Нечто из Рютте
Шрифт:
– К сожалению, нет. И поэтому я вынужден просить вас о помощи.
– И что же вас нужно? Деньги, егеря, добрые люди?
– Нет, господа, мне нужен один монах. Зовут его брат Ипполит. И книга, где описываются повадки этих адских тварей. Эту книгу я сегодня видел в библиотеке монастыря. Чтобы найти второго людоеда, мне нужны этот монах и эта книга.
– Я тоже приму участие в ловле, – сказал молодой граф.
– Даже и не думайте, пока не оставите наследника, – оборвал его дядя. – А письмо будет отправлено аббату сегодня же. Напомните,
– Брат Ипполит.
– Хорошо, я запомню, – произнес дядя графа.
Волков поклонился, надеясь, что разговор закончен, но молодой граф тихо произнес:
– Коннетабль, давайте отъедем.
Эта просьба заинтриговала солдата, они отъехали чуть в сторону, чтобы дядя и сопровождающие их не слышали. Юноша косился на родственника:
– Чертов дядя приехал, ругает меня, одергивает даже при слугах и вассалах, надоел уже.
– Старшие всегда нас раздражают, но иногда к ним нужно прислушиваться.
– Прислушиваться! Да он третий день упрекает меня за покупку этого коня. – Юноша похлопал коня по шее.
Конь действительно оказался великолепен. Солдат сразу обратил на него внимание, но не знал, как завести разговор. Черный, абсолютно черный с белой звездой на лбу и в белых чулках, поджарый, резкий, молодой – конь был неслыханно хорош.
– Сто талеров, – оценил Волков.
– Сто двадцать, – с гордостью сказал юноша.
– Этот черный ангел стоит этих денег.
– Вот, а дядя называет меня болваном и транжирой, а коня сырьем для колбасника.
– Почему?
– Я сказал дяде, что поеду на турнир в Бье весной, где хочу выйти к барьеру.
Солдат не поленился, спрыгнул с лошади и стал внимательно осматривать жеребца. Граф терпеливо ждал оценки.
– А знаете, – наконец начал Волков, – ваш дядя прав. Турнир – дело хорошее, но покалечить это чудо на турнире будет очень легко, очень. Приехать на турнир на нем и покрасоваться можно, а к барьеру лучше выезжать на более дешевом коне. Тем более что этот конь не готов таскать на себе человека в доспехе. Молод еще. Ему нужен год, а то и два, чтобы набрать силы. – Волков окончил осмотр и продолжил: – А дяде скажите, что этот конь даст триста талеров дохода. Потому что любой его жеребенок даже от неказистой простой кобылки будет стоить минимум двадцать монет. Берегите этого коня, граф, и вы долго будете обгонять ветер.
– Я так и скажу дяде, – произнес граф, затем помолчал и продолжил: – Но я хотел спросить вас о другом.
– Я слушаю вас.
– Сколько заплатила вам… – юноша подбирал слова, – ну та женщина, которую вы взялись защищать?
Волков насторожился. Ему показалось, что граф хочет предложить ему какую-то работу, солдатскую работу – может быть, даже, стать чемпионом графа.
Ну уж нет, дело, конечно, почетное и доходное, но солдату совсем не улыбалось махать мечом во славу графа – за годы в солдатах и гвардии он намахался и копьем, и мечом, и алебардой и настрелялся из арбалета предостаточно. Он не собирался
– Нисколько, – ответил солдат. – Женщина просто пригласила меня на ужин, я почувствовал, что она испытывает страх, и мне не очень хотелось, но я решил остаться, я ведь должен был ее защитить.
– У нее свой феод, а вы из феода Рютте, – логично заметил молодой граф. – И вы не странствующий рыцарь, чтобы спасать беззащитных дам.
Солдат вздохнул и произнес:
– Тем не менее я не получил от нее ни пфеннига.
Естественно, он не стал рассказывать юноше, что он получил на самом деле от госпожи Анны.
– Я ненавижу ее, – вдруг сказал граф.
– Ненавидите? – искренне удивился Волков. – За что?
– Потому что моя мать пролила из-за нее много слез.
– Вот ваша матушка и имеет право ее ненавидеть, а вы нет, рыцарь не имеет права ненавидеть женщин.
– А вы-то откуда знаете? – заносчиво спросил граф. – Вы вообще не рыцарь.
– Я долгие годы, почти двадцать лет, провел на войне среди добрых воинов и храбрых рыцарей, и сражения, тяготы, кровь, боль и смерти друзей – это то, что из простых рыцарей делает знаменитых. Как говорят – рыцарей без страха и упрека. Я стоял с такими в одном строю.
Граф молчал. Смотрел на него неодобрительно, но слушал внимательно.
– На вашем месте, – продолжал Волков, – я бы поехал к госпоже Анне и извинился.
– За что? – зло спросил юноша. – Глупости какие!
– За все. За грубые слова, за то, что вы ее пугали, – все это было не по-рыцарски.
– Вы слишком много рассуждаете для коннетабля. – Граф фыркнул, хлестнул коня и, не прощаясь, отъехал.
«Слава богу, – подумал Волков, – не стал ничего предлагать, от этих юных больших господ нужно держаться подальше».
Граф и его спутники уехали, а Волков сел на коня и увидел господина в яркой одежде среди зевак, что глядели на людоеда. Волков узнал его, это был управляющий Соллон. Он подъехал к нему и, поклонившись, произнес:
– Мы не знакомы, но я о вас слышал, вы управляющий нашего господина.
Крупный мужчина в дорогой и заляпанной одежде тоже улыбнулся ему и, поклонившись, ответил:
– А вы наш знаменитый коннетабль, правда, имя мне ваше неизвестно.
Волков представляться не захотел и сказал:
– Упырь сдох, надо бы его снять, из него уже течет грязь.
Управляющий удивленно посмотрел на него, мол: а я-то здесь при чем?
– Будьте добры, господин Соллон, – продолжал солдат, – прикажите убрать.
– А почему же я должен его убирать? – Управляющий хмыкнул. – Это ж ваши люди его повесили.
– Потому вы и должны убрать, что мои люди должны только ловить и только вешать.
Солдат повернул коня и поехал в замок, не дожидаясь ответа. Там он зашел в донжон, где на первом этаже, между сложенных мешков и бочек, за длинным столом на лавках коротали время стражники. Сержант был тут же.