Натуральный обмен
Шрифт:
Вот тут я не сдержался.
– Убить одного, чтобы спасти другого?
– хмыкнул я.
– Это так по-божески.
– Ты прав, - Мельвидор вздохнул, - но это казалось единственным выходом. И тогда мы нашли тебя. Мы следили за тобой больше полугода, изучали твой образ жизни, интересы. Эридан стал заниматься предметами, которые преподавали тебе в школе, узнавать особенности твоего мира и окружения.
– Он ожил, - добавил Леонер.
– Ожил впервые на нашей памяти, был заинтересован, жизнерадостен, начал часто смеяться. И тогда мы уверились, что поступаем правильно. И мы провели обмен.
– Нам пришлось тебя обмануть, - продолжил Мельвидор.
– Мы на самом деле врали, глядя тебе в глаза. Но только так мы могли быть уверенными, что министры ничего не заподозрят. Ты появился здесь, но министры по-прежнему тянули с покушением.
– И вы тоже тянули и заговаривали мне зубы, - подсказал я.
Мел горестно кивнул:
– Именно так. А потом вернулся младший Гердер, и мы поняли, что это то самое, чего ждали министры: убрать принца чужими руками. Но ты не дал себя убить, а потом вытащил Рейнела из темницы, да еще и умудрился подружиться с ним.
– И тогда мы поняли, что все не так просто, - вновь заговорил монах.
– Мы больше не могли тянуть и потчевать тебя тем, что поиски не дают результатов. Рано или поздно ты бы заподозрил, что что-то здесь не так. Не ты, так Рейнел.
– И вы подсунули мне труп.
– Да, - подтвердил волшебник мои догадки, - мы знали, что ты долго не усидишь на месте и придешь сам. Нам оставалось только приготовить тело и ждать твоего появления. А когда ты пришел, я накинул на мертвеца иллюзию.
– И я купился.
– И ты купился.
– Боже мой, - вдруг спохватился я, - надеюсь, вы никого для этого не убили? Где вы взяли труп?
Мельвидор покачал головой:
– Это был бродяга, умерший естественной смертью. После того, как показали тебе, мы похоронили его по всем правилам.
– И на том спасибо, - вздохнул я.
– После этого вы общались с Эриданом?
– Нет.
– Мы поддерживали тебя совершенно искренне, - сказал монах.
– Мы поняли, что ты можешь быть не спасением Эридана, ты можешь стать спасением Карадены.
– Как пафосно, - я поморщился.
– Но это правда. Мы не могли сказать тебе правду, потому что твоя реакция в любом случае была бы такой, какой была: ты захотел бы вернуться.
– А вы не подумали, что я еще на самом деле мог вернуться тогда?
– спокойно поинтересовался я, теперь это уже не имело значения.
– Пока мне еще не было до Карадены дела, пока я не отправил на смерть несколько десятков людей. Ведь тогда еще я мог вернуться и зажить прежней жизнью. Вы бы искупили свой грех и вернули все на свои места.
Мельвидор поднял на меня глаза.
– Ты имеешь право нас ненавидеть, - тихо сказал он.
– Но Карадена гибла на наших глазах. А ты с каждым днем все больше соответствовал тому, каким должен быть принц. Мы променяли совесть на надежду.
Ненавидеть? Да, мне казалось разумным, что я должен их ненавидеть. А еще лучше отомстить. Выгнать их из столицы, или вообще из королевства. А может, и вовсе, казнить, чтобы не осталось свидетелей, что я самозванец.
Это было бы логичным поступком. Весьма. И, судя по смиренно опущенным головам, чего-то подобного они от меня и ждали, готовые принять любой приговор, который я вынесу.
– Я вас не ненавижу, - признался я.
– Надо бы, но почему-то не могу, - оба вскинули глаза, не веря своим ушам.
– Мне все еще больно, я чувствую себя преданным. Но я не могу обвинить вас во всем, что со мной произошло. Да, вы лгали, но я сам согласился сыграть принца, вы не пытали меня, не шантажировали, не тащили силой. Я согласился сам. Пусть, я не знал всех обстоятельств, но вы спрашивали моего согласия, и я его дал совершенно добровольно.
– Ты сможешь нас простить?
– спросил Мельвидор, на этот раз пряча глаза.
Я помолчал, прежде чем дать ответ.
– Пока не могу, - сказал я честно.
– Со временем, наверное. Но мне нужно это время, чтобы снова научиться вам доверять.
– Мы не подведем, - решительно заявил Леонер.
– И мне очень хочется вам верить. Но мне нужно время.
– Это больше, чем мы могли рассчитывать, - сказал Мельвидор.
– Спасибо тебе за великодушие...
– Мел, не нужно, - попросил я.
– Кажется, мы сказали друг другу все, что хотели. Оставьте меня, пожалуйста.
Они не спорили, просто встали и вышли.
А я должен был подумать, как смириться со всем, что я узнал, и как жить с этим дальше.
***
Я сидел на широком подоконнике в своей комнате и смотрел в окно. За ним уже совершенно стемнело, но я не мог заставить себя встать и пойти спасть. Так много мыслей и так мало чувств, осталась только грусть. Больше на данный момент я не испытывал ничего.
В дверь тихонько постучали.
– Кто там?!
– ответил я достаточно грубо, я никого не желал видеть, хотел побыть один.
– Это я, - ответил голос Эйниры.
– Проходи, открыто, - отозвался я, не меняя позы.
Что ж, и этот разговор должен был случиться. Рано или поздно. Должна же она попросить прощения за свою грубость, как и положено вежливой принцессе, потом уже спокойно повторить, что не шутила, и, так как я не ее муж, я не имею права к ней приближаться.
– Я хотела поговорить.
Я пожал плечами.
– Говори. Только, если в память о том, что между нами было, ты не хочешь, чтобы меня разрубили на четыре куска, говори потише. У меня нет при себе магической свечи.