Не просто о любви
Шрифт:
Представители золотой молодежи мимолетом и издалека окинули Олесю с ног до головы оценивающим взглядом, пошушукались и посмеялись, не сочтя ее хоть сколько-нибудь достойной более пристального изучения. Старшее поколение тут же почувствовало себя неловко.
– Привет! – поздоровался с ней депутатский ребенок, с мячом в руке переминаясь на месте от нетерпения.
Олеся кивнула. Она была искренне рада видеть мальчишку, но ей не хотелось привлекать внимание его друзей, демонстрируя более близкое знакомство.
– Ты хорошо играешь, – сказала она вяло.
– Давай с нами, – предложил Алекс.
Олеся тут же представила себе стареющую тетку, прыгающую по пляжу в обществе зеленых юнцов. Это еще хуже, чем понуро потеть у бассейна среди перепивших накануне алкашей и инвалидов! Нет, это не для нее!
– В следующий раз.
– В жизни не бывает следующего раза. Сколько живу, ни разу его не видел. Пошли! – настаивал Алекс.
– Нет, я не умею, – отбрыкивалась Олеся.
– Я научу.
– Потом. А сейчас мне нужно позвонить.
– Зачем? Сегодня же суббота, офисы не работают, – удивился ее знакомый, отфутболивая мяч нетерпеливым игрокам.
– Когда будут свои дети, тогда поймешь зачем.
– Успеешь, – и Алекс потянул ее за руку, – сами не звонят – значит, все нормально.
– Я телефон выбросила, забыл? – возмутилась Олеся.
– Ну они ж знают, в каком ты отеле, знают номер твоей подруги… Прекрати мямлить и пошли со мной!
Расстроенная Олеся нехотя повиновалась.
– Представляю, что о нас подумают твои друзья! – Олеся даже зажмурилась от этой мысли. Ноги сами затормозили и уперлись в песок.
– А что они должны подумать? – Алекс откинул со лба темную прядь.
– Черт-те что!
Олеся была уверена, что это аргумент, но наглец опять стиснул ее руку и потащил дальше.
– Вот именно, – притворно ворчал он по дороге, – подумают черт-те что, а мы с тобой еще даже толком не целовались. Поди объясни им, что у тебя все время голова болит. Между прочим, – он затормозил на полдороге, – как твоя голова?
– Полегчало, – пробурчала Олеся, – спасибо за заботу.
– Какую заботу?
– Только не ври, что это не ты подослал врачиху. Сколько ты ей заплатил, кстати?
– Нисколько.
– Не свисти, пожалуйста.
– Пришлось стать донором почки.
– Это ты с одной почкой такой резвый в волейбол играешь?
– Это моя знакомая. Она – врач. Постоянно живет здесь. Согласилась помочь, только и всего. Бескорыстно.
Олеся недоверчиво вздохнула.
– Бескорыстно? Знакомая? Ты себя-то хоть раз в зеркало видел?
– А что со мной не так? – удивился мальчишка.
Подруга отодвинула его с дороги.
– Все с тобой не так, – заверила она его и тут же почувствовала первый предупреждающий удар в висок. Организм сигнализировал о возможном возвращении мигрени.
Олеся схватилась за лоб.
– Черт, кажется, опять начинается. Как бы не пришлось в очередной раз твою подружку просить христа ради.
– Я же сказал, знакомая, а не подружка. Ты слушать умеешь?
– Умею, – окрысилась Олеся, – а еще умею понимать между строк.
– Ну и ну! – воскликнул Алекс. – Я с ней даже еще и не спал, а чувствую себя, как будто женат лет двадцать. Твой муж случайно не из-за твоей патологической ревности слился?
– Спал? А ты не много на себя берешь, детка? – оскорбленная Олеся фыркнула нахалу в лицо и уже развернулась, чтобы гордо удалиться, но обида требовала добавить: – Мой муж – не твое дело, понятно?
Алекс засунул руки в карманы своих мятых матерчатых штанов и пожал плечами.
– Как скажешь.
Олеся увидела его быстро удаляющуюся спину и вихрастый затылок.
Как обычно в подобных случаях, она тут же ощутила неловкость. Все же парень хотел помочь. И что она, в самом деле, привязалась к этой докторше? Какое ее дело, кто они друг другу? Чего она взъерепенилась? Неужели и правда приревновала?!
Совершенно расстроившись, она уселась неподалеку от помоста, мрачно подбрасывая горсти песка в набегающую волну. Звонкий колокольчик боли уже тихонько позвякивал где-то глубоко в затылке. Олеся обреченно потерла шею и тяжело вздохнула. Внезапно она почувствовала, как что-то заслонило ей солнце. Подняв голову и зажмурившись, она с трудом разглядела стройную фигуру. Алекс стоял над незадачливой подругой, широко расставив ноги и уперев руки в бедра.
– Ладно, – сказал он, и несчастная услышала примирительные нотки в его голосе, – пока ты между двумя мужьями, старым и новым, давай я о тебе позабочусь.
– Я сама о себе позабочусь, – прошептала она, чувствуя, как внезапная радость согревает ее сердце. Настроение сразу улучшилось, но женская честь требовала еще покочевряжиться.
– Вернешься на свой ринг, тогда – пожалуйста. А сейчас разреши лучше мне. Побуду немного мать-терезой.
Он протянул подруге руку, и та, пораздумав мгновение, с облегчением ухватилась за его крепкую кисть.
– Давно у тебя проблемы с головой?
– В каком смысле? – Олеся тут же встала в стойку.
Алекс засмеялся.
– Я имел в виду, давно у тебя мигрени?
– Дольше, чем ты живешь на свете.
Алекс вдруг громко свистнул кому-то. Мимо проносящийся абориген с подносом в руках, явно из ресторанного обслуживания номеров, затормозил, узнав его, и подбежал, протягивая руку и на ходу выговаривая непроизносимое для Олесиного слуха приветствие. Коротко переговорив о чем-то по-французски, насколько Олеся могла судить, эти двое наконец расстались к обоюдному удовольствию.
– Все нормально, – сказал Алекс и потянул ее за рукав свободной блузы, – хочу сводить тебя кое-куда. Сегодня можно. Пьер сказал, она работает.