Найон
Шрифт:
– И ты подпрыгнул до потолка, не иначе.
– Да! Ты не представляешь, сколько лет я бился над этой бедой.
– И вычислил, откуда они у нас.
– Да! Почему территорию разбили на регионы? В каждом районе свои испытания над населением. Первым введут одну болезнь, другим другую, и, по мере взросления, эти твари растут, размножаются и готовятся к первой атаке. Пока иммунитет их подавляет, они накапливают силы. Вы не поверите, сколько разных паразитов в нас закачивают с прививками. Скажем, вспышку туберкулёза кураторы ожидают через двадцать лет в этом регионе, раковые заболевания – во втором. А что такое рак, я разобрался лучше медиков. Три армии паразитов сошлись и нанесли удар по слабому месту, врачи тут же обнаруживают «раковые клетки». Это чистое враньё. Паразиты оставляют после себя отходы жизнедеятельности, вот эти следы и изучают учёные. А сама «корова» оставила кучу и пошла дальше, вы тут разбирайтесь. Рак – это атака на организм тремя видами паразитов.
– Так, может, их надо классифицировать, выложить в таблицы и показать медикам? – Лёша подпёр голову ладонью, гадал, чем ответит Найон.
– Над ними стоят кураторы, в их задачу не входит сообщать правду, откуда болезни.
– А в чём тогда их задача?
– Оставлять нас в неведении. Покупайте лекарства, которые мы производим, и будет вам счастье.
– И много вылечили их лекарства?
– Трудно сказать, свою статистику они ведут, и нам её не покажут. Какой-то процент нужно показать исцелившимся – иначе им веры не будет. Облучение, химиотерапия – эти люди приговорены. Кто дольше протянет, кто…
– Ты говорил про сон на соде.
– Говорил, и буду говорить. Сода – это белый огонь, его глазами не каждый увидит. Правда, и соду научились разбавлять, но даже с этими разбавлениями она выжигает целые колонии, за неделю. Полпачки на простынь, пару ложек на полотенце, завернул – и под голову. Две ночи сода работает отлично, потом надо обновить.
– А эту куда?
– На огород. Почвы кислые, сода им пригодится. – Аверьянов переключился на свою волну, видно пошла информация. – Мне нужно подумать, есть одна идея. А вы спите, я фонарик выключаю.
Он вышел под звёзды, попытался сосредоточиться. Конечно, его волновало состояние головы. В последнее время шло столько информации, что сосуды могут не выдержать. Надо всем взять на вооружение подсказку: не твоё – не лезь; всегда подбросят идей из тех сфер, в которых не понимаешь. Если это не атака на сосуды, то других версий пока не появилось. Эти атаки из миров, захваченных врагами, в последнее время особенно участились, вбросы сильно докучают.
И надо же было тогда засунуть голову туда, куда не следовало! Вот кто просил?
Они шли по Енисею, платили исправно дань водяным, и что, казалось, может помешать? Тарелки отслеживали, на рожон не лезли, лагерь всегда разбивали к защищённых местах. А вот его и поймали на любопытстве. Это его привычка пошарить на местности обернулась неприятностью, мог и не выжить.
– Кто тогда со мной ходил? – Аверьянов попытался вспомнить. – Кажется, один. Зато никто из команды не пострадал, всё свалилось на его голову. Под вечер, хотя можно было пройти два-три километра, он причалил к берегу. Резиновая лодка чем хороша? Как воспитатель: лишнего не бери, опрокинемся. Оттащил от воды, достал котелок и палатку. Старенькая – прошла с ним тысяч десять, даже больше. Выручала не раз, помеченная медведями, но по-прежнему в строю. Пока почистил рыбу – сумерки взяли власть, предметы вокруг стали выворачиваться наизнанку, до полной неузнаваемости. В какой-то момент ему почудилась стрельба. Не сразу разобрался, что звуки из соседнего мира, а когда догадался, то дерзнул полюбопытствовать, что там и как. Нащупал глазами первую точку на местности, – это скользящим взглядом, по площади до сорока квадратных метров. За первой точкой, остальные даются проще: они появляются как грибы. Вышел на поляну – ни одного вроде, а как обнаружил первого, так и другие посыпались, пошли сдаваться.
Он воткнул два обломка по краям грани, всю соту видел целиком. Дверь в каждой грани, и каждая может привести в один из миров. Только один вопрос он задавал себе перед решающим шагом: а ждут ли меня там? До сих пор везло, если на той стороне, допустим, спит хищник, у Найона есть полминуты на то, чтобы тихо уйти. Можно полюбоваться, как зверь, на самой высокой ноте сна, вдруг повёл ушами, не открывая глаз, стал трудолюбиво принюхиваться... В мире Яви мы – носители своего неповторимого запаха, для соседних миров – это опознавательная метка. Чужака обнаруживают сразу. Хорошо, если там караулят вооружённые люди, старцы с боевыми посохами, а то и мальчишки, кому уже можно доверить пост.
Иногда на той стороне голая пустыня, иногда сплошной, дикий лес. Раз – вообще угодил в мастерскую. Древние приспособления, приборы и стеклянная посуда. Наковальня в метра два высотой – пожалуй, это единственное, что вызывало доверие. Поглядев по сторонам, Аверьянов подскочил и заглянул повыше. Кусок обычного железа, хорошо откованный на клин, – смахнул с поверхности, приземлился и понял, что это отличная заготовка для ножа. Нож для человека, в ком росту не меньше четырёх или пяти метров. Или саженей, какие у них тут меры.
Брать – не брать, вот в чём вопрос. Мастер, конечно, хватится пропажи. Надо заплатить, тогда не станет злиться. И Аверьянов вытащил всё богатство их карманов штормовки. Осевой камень был вполне подходящей единицей расчёта. Можно представить, как мастер станет показывать своим: вот, лежала заготовка для ножа, и в один миг обратилась в осевой камушек. Если кто подкинул, забрал железо и заплатил камнем, то низкий ему поклон. У нас таких камушков тысячу лет никто не держал в руках.
А то, что железо не простое, Евгений понял гораздо позже, когда показал специалистам. Всякий раз они задали один и тот же вопрос: где ты это взял? Такого железа никто не может изготовить, бьются лучшие умы, да до дня сего – как топчутся на месте.
Говорите, ионное железо? Запомним. Дома после сам пробовал довести нож до ума. Великоват для руки, хотя оказался лёгким не по размеру; после нескольких испытаний в метании, убедился Евгений в наличии одной особенности, сразу дал имя. Крылатая сталь. Почему именно такое название пришло в голову, никто не скажет. Став обладателем такого сокровища, он стал подумывать над тем, стоит ли его брать с собой в экспедиции.
Рисковать не очень-то и хотелось. Сколько раз он возвращался домой без лодки, с одним рюкзаком? Бывало, и на попутках, без рубля в кармане. Считай, для следующей экспедиции надо всё закупать по новой. Иногда вставал перед выбором: всё, денег нет, и этот год пропускаем. И вдруг появляется человек, даёт денег, даже подбросит в нужном направлении, – вот кого благодарить? Небо над головой, какие незримые силы? Как ни крути, пятьдесят лет, в самый сезон для сплава, он на реке. Один, с командой – это не суть, было ощущение, что он должен набрать очки перед очень важным поворотом в своей жизни.
С системой у него свои счёты: мы с вами расплевались окончательно, можете угрожать и дальше. После грузовика с деньгами, он был морально готов к любой подлости, не говоря о покушениях. Знакомых и друзей нельзя подставлять под удар, поэтому нигде надолго не задерживался. После похищения сына из роддома, у жены почти не бывал. Там его ждут постоянно и могут уничтожить обоих, одним подрывом. Деньги посылал, как появлялись лишние да и вообще возможность, он с себя обязанность не снимал.
Зато он свободен! Убьют – так убьют, но мы ещё потягаемся с вами, я легко не сдамся.