Не вижу зла
Шрифт:
– Я слышал, вы собираетесь защищать мою невестку.
– Я рассматриваю такую возможность, – ответил Джек. – Мы можем присесть где-нибудь и поговорить?
– Не думаю, что в этом есть необходимость. Разговор не займет много времени.
Джек в задумчивости покачался на каблуках. Собеседник оказался настроен более враждебно, чем он предполагал.
– Во-первых, позвольте заметить, что мне очень жаль вашего сына.
– Тогда почему вы хотите представлять интересы женщины, которая его убила?
– Главным образом потому, что я не
– Похоже, вы единственный, кто так не считает.
– У вас есть что рассказать мне, просветить меня насчет чего-либо?
Пинтадо бросил подозрительный взгляд на Тео, потом уставился на Джека.
– Вот что, парни, я ничего не намерен говорить вам. Вы здесь не для того, чтобы помочь мне. Все, что вам нужно, это вытащить ее.
– Мистер Пинтадо, я не собираюсь обманывать вас. Мне уже приходилось представлять интересы людей, которые были виновны. Но для меня этот случай необычен. Я совершенно искренен, когда говорю, что не заинтересован защищать Линдси Харт, если она виновна.
– Очень хорошо. Тогда вам следует свернуть свою палатку и отправляться домой.
– Я не могу сделать этого.
– Почему нет?
– Потому что я встречался с Линдси. Она заставила меня серьезно задуматься кое о чем. Линдси уверена, что ее подставляют. Она считает, что отчет СКР о следствии по делу – всего лишь прикрытие, дымовая завеса.
– Она твердит об этом вот уже несколько недель. Что еще она можетсказать?
– Итак, вы не согласны с предположением, что вашего сына мог убить кто-то, имеющий на то скрытые причины?
– На что вы намекаете?
– Ни на что. Я просто задал вам вопрос.
– Мне осточертели люди, которые предполагают, будто моего сына убили из-за того, что я всю жизнь веду борьбу. В том, что он погиб, нет моей вины.
Джек опешил от такого поворота.
– Послушайте, я приехал сюда не для того, чтобы обвинять кого-то.
– А я думаю, что вы приехали сюда именно для этого. Позвольте мне внести ясность. Я знаю, почему Линдси убила моего сына.
Над головами у них пролетел рейсовый самолет, и оглушительный рев его двигателей, казалось, только подчеркнул слова кубинца. Наконец шум стих, и они снова могли разговаривать спокойно.
– Хотите рассказать мне, почему она сделала это? – спросил Джек.
– Это совершенно очевидно, если только вам известно что-нибудь обо мне и моей семье. Я приплыл в эту страну на гребной шлюпке, не имея в кармане ни цента. Сначала я мыл посуду в кафетерии «Бискейн». Через двадцать лет я стал миллионером, владельцем тридцати семи ресторанов. Вы слышали о них, нет? «Лос платос де Пинтадо».
– Я обедал там, – согласился Джек. Ему была известна и история успеха Пинтадо. Она была напечатана на обороте меню, включая необычное и привлекательное изложение того, почему сеть ресторанов носит иронично-насмешливое название, напоминающее о том, что ее владелец в свое время начинал с мытья посуды: «Лос платос де Пинтадо»
– Старина, ваши рестораны великолепны. Но какое отношение они имеют к смерти вашего сына? – обронил Тео.
– Дело не в ресторанах. Дело в деньгах. Может, мы не выставляем наше богатство напоказ, но я заработал целую кучу денег. У каждого из моих детей имеется свое доверительное имущество, или фонд. Не буду вдаваться в подробности, но основной капитал исчисляется семизначными цифрами.
– Это огромные деньги, – заметил Джек.
– Если хотите знать мое мнение, это больше того, с чем способно управиться большинство людей. И мои дети начинают получать проценты только по достижении ими двадцати одного года. А распоряжаться основным капиталом они могут, только когда им сравняется тридцать пять.
– Получается, ваш сын был миллионером? – спросил Джек.
– Да. Вот уже почти три года. – Алехандро опустил глаза и прошептал: – В следующем месяце ему исполнилось бы тридцать восемь.
– Итак, вы уверены, что Линдси убила его потому…
– Потому что они жили не так, как живут миллионеры. Оскар очень похож на меня. Деньги для него – не главное. Он хотел служить своей стране. Шесть месяцев назад он подписал очередной контракт на новый срок службы на Гуантанамо.
– Очень интересно, – протянул Джек. – Линдси была замужем за миллионером, который вел жизнь простого солдата на военной базе.
– Верно. Во всяком случае, пока он был жив.
– А после его смерти?
– Она могла бы жить где угодно и иметь достаточно денег в банке, чтобы вести такой образ жизни, какой ей нравился.
Некоторое время Джек хранил молчание, обдумывая услышанное.
Глаза Пинтадо сузились.
– И, я полагаю, она может позволить себе нанять весьма изворотливого адвоката, – заявил он.
– Я занимаюсь этим делом не ради денег, – прервал его Джек.
– Нуда, как же.
Джек услышал хриплый рев мотора. Из ангара медленно выкатился еще один частный самолет, лопасти его пропеллеров вращались так быстро, что были почти невидимыми.
Пинтадо подхватил свою летную сумку и перебросил ее через плечо.
– А теперь прошу извинить меня, я должен еще составить план очередного полета.
– Последний вопрос, – попросил Джек.
– С меня хватит, – отрезал кубинец, решительно отмахнувшись от него. – Я уже и так рассказал вам больше, чем следовало.
– Мне просто интересно, что будет с вашим внуком.
Фраза попала в цель.
– А что с ним будет?
– Если вы уверены в виновности Линдси, то как вы относитесь к тому, что Брайан остается с ней?
Пинтадо зажмурился, но потом вновь открыл глаза, словно для того, чтобы справиться с гневом.
– Вы даже представить себе не можете, что я при этом чувствую.
Джек несколько мгновений всматривался в лицо пожилого мужчины, на котором появилось выражение боли, потом перевел взгляд на взлетную полосу.