Небо в зеленой воде
Шрифт:
Дыхание слегка сбилось от ускоряющегося шага, но я едва ли замечала это.
Пока мы шумной стайкой продолжали путь наверх, я училась отделять Себя - Настоящую от Себя - Прошлых. Какая трудная наука, во всей этой мешанине жизней, образов, любимых мужчин, чувств, эмоций, характеров отыскивать именно ту, которой являешься сейчас, и отделять стеной все остальное, не связанное с этой жизнью. Но стена, как не крути, стеклянная, и каждое воплощение похоже на большую комнату, отгороженную от других прозрачными перегородками, прозрачными потому, что совсем нейтрализовать прошлое не в моих силах. Я смотрела на прошлые жизни как на последовательность отдельных помещений, видных друг сквозь друга и строила эти прозрачные преграды внутри себя, понимая, что без них все превратится
Из задумчивости меня вырвал внезапно открывшийся вид. Мы вышли на ровную поверхность плато, тяжелые вековые деревья расступились, давая возможность насладиться видом обледенелых вершин. Вниз и вперед простиралась обширная пропасть, край которой огораживали невысокие металлические перила, недостаточные для полного предотвращения несчастных случаев, но вполне подходящие для воздержания туристов от случайных шагов. За пропастью, насколько хватало глаз, царили заснеженные горы. Я знала, что их пики остры и издалека смотрятся как клыки изголодавшихся хищников, но в данный момент вершины впивались в тяжелые тучи, нависшие на небосклоне, и казалось, что зубы подточила дрожащая рука стоматолога - недоучки.
В этом месте существовало два времени года, а границей служила пропасть за металлическим поручнем. Мы все находились в окружении кричащих ярких красок полуоблетевшей с деревьев осени, она была везде: дрожала от ветерка на деревьях, парила в воздухе листвой, как огромными раскрашенными краской снежинками, устилала землю ровным покрытием с абстрактным рисунком. А там, за глубокой границей провала, жила другая реальность, пугающая и восхищающая одновременно - прекрасная жестокая и непреклонная зима, способная поглотить даже мою осень. Она напоминало сказку о Снежной королеве, от нее веяло арктическим холодом и почему-то мятной свежестью, вероятно образ навязанный рекламой.
Древние горы, припорошенные снегом, как убеленные сединами мудрые старики, слепили какой-то нереальной волшебной белизной, в некоторых местах с сероватым отливом, в других синеющей от надвинувшихся туч, а иногда даже имеющей ярко желтые отблески, если лучи солнца чудом проникали в просветы смыкавшихся туч.
– Грустите?
Бизнесмен оказался рядом, и я даже немного растерялась, поскольку несколько мгновений назад видела его в отдалении. Хотя чему удивляться, я ничего не замечала пока шла, а уж представшая картина вообще заняла все внимание. Только когда он напрямую обратился ко мне, я услышала, что все галдят, обсуждая уведенное, а поверх продолжает равнодушно повествовать монотонный голос экскурсовода. Странно, пять секунд назад мне еще казалось, что вокруг все звенит от чистейшей тишины, и лишь люди движутся рядом как в немом кино.
– Нет, прикидываю, что если мы пойдем обратно в том же темпе, то дождь успеет залить тропу, и она станет грязной и скользкой как лед.
Я еще раз оглядела контрастный пейзаж и повернулась в обратную сторону, хотя глаза с трудом оторвались от притягательной красоты. И тут началось... Снова... То, что меньше всего соответствовало ситуации, абсолютно не вовремя...
Димино лицо стало смазываться на глазах, звуки затихать и уходить на задний фон пониженной слышимости. Пузырьки сотрясали меня изнутри, но внешне это было незаметно. Я знала, что еще несколько секунд, и я упаду на пестрый ковер из листвы, поднимется переполох, меня не смогут заставить очнуться, и не известно сколько здесь пройдет времени прежде чем я, очутившись в прошлом, смогу вернуться в настоящее. 'Меня могут отправить в больницу или еще хуже..., - жуткая мысль завладела воображением и приобрела вполне четкие очертания.
– Ведь я, даже не знаю, дышит ли тело, пока меня в нем нет, а что если нет, что если пока буду пытаться выкарабкаться из прошлого, в настоящем меня похоронят?' - Приступ паники вгрызся в мозг так сильно, что слезы отчаянья приготовились брызнуть из глаз. Но годами натренированная привычка не поддаваться слабостям оказалась как никогда полезной, я постаралась взять себя в руки, резко отгоняя назойливые черные мысли.
В отчаянии я попыталась зацепиться за реальность, остановить
Опираясь только на интуицию, рефлекторно вырвался наружу быстрый поток целеустремленного щупальца, пронзив насквозь ничего не подозревающего Диму, щупальце не нуждалось в координации действий или корректировке направления, оно само по себе стремилось только в одно место, туда, где находился англичанин. Я осознавала, что энергетический близнец далеко, что мне не дотянуться, нас разделяли, судя по ощущениям, километры, но какая уже, в сущности, разница, если я все равно больше ничего, кроме этого действия предпринять не могу, к тому же, будучи Я - Элизой, покрыла расстояние гораздо большее.
Перестали чувствоваться вдохи и выдохи, и все вокруг смазалось окончательно, в данный момент я могла выделить лица людей среди леса лишь исходя из того, что мазки, видимые мной, различались цветами, и принадлежащие людям имели бледно бежевые оттенки. Звуки полностью пропали, собственное тело перестало сдерживать, остался лишь вихрь сущности и тянувшийся от него поток пузырьков, устремленный к Даниэлю. Упала ли я на землю или нет, определить не получалось.
Весь процесс занял считанные минуты. Я даже не представляла, с какой скоростью мое щупальце преодолевает пространство, но ощущение второй половины силы через короткий промежуток времени стало реальным и четким. Испуганным тараном я ворвалась в нее, как всегда, испытывая неимоверное облегчение и удовлетворение, затем смешалась с ней, стараясь оставаться в этом состоянии объединения, желая зацепиться за англичанина как за спасательный круг, не уверенная в том, сработает ли это. Направленное движение пузырьков тут же превратилось в хаотичное, постепенно успокаивая и смешивая меня со второй половиной в суспензию. Я знала, где в этой смеси я, мои частички, а где основной пропорцией сконцентрирован весь Даниэль.
Щупальце силы растянулось на несколько километров, и с этого момента я присутствовала одновременно в двух местах, несмотря на то, что мое тело лежало на сухих осенних листьях, я находилась одновременно и там, и в месте, где располагался англичанин. Страх облегчил выполнение непосильной задачи, снимая все разумные преграды. Зрение продолжало впиваться в вертящиеся потеки реальности, но я уловила, что их мельтешение замедляется, процесс начинал развиваться в обратном направлении, пока я неистово цеплялась за Даниэля.
Усилия оказались не напрасны, рефлексы и инстинкты сработали надежнее и быстрее, чем слабый и неповоротливый человеческий мозг, к тому же господин Вильсон, кажется, все понял и помог мне удержаться в настоящем тем же способом, которым выдернул впервые из прошлого. Наши половины энергии как магниты беспрепятственно притягивались друг к другу даже разделенные большими расстояниями, причем, выделяя это как приоритетную функцию. На опыте я доказала, что притяжение сильнее желания сущности вырваться из тела в привычное состояние текучей холодной стихии, сильнее всего - грандиозное притяжение двух половин одного мощного целого. И хотя на таком расстоянии друг от друга половины силы слабы, остановить меня от погружения все же удалось.