НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.
Шрифт:
– Миш, я отвезу Ленку. Телефон со мной. Отец Кольку укладывает, если помощь нужна будет, позовёшь его.
Всю дорогу Лиза ехала нарочито медленно, а всё для того, чтоб поворчать на притихшую подругу и при этом, стараясь вести машину осторожно по скользкой дороге, и тоже не влететь в историю.
– Ты представляешь, что ты могла натворить. Хорошо хоть ума хватило к Дашке не пойти, а ко мне пригнать. Бугор рулет бы из тебя сделал.
– Права ты, - страдала Ленка, - чего меня дуру дёрнуло подслушивать.
– Не лезь в чужие тайны, меньше глупостей наделаешь. Дашка самая умная из нас оказалась. Живёт и наслаждается каждым прожитым днём. Приехали. Беги, дожаривай свои котлеты, а то у Димыча живот завтра прихватит.
Лена не очень спешила, понимала что торопиться некуда и Миша как пить дать всё выложил Димке... и они уже наверняка обсудили всё, что хотели и её при всём при этом ни ждёт ничего хорошего.
Стоило ей появиться в прихожей, как нарисовался в проёме Димка. Он скрёб нос на озабоченном лице.
– Привет дорогая, я уже беспокоиться начал, куда исчезла и где ты можешь быть. Я не ужинал, ждал тебя, мне надо поговорить с тобой,- шагнул он к ней на встречу помогая раздеться и старательно щурился пряча лукавую улыбку. Разглядев на ней фартук, Димка изумлённо всплеснул руками.- Куда ж ты бегала, к соседям что ли?
Лена не слушая его кивнула. "Ну вот так и есть Медведь наябедничал".
Но дело было в другом. Миша действительно всё рассказал и насмеявшись вволю Димка решил рассказать якобы по- секрету об аварии жене. Раз уж всё ей и так известно, то стоит превратить эту историю в пользу. Он окажет ей доверие покаявшись, она успокоится, а то вон лица на девчонке нет!
Так закончилась эта надуманная Леной история.
"Любить страшно, не любить скучно, как жить?- вот вопрос выполз, тряхнула головой Лиза, гоня машину к дому, где ждал её Миша, отец и сынишка.
– Надо наслаждаться и беречь то, что имеем, не мороча голову ерундой".
В последний Романа с Дашей и мальцами приезд к родителям, в родной город, на выходные, подросшие мальчишки, умудрились перевернуть весь дом. Ромка, расслабившийся передав опеку над ними бабушкам, наблюдал за нервничавшим отцом, но подойти с разговором не решился. Промучившись весь день, тот сам всё же тормознул вечером сына у дверей спальни, не дав нырнуть следом за женой.
– Ромаха, мне надо поговорить с тобой.
– Что прямо сейчас, до утра подождать нельзя? Тебе ж не к спеху вроде как было...
– Нет, вот именно сейчас.
– Минутку, я Дарью предупрежу.
Оставив отца за порогом, он зашептал жене на ухо:
– Его крутит с самого утра, как я сейчас понимаю, проблемы. Малыш, посмотри телик, фильм. Я скоро. Отец дёргается, не просто так.
– Хорошо,- как всегда согласилась Даша.
Выйдя влетел в тащившую к себе малышей мать.
– Мам, ты точно заберёшь грызунов к себе на ночь?
– Вы против что ли?
– усмехнулась та.
– Второй день, как никак, ты уверена, что потянешь такую ношу?
– Не свисти, беги отрывайся, люби свою жёнушку.
Роман поскрябал в затылке: если б к жёнушке, то без вопросов...
Разобравшись со своими проблемами, Роман обнял ожидавшего его отца.
– Пошли, батя, куда прикажешь?
– В садовую беседку, подальше от матери.
– Как у тебя всё подгорело.
Он молчал до скамеек. Расселись.
– Ромка, я не знаю с чего начать, а ты хиханьки и хаханьки, - волновался отец.
– Присядем. Не темни, батя, начни сначала.
– Сначала?... Помнишь в день венчания приехали твои ребята, и я впервые увидел Мишу.
– Помню, мать ещё очень удивилась, что он похож очень на тебя в молодости.
Отец пристроил ладонь на ладонь и похлопал ими по столу.
– Вот именно. Меня это и зацепило. Мы с ним тут сидели вдвоём, после стриптиза, он мне сказал из какого детдома и какое место рождения записано в его свидетельстве. Соседнее село. С моим соседнее. Но мало ли сёл с одинаковыми названиями по стране. Я съездил в его детдом, поднял документы. Он поступил из моего района, а в личном деле его нашёл вот эту фотографию. Это я после армии. Понимаешь, Роман?
Он достал из кармана рубашки пожелтевшее фото и передал сыну. Тот смотрел, смотрел... Потом бережно опустил фото в отцовскую ладонь.
– Я знал, что земля круглая, но чтоб настолько... Получается Медведь мой брат, - перепрыгнув через стойку и зачерпнув из бассейна пригоршню воды, плеснул себе в лицо Роман.
Отец, бросая на него внимательные взгляды, продолжал:
– Я и экспертизу сделал. Мишка руку порезал. Я ему свой платок приложил. Долго случая ждал, в мастерских показывал мне что-то и зацепился. Делать что, Ромаха, измаялся весь?
Возбуждение зашкаливало. Выходит, жизнь мчится не жалея седоков. Страдает Миша, страдает отец.
– Радоваться надо, а он страдает. Ты ему жизнь дал. У парня и так судьба не мёд, а тут такое счастье. Ты ж не виноват.
– Откуда же я знал. В наше время о презервативах в селе и не слышали. Гулял в живую, пока мать не встретил. Как ей сказать, не представляю?
– Ничего ей знать пока и не обязательно. Хотя ведь это она первая заметила ваше сходство, у баб нутро такое, всё потаённое вытаскивают. Покричит не без этого, о беспутном Бугровском роде, но отойдёт. Завтра мы возвращаемся с Дашей и мальцами к себе, ты поедешь с нами. Пойдём вдвоём к Мишке на разговор. Замётано?
– Роман, а ты не обиделся на меня?
– Я что барбос, за брата?
– обнял он Фёдора Егоровича.
– А может оставить всё как есть, ну его прошлое...
Роман распрямил спину и подёргал плечами.
– Ты что отец, нет и нет. Подари ему радость. Он не смел надеяться на такое.
Всё сто раз продумали и рассчитали. Мише Роман ещё с утра назначил встречу, отвезя жену домой, порулил с отцом в ресторан. Отец долго собирал мужество, прежде чем решиться войти туда, где Ромка назначил встречу Михаилу. Он топтался у двери, вздыхая и возвращаясь опять на воздух, не в силах переступить порог.