Нечаянный тамплиер
Шрифт:
Глава 17
Родимцева очень заинтересовал шлем, лежащий на прилавке готовых изделий местной кузницы, потому что он сразу напомнил Грише самый настоящий немецкий штальхельм. Только этот был с удлиненными боковинами, чем походил даже на дзунари-кабуто японских самураев. Имел он и решетчатое забрало, поднимающееся вверх.
А если забрало опустить, то шлем выглядел почти как тот, в котором щеголял Дарт Вейдер из фильма про звездные войны. Правда, выставленный на прилавке шлем не был черненым, наоборот, сверкал начищенной сталью. Такой боевой головной убор был бы хорош и в пешем бою, и при конной
Поддавшись искушению, Григорий спешился, и слез с коня. Его спутники тоже остановились у коновязи. Монах и девочка пошли рассматривать разноцветные глиняные изделия горшечника, расставившего свои товары на другой стороне дороги, а Мансур остался с лошадьми. Григорий же подошел к выставке оружия и потрогал понравившуюся вещь. Тотчас из-за прилавка поднялся высокий седой продавец. Видимо, когда-то он был суровым воином, его лицо прочерчивали старые шрамы, а вместо кисти правой руки торчала культя.
— Это наш самый лучший шлем, мессир. Ваша железная шляпа куда менее надежна, ни в обиду будет сказано. А этот защитит в бою не только вашу голову от ударов сверху, но и шею от боковых атак и от ударов сзади. А от встречных ударов в лицо предусмотрено прочное забрало. Берите, не пожалеете. Рекомендую вам, как участник многих сражений, — отрекламировал свой товар инвалид.
— И сколько такой стоит? — поинтересовался Гриша.
— Вообще-то он очень дорогой, такой и все десять безантов стоит. Но, для брата-рыцаря ордена храма я, конечно, сделаю скидку. Отдам за восемь, — сообщил пожилой продавец.
Григорий уже собрался вытаскивать деньги из трофейного кошелька, но Бертран, который тоже спешился и подошел к прилавку, оказавшись рядом, сказал:
— Не стоит он того. Слишком тяжелый. Да и забрало ненадежно крепится. Не снаружи наложено, а изнутри приклепано. У нас на берегах Луары за такой дали бы один золотой. Ну, может быть, два. Но, никак не больше.
Гриша засомневался. Действительно, цена казалась довольно высокой. Он вспомнил то, что читал про цены тринадцатого века. Кажется, хороший шлем стоил в Англии один фунт стерлингов, а во Франции, примерно, один турский золотой ливр. Это были приличные деньги. За ливр можно было арендовать целый этаж дома в Париже на полгода. А собственный дом там же стоил от двадцати ливров. И, если принять фунт и ливр по покупательной способности примерно равными золотому безанту, то оружейник, конечно, заламывал цену. Но, купить шлем все равно очень хотелось.
— Возьму за пять, — сказал Григорий. Он знал, что на всех восточных базарах принято торговаться. И добавил:
— Если еще мне по размеру подойдет.
— Уступлю только за семь. Никак не меньше, — торговался и продавец.
Родимцев снял свою железную шляпу и потный подшлемник, взял шлем и начал его примерять, глядя в металлическое зеркальце, которое предоставил продавец. Григорий знал, что непосредственный контакт металла с поверхностью головы недопустим. Иначе ударный импульс будет передаваться прямо в череп. Потому, между головой и самим металлом шлема обязательно должна иметься подвеска или достаточно толстая прокладка. Шлем, вроде бы, неплохо сидел поверх пухлого новенького подшлемника, но, все же, немного болтался.
— Он носится вместе с койфом, мессир, — объяснил продавец, протягивая Грише кольчужный капюшон.
Родимцев примерил и его. И решил тоже приобрести, потому что у кольчуги, надетой на нем, капюшон отсутствовал, а вещь казалась весьма полезной для защиты шеи. Поверх койфа шлем сел хорошо. Григорий затянул довольно широкий и толстый ремень под подбородком и сделал головой несколько резких движений. Шлем не сваливался, сидел надежно. И Гриша решился:
— Да, за пять золотых возьму, пожалуй.
— Нет, только если за шесть. Но, это крайняя цена, за меньшее не отдам, — сказал торговец.
— Тогда уж, давайте мне за шесть вместе с койфом, — предложил Гриша.
— Ваша взяла, мессир, койф отдам в подарок. А за подшлемник отдельная плата. Он специально сделан под такой шлем, — проговорил торговец-ветеран, оказавшийся, к тому же, ушлым работником торговли.
— И сколько с меня еще и за подшлемник? — поинтересовался Григорий.
— Пять су, — поведал инвалид.
— Что? — не выдержал Бертран, все еще стоящий рядом. И добавил:
— Да никакой подшлемник больше одного су не стоит. Чем он там внутри набит? Паклей или золотом?
Торговец зло посмотрел на рыцаря, по-видимому, уже готовясь сказать ему что-нибудь неприятное.
— Ладно, за четыре су я согласен взять подшлемник, — сказал Григорий, которому уже надоели все эти мелочные препирательства.
И он стал отсчитывать деньги из черного кожаного мешочка с завязками, раньше принадлежавшего тому покойному сарацину, которого Гриша зарезал кинжалом в трактире людоеда. Золотые кругляшки безантов оказались украшены арабской вязью с обеих сторон, но на одной монете посередине имелся небольшой крест, вписанный в круг. Крестоносцы чеканили свои «безанты» с крестом в Тире, копируя египетский динар Фатимидов, за исключением добавленного в центр изображения креста. А на серебряных су с кривой чеканкой виднелись иерусалимский крест и король Лузиньян. Пересчитав заодно оставшееся в этом кошельке, Григорий понял, что потратил на покупку шлема треть своего состояния. Потому что в тех двух других трофейных кошелечках, которыми с ним поделился Бертран после стычки с сарацинами на дороге, оказались только серебряные монеты, а золотые отсутствовали.
— Ну и цены здесь! А торговцы просто настоящие жулики. У нас на Луаре столько стоит только шлем какого-нибудь барона, украшенный драгоценностями, — возмущался Бертран.
— Да ладно. Я не жадный. Редкая вещь. Уж, поверь мне, я шлемов много перевидал, — сказал Григорий, который, действительно, видел в музеях, на фестивалях реконструкторов, в книгах и в интернете огромное количество всевозможных шлемов разных эпох и наций.
— Если хочешь, возьми мою железную шляпу, — предложил Гриша рыцарю, с которым уже сдружился за время совместного пути.
— Нет, Грегор, мне здесь в шлеме душно. Не могу при такой погоде носить шлем. Жара тут у вас в Леванте невозможная, — произнес Бертран.
Гриша посмотрел на длинные густые вьющиеся волосы рыцаря с берегов Луары и подумал, что, разумеется, с такой прической до плеч, как у женщины, в любом шлеме будет жарко. Себе же Грегор подстригал волосы кинжалом, отчего они топорщились неровными выступами во все стороны, но оставались довольно короткими. Из-за этих длинных и давно немытых спутанных волос Бертран казался значительно старше своих лет, хотя, как выяснилось, ему едва исполнилось двадцать шесть. Григорий проговорил: