Найон
Шрифт:
Интерес понятен: ты нигде не работаешь, значит – стащил, не иначе.
Сосуд с крышкой он припрятал при входе в дом, ящик накрыл железякой. В дом входил торжественно, разве не под звуки победного марша. Жена была удивлена: ты где это взял?
– Украл, Тая! У тебя же для меня других слов не находится.
– Нет уж, давай говори! Ещё не хватало, чтобы в наш дом пришли с обыском.
Он честно дал ей время успокоиться и подумать. Она чаши из рук не выпускала, – Тая любовалась и прищёлкивала языком. Присмотревшись внимательней, она испугалась ещё больше:
– Думаю, каждая их них стоит не меньше пятиста.
– Да больше, гораздо больше. Успокойся, я никого не убил, не ограбил.
– Где ты это взял?
– На дороге нашёл.
– Я тебе не верю!!!
– Хорошо, подарили.
Она взяла полотенце и стала удалять отпечатки своих пальцев.
– Что ж за услуги ты такие оказываешь, и кому, раз царскими подарками рассчитываются?
– Ты опять за своё. Ну, не крал я, вот клянусь головой!
– Она у тебя ничего не стоит.
Евгений мысленно пробежал по старому списку семейных диалогов, гадал, в какой момент и куда её понесёт.
– Даже так? А некоторые очень даже отзываются.
– Ты мне её приведи в дом, я эту некоторую так отделаю!
– Не отделаешь, дорогая. У меня нет никого, кроме тебя.
– Все вы так говорите… – Конфликт потёк по известному сценарию, Аверьянов и не рассчитывал на что-то новенькое.
– Хорошо, меня ждут дела. Если надумаешь продавать чаши, то… не меньше тысячи.
– Думаешь, не продам?
– Я ушёл, любимая. Неудобно: там меня люди ждут и очень надеются, что не подведу.
– Его ждут, смотрите! – А сама глаз не спускала с чаш. Чем дольше смотрела, тем жальче становилось продавать. Ты отдашь – они будут радовать кого-то, а деньги что? Расползутся, как муравьи.
Не утерпела – выскочила за калитку. Ну, и где, кто тебя ждёт? Прячутся, издали наблюдают. Вот и бойтесь, всё равно доберусь до вас, и тогда мало не покажется.
В спину мужу послала воздушный поцелуй, вернулась к чашам. Вот села за стол и не сводила с них глаз. Неожиданно стала подмечать за собой странное состояние: чем дольше любуешься, тем крепче влюбляешься.
Бережно взяла в каждую руку и пошла по дому, как знакомила новых постояльцев с условиями проживания…
– А это у нас спальная. Кровать Женя своими руками собрал, из кусков железных. Но зато какая удобная! Не скрипит, не грозит провалиться. И ножки на колёсиках: это так удобно, когда затеваю уборку.
Заметив за собой странность, что разговаривает с чашами, как с живыми, она прижала язык. Ещё подумают, ага. Только скажи кому – скажут, мы давно догадывались, ты с самого начала казалась слегка странной.
А что странного в том, что я вышла замуж? Все выходят. Ах, ну, да, он же не работает! Как можно в наше время не работать?
– Всё! Разговор окончен! – Тая притопнула ножкой, как будто обиделась на соседку. Та вечно лезет со своими вопросами, когда не просят.
Оглянулась по сторонам. Да нет никакой соседки, с чего ты взяла?
Потом уставилась на чаши, смотрела внимательно и вопрошающе.
– Это вы со мной говорите?
Чаши ни слова в ответ. И просидела Тая напротив, времени не замечая.
Тем временем супруг её незадачливый снова подался на пустырь, где так удачно вошёл в контакт с другим миром. Может, где продукты в переизбытке, и кто-то мается, куда бы их сбыть.
Выждал, пока не проехал велосипедист, ещё разок оглянулся по сторонам и замер перед входом в соту. Так, с этой стороны мы попали в мастерскую к деду. Неудобно второй раз тревожить. А зайдём-ка мы отсюда! – Евгений отсчитал три шага, вдоль другой грани. Это же шестьдесят градусов, что может быть проще?
– Ну, где ты? – Хотел добавить: меня не обманешь, я знаю, ты здесь.
Сосредоточился, чуть прикрыл глаза. Холодком повеяло в лицо.
– Может, здесь и не ждут. – Вышел на следующую грань, рукой поводил для пущей уверенности. И пришла на ум фраза водяного: – «Мне моё, чужое вон!» Не навредить иду, помочь, если надо, сам помощи спрошу.
И портал поддался. Снова похожее пространство, с шестью выходами в неизвестность. Окрылённый недавним успехом, Аверьянов обошёл все шесть, прислушиваясь и принюхиваясь. Одна дверь показалась готовой к приёму.
Может, постучаться? Ты предупреждаешь хозяев: я иду! Может, вы по ошибке сварили двух куриц, так я одну готов присвоить…
Мелкий ручей выбегал на главную улицу. Одноэтажный посёлок порадовал запахами. Осень. В садах ветви гнутся от плодов. Мешка вот не прихватил, поищем здесь.
Для начала пустился в разведку. Если по одёжке встречают, то люди здесь были одеты, кто во что придётся. Богатых особо не видно, трудяги. Корзинами носят продукты, никакого целлофана. Стало быть, прогресс не так скоро сюда заглянет.
На него никто не обращал внимания, как и не видят. А вот на перекрёстке маячит некто в тёмно-синей форме: шестиугольная кепка, пуговицы сияют, наперегонки с орденом, если то не знак отличия; широкий кожаный ремень, новые сапоги.
Не-е, чтоб не бегать, лучше заранее уйти из поля зрения, – Евгений подался в переулок, вдоль ручья. По нему вскорости приплыл деревянный кораблик белых парусов, ему вдогонку ребятишки. Так и хотелось взять в руки, оценить технический уровень здешних мастеров; тут всё просто: по качеству моделей можно кое-что понять.