Неделя длинных ножей

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Да нет… — махнул рукой Авдей Карлович. — Как и чем ты можешь мне помешать…

Один из официантов понимающе кивнул и через минуту, в течение которой Эдик, не скрываясь, любовался Олей, принес и подставил к их столу еще один стул. Оля осуждающе качнула точеной головкой и отвернулась.

— Благодарю, — Эдик, не глядя, сунул купюру в карман официанта и, наконец, сел. — Начну, пожалуй, с комплимента твоей девушке. Таких красавиц я здесь еще не видел, — он прижал руку к сердцу. — Впрочем, в Израиле и во всей Америке — Северной, Южной и Центральной, а также Океании и Австралии, где я побывал, — тоже. И поэтому Авдюша не спешит нас представить друг другу. Но я его понимаю. Я повел бы себя точно так же…

— Оля, это Эдик, мой давний знакомый, ныне партнер и конкурент одновременно… А это — Оля.

— Просто Оля! — восторженно улыбнулся Эдик. — И не надо больше никакой информации. Остальное говорит за себя…

И поцеловал ей руку.

Оля невольно улыбнулась и с любопытством взглянула на его моложавое, загорелое лицо, которому очень шла седая, живописная грива волос.

— Спасибо… — сказала она, слегка зардевшись.

— Так что ты собирался мне сказать? — спросил Авдей Карлович. — При Оле можно все говорить.

— Слушай, это твоя работа? Я про «Инвестком»… — Эдик сказал вполголоса, склонившись к нему. — Я услыхал, ушам не поверил.

— Ты это о чем? — недоуменно пожал плечами Авдей Карлович.

— Ну ты что, не в курсе? — развел тот руками, не забыв в очередной раз стрельнуть взглядом в сторону Оли. — Они же вышли из конкурса! Причем сами! Остались только мы, вы и… — он лукаво улыбнулся. — И опять вы. Это я про «Плеяду», только не обижайся…

Странно вести деловые разговоры с завтрашним трупом, от которого пока что пахнет только духами, вдруг подумал Авдей Карлович.

— Ах, это? — махнул он рукой. — Только я тут при чем?

Эдик шутливо погрозил ему пальцем, но в это время послышалась трель телефонного звонка. Эдик сразу озаботился, достал свой сотовый, нахмурил брови.

Авдей Карлович тем временем скользнул взглядом по залу. Кое-кого он заметил сразу, но сделал вид, что не узнал.

Например, Иван курил, с подобающим ситуации отсутствующим взглядом разглядывая публику. Но были здесь еще и другие парни, и тоже с профессионально отсутствующими взглядами. Черт их поймет, подумал Авдей Карлович, кого они тут на самом деле секут. Не меня же…

Он перевел взгляд на Эдика и понял, что тому звонила не жена из Израиля и не мама из Одессы, а его дама, которую он сюда привел, сидевшая за его столиком. Она издали показала ему на часы. Эдик привстал, помахал ей, прижав руку к сердцу и не забыв при этом в очередной раз взглянуть на Олю… Мол, время пока терпит.

— Авдюша, если не возражаешь, позволь мне пригласить Олечку потанцевать, — сказал Эдик, едва только снова заиграла музыка.

Авдей Карлович перевел внимательный взгляд на Олю, слегка напрягшуюся в радостном ожидании и старательно это скрывавшую, хотя у нее плохо получалось.

— Ради бога… — кисло сказал Авдей Карлович, пожав плечами. — Ты хочешь? — спросил он у Оли.

Она кивнула и благодарно тронула его за плечо.

Что ж, значит, так тому и быть, подумал Авдей Карлович, испытав некоторое облегчение от этой мысли.

Оля, туманно улыбаясь, легко поднялась, и одновременно, Авдей Карлович заметил, вскочила из-за стола дама, которая была с Эдиком, и направилась на выход, хотя соседи явно ее отговаривали.

Значит, так тому и быть, повторил про себя Авдей Карлович, глядя на прижимавшего к себе Олю Эдика и что-то нашептывающего ей на ухо. Сейчас многие в зале смотрели на эту красивую пару, танцующую свой первый и последний танец.

Еще два дня назад ее насиловали несколько дагестанцев, думал Зеленский, а она опять смотрит и слушает очередного соискателя ее прелестей, будто невинная старшеклассница… Так. Нужно еще успеть съездить в «Метрополь», как обещал, подумал Авдей Карлович. Времени на все осталось не так много.

— Нам пора, — сказал он ей, когда Оля и Эдик вернулись к столику, довольные, улыбающиеся и немного смущенные.

— Оля обещала мне следующий танец, — сказал Эдик.

— А той, с кем ты пришел, ты что обещал? — усмехнулся Авдей Карлович. — Иди, догони ее… Если сможешь.

Эдик растерянно оглянулся, а Оля оглядела их непонимающим взглядом.

— Ну, пожалуйста… — попросила она Авдея Карловича. — Здесь мне так нравится… Еще только один раз.

— Завтра увидитесь, — сказал он. — Вернее, встретитесь. Так что потерпите, немного осталось.

Эдик удивленно взглянул на него, уже собираясь отойти к своему столу.

— Завтра? — переспросил он. — А разве завтра?.. А где именно?

— Отсюда не видно, — сухо сказал Авдей Карлович, встав и подав руку Оле. — А теперь скажи дяде Эдику: до завтра! — сказал он ей.

Они вышли из ресторана и подошли к «кадиллаку». Кощей спал, положив голову на руль.

— Он правда будет мой? — спросила она, проведя рукой по блестящей поверхности кузова. — Да ну, до дня рождения еще столько… Не хочу так долго ждать!

— Твой, теперь он твой… — сказал Авдей Карлович. — Отныне и во веки веков.

Когда подъехали к «Метрополю», он отпустил Кощея домой, сказав ей, что сам потом сядет за руль. Поэтому ему лучше больше не пить.

В ресторане они немного повздорили. Опьянев, она теперь хотела танцевать со всеми, кто наперебой приглашал, но он не разрешил. Получился скандал, он обозвал ее потаскухой и дал пощечину. Она расплакалась.

Они вышли из ресторана, сопровождаемые взглядами перешептывающихся посетителей и официантов.

Надувшись, она села на заднее сиденье, а он сел за руль. Они колесили какое-то время по улицам ночной Москвы. Он искоса смотрел на нее в зеркальце заднего обзора. Она сидела неподвижно, глядя прямо перед собой. Потом стала смотреть в окно.

— Куда ты меня везешь? — спросила она, когда они подъезжали к Сокольникам.

Это были ее последние слова. Он не ответил. Только взглянул на часы, остановил машину, достал шприц, сделал себе укол и упал набок, закрыв, как учил Гена, голову руками.