отцом, а я его сыном, потому что так должно быть, потому что так правильно. Я усмехнулся.
– Жаль, что ты ничего не помнишь, ох и занимательные же истории я тебе рассказывал.

Лергиус крепче сжал мою руку.

– Мне тоже чертовски жаль, - и он явно имел в виду

не мои рассказы, - но я рад, что судьба дала мне шанс попрощаться и сказать, что я горжусь тобой.

Я почувствовал, что в горле стоят слезы. Я только что попрощался с матерью и обрел отца, чтобы навсегда его потерять.

– Откуда ты знаешь, что есть чем гордиться?
– вырвалось у меня.

– Я умею видеть людей, - снисходительно ответил король, - и я вижу тебя. Видел, как министры расступались перед тобой, видел, как тепло смотрит на тебя Мел, а бедная Мартьяна боялась даже вздохнуть в присутствии министров, а тебя она не боится, смотрит с уважением, но не со страхом.

Я вскинул брови. Как он мог все это заметить за какие-то несколько минут? А ведь все решили, что король толком вообще ничего не видит и не слышит.

– Самое страшное, что могло случиться, - продолжал король, - это потеря власти, ты был слишком мал, министры могли оттеснить тебя, сделать марионеткой, ширмой. Тогда королевство было бы потеряно навсегда.

В этот момент я возблагодарил Бога за то, что король не знал правды и не увидел своего настоящего сына, с которым я имел несчастье познакомиться меньше часа назад.

– Я сохраню твое королевство, - клятвенно пообещал я.

– Я верю тебе, - на губах короля появилась умиротворенная улыбка.
– И я верю в тебя.

– Я сделаю все, чтобы не подвести тебя, - и это было не утешение умирающего, я, действительно, так чувствовал. Встреча с Эриданом в очередной раз потрясла мой внутренний мир. Я не знал, что будет дальше, но одно я пообещал себе твердо: я никогда не буду таким, как он.

Король все еще улыбался, но его взгляд начал туманиться.

– Просто будь счастлив, - прошептал он, теряя последние силы.
– Я люблю тебя, сынок.

Как так может быть? Это полное вживание в роль, подмена понятий, самообман? Почему я чувствую, что теряю не кого-то постороннего, а своего родного отца? Снова, как тогда, десять лет назад. Вот только на этот раз судьба сделала мне подарок: дала возможность попрощаться.

– Я люблю тебя, папа, - прошептал я, чувствуя, что слезы таки добираются до глаз.

– Будь счастлив, - в последний раз выдохнул король, и его веки опустились. Рука обмякла.

Я просидел у его постели еще минут десять, пытаясь взять себя в руки и не дать себе раскиснуть.

Потом встал, расправил плечи, выпрямил спину, бросил прощальный взгляд на теперь навсегда умиротворенное лицо короля, и вышел за дверь.

***

Вся следующая неделя прошла в суете подготовки к похоронам. Я постоянно куда-то бежал, что-то подписывал, о чем-то распоряжался, что-то приказывал. Часть обязанностей взвалил на себя Мельвидор, часть взял Леонер. Никто из нас не упоминал то, что произошло перед смертью короля, сейчас было не до разборок.