Нечисть в мегаполисе
Шрифт:
— А я? — мне бы Кирово спокойствие. Так спокойно воспринимать Лизкины слова!!!
— Ты… Ты пока еще более смертен, чем потомственный. Продолжительность жизни чуть больше, чем у них, — короткий кивок в мою сторону. — Силы много, самоконтролю надо учиться, инстинкты могут временами брать верх.
— Хотите сказать, я буду неуравновешенным психом? — это Кирилл, и тоже короткий взгляд на меня.
— Боишься? — Лиза странно улыбнулась. — Это хорошо, когда есть страх, он как стоп-кран. Помогает.
— Я не за себя боюсь, — опять короткий взгляд в мою сторону. Я краснею.
— Все не так страшно, — утешила Лиза. — Это как первый раз за руль сесть, а потом уже едешь и не думаешь. В любом случае нужно дождаться полной трансформации. А потом — за учебу.
— Значит, ты согласна? — обрадовалась я.
— Я? А ты сомневалась? — вместо улыбки у Лизы вышел оскал. — Отдать брата на расправу этим крысам? Они его будут дрессировать, как болонку.
Я улыбнулась, инквизиторов Лиза не любила. И, по правде говоря, было за что.
Глава 10
Офис лихорадило с самого утра. Я как заяц скакала от кофеварки до компьютера и обратно, таскала свежесваренный допинг начальству, подавляя дикое желание плюнуть в чашку Марка. Я как раз выруливала из своего закутка с кофеваркой, когда в приемную вошла БАРБИ. Ну просто как назвать особь женского пола, у которой из натурального только внутренности остались? Губы, как положено, накачанные, ресницы, волосы, ногти наращенные, лицо замазанное. Грудь? Судя по углу прилегания к телу, вставная. Девица грациозно откинула волосы за спину и скосила на меня ненормально синие глаза. И тут подстава — линзы. Не женщина — конструктор какой-то. А еще было в ней что-то странное, неправильное. Мне порой сложно понять свои ощущения, но для меня эта девица была как персик на раскладке: знаете, такие большие и красивые, но очень часто подгнивающие внутри. Вот как-то так я эту особу и видела. Но заморачиваться на этом не стала, слишком много дел.
— Добрый день, чем могу вам помочь? — сгружая посуду на столик, попыталась достойно вопросить я.
Ну глянули на меня как на уродца циркового. Ах да, я ей тут в пупок соплю, волосы свои, косметики ноль, грудь… Земное притяжение влияет на меня согласно законам физики. Увы, я не могла соперничать своей натуральностью с вложенными в ее внешность деньгами. Увы, хотя я и не рвалась.
— Марк у себя? — пропела эта кукла недобитая.
— Эм… Да, но он занят, — растерялась я от подобной наглости. — Как о вас сообщить?
— Не надо, я сама, — и, виляя задом, как буренка после пастбища, кукла потопала к двери брунетика.
— Э! Женщина! — рявкнула я, с умыслом не использовав слово «девушка». — Куда?
Я, может, и мелкая, но без каблуков и оттого юркая и маневренная, а значит, без проблем встала грудью на защиту рабочего процесса вверенных моим заботам мужчин. В прямом смысле стала грудью, загородив девице вход в кабинет. И вид у меня был, надеюсь, донельзя грозный.
— Отойди, ненормальная!
— Не отойду!
Дверь за моей не широкой и не могучей спиной распахнулась; к моей радости, открывалась она внутрь, а то пришибло бы меня, как пить дать. А если учесть, что открыл Кир, то еще бы и по стенке размазало, он силу контролировать еще не умеет.
— Что тут происходит? — спокойно поинтересовался у моего затылка Кир.
— Привет, Кирчик, — промурлыкала блондинка.
За моей спиной раздался сдавленный усталый стон, а потом один наглый оборотень осторожно поднял меня над полом за талию и переставил в сторонку, так как я слегка притормаживала и продолжала стоять на дороге. «Кирчик»?! Правда?!
— Добрый день, Инна, — вздохнул Кирилл, водружая меня на пол.
— Зайка, я пришла, — заголосила эта… хм, в сторону кабинета.
На голос, как щенок к хозяйке, выскочил Марк. И вот это странно, ибо смотрел он на девицу как… как. Не знаю, но мужик с его параметрами так на женщин не смотрит, это они на него так глядят. А еще в ухе послышался тихий перезвон, и я повнимательнее глянула на эту Инну. А она властно, не разрывая зрительного контакта, двинулась к Марку, медленно присасываясь к нему в поцелуе. Фу. Кирилла тоже заметно перекосило, и мы так и стояли, молча глядя на лобызания этих двоих особей.
— На обед сходим? — мурлыкнула Инна.
— Еще рано, — выдохнул Марк.
— Я кушать та-ак хочу… — заныла девица.
Твою же мать! Слава Богу, я это не вслух ляпнула, а только, стиснув кулаки, следила за тем, как гордый и надменный Марк, наплевав на все, ведет эту кикимору в суши-бар. Ненавижу! Ненавижу тех, кто такое делает. Это я не насчет суши — бара.
— С ума сойти, — вздохнул Кирилл. — Без нее мужик мужиком, а только…
— На нем приворот, — коротко сообщила. — И недавний.
— Что? Ты уверенна?
— Абсолютно, — отпивая остывший кофе из чашки, кивнула я. — У него брешь в ауре, и свежая.
Кирилл подошел к окну и глянул, как Марк и Инна выходят из здания. Да, я могу увидеть всю ту мерзость, что люди делают при помощи магии. Если знаю, на что смотреть. Вот и в этом случае, пока не увидела нетипичное поведение Марка, и не заметила бы ничего, но вот только глянула на целующихся Инну и Марка, как черные дыры в ауре сразу бросились в глаза. Гадко это, просить низшие силы о контроле над чужой волей. Почему низшие? Ибо высшие такой ерундой не занимаются.
— Но они расстались месяц назад, — пожал плечами Кирилл.
— Вот и повод нафигачить приворот, — скривившись, я отставила чашку.
— Ни за что бы не подумал, что Инна — ведьма, — удивленно протянул Кирилл.
— Дура она, — вздохнула я, — которая решила, что все в ее руках.
— Это, я так понимаю, не так.
— Нет, подчинить себе чужую волю сложно. Месяц, год, но вскоре он начнет брыкаться. Ненавидеть ее, пить… Это самое мерзкое из ментальных воздействий. И я бы еще поняла, если от любви такое делают… — я снова вздохнула. — А так же дело в деньгах.